Сентябрьский лес

   - Блин, мне здесь жить негде. Нельзя ли хотя бы попытаться отыскать что-нибудь на сегодня.

   - Хей, фэллоу, - дородный белобрысый мужчина толкнул Юру сзади. - Фаст, фаст. Мах шнелль! Их айле.

   Юра повернулся, стал во весь рост, продемонстрировав иностранцу, что он на голову его выше, резко занес руку якобы для удара. Мужчина отпрянул назад.

   - Энтшульдиген зи, энтшульдиген зи, - заголосил он, закрывая лицо широкими ладонями.

   - Жди своей очереди! Андестенд? - произнес Юра.

   - Я, - коротко ответил немец. Убедившись, что мужчина больше не станет его толкать, Хворостин вернулся к окошку кассы.

   - Здорово вы его, - одобрительно отметила девушка.

   - Будет знать, как толкаться, - довольный собой, ответил Юра. - Так как насчет билетов?

   - Простите, ничего сделать не получится. Только на послезавтра, не раньше. Оформлять?

   Юра призадумался. Уж лучше нанять машину и доехать до Сентябрьска так, чем два дня провести в Оренбурге. Или действительно отказаться от этой затеи, погулять по столице области?

   - Нет, не нужно. Попробую как-нибудь еще добраться.

   - Не получится. Прошли дожди, дорога страсть какая плохая, на машине или автобусе туда не добраться, только на поезде.

   - Спасибо за помощь, - он отошел от кассы, обменявшись с немцем недружелюбными взглядами, стал продираться к выходу. В конце концов, он уехал из Рязани не по своей прихоти, так что неважно, где он проведет недельку-другую, пока все уляжется. Наверняка отдохнуть можно и в Оренбурге.

   - Молодой человек! Молодой человек! - Юра не сразу понял, что немолодая женщина в черной шляпе с широкими полями окликает именно его. - Да, да, я к вам обращаюсь.

   - Что-то случилось? - спросил Юра.

   - Пойдемте со мной, - сказала она, протолкавшись к Хворостину. - Здесь разговаривать невозможно.

   Они выбрались из здания вокзала на улицу, женщина взяла Юру под руку и повела куда-то. Хворостин не сообразил поинтересоваться, чего от него хотят, покорно следовал за женщиной. Почему так получилось, он сам не знал: то ли от растерянности, то ли еще по какой причине. Женщина подвела его к лавочке, на которой сидела старушка. Юра не сразу узнал ее. Видимо фотографии, выложенные в интернете, были сделаны давно. Лицо Марты Курагиной избороздили глубокие морщины, щеки впали, губы высохли. Но, несмотря на неприглядный вид, в ее глазах ощущалось какое-то особенное тепло.

   - Вот, Марта Леонидовна. Молодой русский студент, как вы и просили. Едет в Сентябрьск, но билетов нет, - произнесла женщин.

   - Спасибо, Наденька, - раздался в ответ тихий, словно шелест листьев, голос пианистки. - Присаживайтесь молодой человек, дайте на вас посмотреть. В ногах правды нет.

   И снова Юра молчаливо подчинился. Позже Хворостин решит, что эти женщины каким-то образом сумели его загипнотизировать.

   - Как вас зовут, молодой человек? - спросила Курагина, изучая его лицо своими ослабевшими от возраста, потерявшими яркость красок глазами.

   - Юра, - ответил Хворостин.

   - Замечательное имя, правда, Наденька? - старушка повернулась к своей помощнице. Затем она снова посмотрела на Хворостина. - Вы любите музыку, Юрий?

   - Я... - он не знал, что ответить. - На самом деле, мне нужно попасть в Сентябрьск, но не из-за вашего концерта, хотя его бы я конечно с удовольствием послушал, - стал поспешно объясняться Хворостин. В присутствии Курагиной он снова ощущал себя маленьким мальчишкой, обязанным сознаваться взрослым во всех своих прегрешениях.

   - Я не об этом вас спрашивала, Юрий, - с укором сказал старушка. - Вы любите музыку? - повторила она свой вопрос.

   - Наверное, люблю, - выдавил из себя Юра.

   - Нет, - широко улыбнувшись, сказала Марта Леонидовна. Юра отметил, что зубы у нее, похоже, свои: белые крупные и красивые, зубы восемнадцатилетней девушки. Просто удивительно. - Если бы вы любили музыку, никогда бы не сказали наверное. А хотите научиться любить ее?

   - Я не знаю, - ответил Юра, не решаясь отвести взгляда от Курагиной. Хворостин подумал, что окажись Курагина хотя бы лет на тридцать моложе, он бы не задумываясь, предложил ей выйти за него замуж.

   - Наденька, - старушка повернулась к своей помощнице, - дайте Юре билет в наше купе. Я хотела бы побеседовать с этим молодым человеком по дороге в Сентябрьск.

   Женщина в черной шляпе, открыла свою сумочку, достала какую-то бумажку, протянула ее Хворостину. Юра взял билет. Хотя в голове у него шумело, словно он напился пьяным, Хворостин понимал, что в билет должны быть вписаны его фамилия имя и отчество, иначе с посадкой на поезд возникнут проблемы. Юра поделился своими сомнениями.

   - Не волнуйтесь, молодой человек, об этом даже не думайте, - произнесла старушка. - И не опаздывайте, поезд отправляется через два часа. Будьте добры, помогите мне встать, Юрий.

   Хворостин вскочил, протянул руку бабушке, она оперлась на нее своей одетой в перчатки ладонью, поднялась.

   - Не опаздывайте, Юрий, - повторила Курагина. - Пойдемте, Наденька.

   Помощница взяла Марту Леонидовну под руку и повела в сторону от лавочки, по аллее, усыпанной опавшими желтыми листьями. Завороженный Хворостин проводил двух женщин взглядом, не смея оторваться до тех самых пор, пока они не повернули и не скрылись среди голых осенних деревьев. На поезд Юра успел.

<p>

Глава 4</p>