Скованные

Незнакомец занял стол почти по центру. С ним все та же компания, что разговаривала вчера у ворот.

— С тебя полтос, — один из парней, кажется, Мишель, весело посматривал на Рину, новоиспеченную второкурсницу. — Я же говорил, в первый день он приедет раньше.

Рина искривила губы.

— После пар отдам, — она кого-то буравила взглядом. — Какого черта? Он всегда приезжает к концу завтрака.

— Первый день, — хмыкнул Олдос.

Они втроем учились вместе. Вместе прошли первый курс, наверняка этим же составом рассчитывали протянуть и новый учебный год.

— Вы о нем? — головой указала на центр столовой.

Рина, продолжая хмуриться, откинулась на спинку и сложила руки на груди.

— Макс Малин. Та еще заноза в этой большой заднице.

— Огромная заноза в огромной заднице, — добавил Мишель.

— С ним лучше даже не разговаривать, — Олдос косился в сторону Малина. — А еще лучше вообще не попадаться на глаза.

Сперва легкие пробкой заткну. Невероятная сила внутренне тянулась к Малину. Покалывание в томительном ожидании по всему телу как изощренная пытка.

Раз существует крем для перебивания запаха, есть ли таблетка, позволяющая ничего не чувствовать?

Пока все доедали, достала планшет. Вбила в поиск интересующий запрос.

Таблеток, к сожалению, не придумали. Кроме, разве что, ослабляющих гон у альф. Это мне точно не потребуется.

Первый день вопреки ожиданиям тек спокойно. На нас никто не нападал открыто. Всячески демонстрировали презрение — да, задевали плечом, якобы невзначай срывали сумки.

Один из дружков Малина подставил подножку третьекурснику из наших. Он был увлечен расписанием и описанием новых предметов, и не заметил постороннее копыто при выходе на лестницу.

Жуткое падение закончилось сломанным носом. Кто-то наступил в лужу крови и теперь оставлял за собой кровавые отпечатки кроссовок.

— Твою ж… — парень остановился, взирая с высоты своего роста на некогда белую подошву. — Сука. Ты мне за них ответишь, биомусор. И отработаешь!

Его глаза гневно пылали при взгляде на окровавленного студента. Тот зажимал нос рукой, рубашка напиталась кровью.

— Пусть тот, кто подножку подставил, отрабатывает, — я поправила сумку на плече. — А лучше дай ему щетку и кроссовки, вдруг труд сделает из него кого-то лучше обезьяны.

Нэнси, топтавшаяся за спиной, испуганно пискнула. Прикрыла рот вытянутым рукавом, смотря на бугая огромными глазами.

Его оскал мог обещать длинную и мучительную смерть, или короткую и ужасную жизнь. Незаметно сглотнула подобравшийся к горлу комок, сцепила зубы, не позволяя страху вырваться на волю.

Дернулась назад, наблюдая за вражеским наступлением… Нет. Стоп. И не подумаю сдвинусь с места.

Нэнси за спиной уже открыто поскуливала, сбивая боевой настрой.

Нависшая надо мной куча костей впечатляла. Один удар и я улечу в иные миры, бороздить просторы вселенной.

Сердцебиение ускорилось, ладони стали неприятно мокрыми. Удержала дыхание в ровном ритме, чтобы внутреннее состояние не бросалось в глаза.

— Ты кто такая? — вибрация голоса ощущалась даже на этом небольшом расстоянии.

В карих радужках клубилась темнота. Желание показать, где мое место и куда стоит засунуть язык.

Его пальцы сложились в здоровый кулак. Казалось, рука расслабленно висела вдоль туловища, если бы не вздыбленные мышцы, неприкрытые коротким рукавом футболки-поло.

— Человек. По внешним признакам непонятно?

— Кара, — шепот Нэнси смешался с писком и походил на ультразвук. — Не надо, давай уйдем. Он же убьет тебя!..

Парень, очевидно, услышал. Осклабился.

— Послушай подружку, биомусор. Свали, пока я не нашел твоему рту достойное применение. Хотя… и до тебя очередь дойдет, не волнуйся.

До боли сцепила зубы, смотря в отвратительные глаза.

Злость раздирала изнутри. Как лучше поступить: смолчать и уйти, или остаться и…

Резкий скачок эмоций вскружил голову. Пошатнулась, но устояла — Нэнси незаметно поддержала со спины.

Злость смешалась с диким восторгом, тянущим в сторону. Жар, сконцентрированный в груди, тягуче разделился и стек вниз живота, вторая часть разбежалась по венам.

Сглотнула образовавшееся во рту жжение.

Малин.

Не увидела — почувствовала.

Здоровяк напротив впивался в меня мерзким взглядом.

— Что, уже потекла? — он паскудно ухмыльнулся. — Ах ты маленькая сучка, хочешь меня?

Пальцы грубо схватили за щеку. Потрепал как беззащитного ребенка, только не мило, а унизительно.

Отбросила его руку, вкладывая во взгляд все мыслимые проклятья.

— Не трогай меня, — процедила зло.

Управляемая внутренним порывом посмотрела направо. Малин наблюдал за нами, сунув руки в карманы брюк. На губах лишь намек на усмешку, на глаза спадают черные пряди волос. Бледно-желтые радужки совершенно безразличны.

Обида против здравого смысла защемила в груди.

Чертова истинность!

Тело словно магнитом тянуло к Малину.

Уперлась ладонью в грудь здоровяка. Хотелось его оттолкнуть, получилось лишь стукнуть.

Не смотря больше ни на кого, вылетела на лестницу.

— Ты такая бесстрашная, — Нэнси торопилась следом. — Я бы так не смогла.

Пробурчала в ответ что-то невразумительное.

Все внутренности выворачивало от желания вернуться и пасть в объятья Малина. Нервные окончания будто скрутили в канат.

Чем дальше убегала, тем слабее становилась необходимость в нем.

Оказавшись на свежем воздухе, обняла голову ладонями, поднимая лицо к небу.

Один вдох. Второй.

Свежий воздух.

Чистый.

— Я боялась он тебя ударит, — тихий голос Нэнси затекал в уши. — Ты молодец, не отступила. Хотя это глупо, наверно… Наверняка глупо! Кара, не делай так больше. Их не исправить, а тебе здесь еще учиться.

Ее беспокойство звучало искренне, но отчего-то раздражало.

Я не привыкла, когда кто-то обо мне печется. Заботится. Это слабость, она унижает.

Прикрыла глаза, сдерживая резкую реакцию. Не хотелось грубить Нэнси. Она хорошая девушка, безобидная, я же могу и покусать.

Очередной вдох заставил распахнуть глаза.

В груди растеклась приятная истома, легкие заполнил самый вкусный запах.

Передо мной — полупустая территория универа. Резко развернулась и ткнулась носом в мягкую ткань на твердой груди. Бешеная концентрация запаха ворвалась внутрь, заполняя собой всю грудную клетку. Заставляя сжимать кулаки, чтобы ни в коем случае не прикоснуться к Малину.

— Брысь, — бросил небрежно Нэнси.

Она настороженно, неуверенно отошла в сторону.

Я отступила на шаг, увеличивая расстояние. Не глядя на Малина сошла с асфальтированной дорожки, проходя между деревьев.

Здесь воздух кажется чище.

Дышать не хотелось. Дайте мне возможность только выдыхать.

За локоть неприятно дернули. Даже сквозь ткань спиной почувствовала все неровности жесткой коры.

Взгляд бледно-желтых глаз скользил по лицу холодно, безразлично. В глубине зрачка маячило непонимание.

Уперлась ладонями в грудь Малина, не позволяя недопустимо приближаться. Он этого будто и не заметил — упирался локтем в дерево над моей головой и не двигался с места.

Сглотнула накопившуюся слюну. Пересохшая кожа губ манила ее облизать.

— Ты что-то скрываешь? — его голос как сильнодействующий афродизиак.

— Нет.

Усилила давление на ладони… Тщетно.

— Вчера я почувствовал запах истинной.

— Рада за тебя. Я здесь при чем?

Малин наклонился, не дотрагиваясь. Провел носом вдоль шеи, шумно втягивая воздух. Разгоняя по телу с ума сводящие импульсы.

— Я почти не чувствую твой запах.

— Насморк? Сочувствую.

Он усмехнулся мне прямо в шею.

Будь ты трижды проклят! Вместе с истинностью.

— У всех, кто вчера находился рядом, иной запах, и только ты вызываешь вопросы, — Малин задержал нос над волосами, а после заглянул в глаза.

Теперь в них была не безразличность. В них таилась злость.