Страница 8 из 119
– Что ты еще придумала? – спросила Крис, отшагнув назад.
– Позволь, я тебе покажу, – тетушка засияла, ничуть не раскаиваясь.
Крис знала комнату, куда повела ее тетушка. Сначала чистые помещения, а за ними лаборатория. В специальной одежде необходимости не было. Воздушный шлюз, который раньше служил гостевой спальней, окутал Крис тонким туманом нанитов, снявших с нее дневную пыль и грязь... почистив в глубину на пять нанометров. На рабочем столе, расположившемуся вдоль белой стены, стояли разные приборы, лишь в одном месте обнаружился прогал. Похоже, отсутствующий прибор совсем ушел к заказчику. Что удивило Крис, так это вид стазисной коробки посреди стола. Она казалась излишней.
Что еще удивительнее, тетушка ее еще не открыла.
– Тетя Альнаба прислала с Санта-Марии.
Тетя Альнаба была Крис самой настоящей тетей. Самая младшая девочка прадедушки Рэя. Специализировалась на ксенобиологии и посвятила себя изучению артефактов, оставленных на Санта-Марии. Она потратила целую жизнь, пытаясь изучить найденные кусочки далеко ушедших от нынешнего уровня человечества технологий, принадлежащих ушедшим расам, тем, кто построил прыжковые точки в космосе, вроде шоссе через звезды. Вместе с тетей Альнабой лет двадцать проработал сам прадедушка Рэй. Он ни разу не сталкивался с проблемой, с которой не мог бы справиться. Крис усмехнулась: взлом технологий Троицы и нынешняя политика человечества вполне могут попортить идеальный счет прадедушки.
– Что в ней?
Коробку тетушка открывать не стала, но из кармана вытащила фотографию. На ней был изображен маленький квадрат, размером с пенни, если сравнивать. Чуть пошире.
– Это кусок скалы горного хребта на северном континенте Санта-Марии. Во время войны мы с профессором изрядно их покромсали.
– Покромсали, черт побери. Та исчезающая коробка заставила их исчезнуть, просто исчезнуть, – покачала головой Крис. – Флот пятьдесят лет пытался понять, как работает эта маленькая коробочка. И сейчас о ней знают не больше, чем в тот день, когда ее принесли в лабораторию.
– Да, – кивнула тетушка. – Но, может, они начали со слишком высокой штуковины в технологической пищевой цепочке? Нужно знать, как использовать отвертку, прежде чем разбирать часы. Не думаю, что мы смогли выяснить эквивалент отвертки Троицы. Миллион лет назад в качестве инструментов мы использовали камень. Можем ли мы опознать их отвертку, даже если она попала нам в руки?
Крис обдумала идею. Добавить ничего не смогла, так что кивнула в сторону стазисного ящика.
– Так что это? – снова спросила она.
– Крошечная часть хранилища данных, найденная в горах.
– Она активна?
– Не знаю.
– Что в ней?
– Не знаю.
– А что знаешь?
– Ничего, – усмехнулась тетушка. – Вопрос в том, что ты хочешь знать.
Крис посмотрела на фотографию, потом на коробку.
– Ну и как мы узнаем, есть ли в этом куске камня какие данные, которые можно извлечь?
– Только попытавшись.
– Как?
– Все, что мы пытались делать до сих пор, было очень сложно... а может, для их технологий, слишком просто. Пластина должна быть гибкой и готовой адаптироваться почти к любым требованиям. Я даже не знаю, чем эта штука в свое время управляла. Нам нужно сконструировать различные источники питания, применять их осторожно и смотреть, запищит ли наша мышка.
Крис потерла нос: почувствовала в ключице всю тяжесть Нелли.
– Самоорганизующаяся схема, да.
– Самоорганизующаяся. Очень мощная и интегрированная с человеком. Тетя Альнаба с командой пробовали несколько, ты бы их назвала, стандартных подходов. Ну, ты знаешь, у нее большая лаборатория, работающая почти круглосуточно, и все смотрят друг другу через плечо. Никаких результатов. Потом она связалась со мной и поинтересовалась, есть ли у меня какие идеи. Я сказала, что есть.
– И они есть?
– Когда-нибудь читала, как профессор встретился с дедушкой Рэем?
– Биология никогда не была моей сильной наукой, – усмехнулась Крис.
– И не моей. Что мне показалось интересным, так это связь между его спящим мозгом и опухолью в черепе. Ты хоть представляешь, как важен сон?
– Только когда мне его не хватает.
– Новорожденные младенцы поглощают столько нового и запутанного мира, сколько могут, а потом засыпают, чтобы усвоить все это. Учатся, спят, учатся, спят. Сколько раз я тебе говорила, что сон – лучшая подготовка к экзамену?
Крис усмехнулась, а потом выдала ответ, которым пользовалась, будучи еще подростком:
– Экзамен – это экзамен. Важно выучить его, а не просто сунуть учебник под подушку.
Тру нахмурилась, как всегда, потом покачала головой.
– Я предложила Альнабе поместить эту штуку в чей-нибудь персональный компьютер, с которым и во сне не расстаешься. Посмотреть, что может сделать компьютер в связке со спящим мозгом.
– Собираешься модернизировать Сэми с помощью самоорганизующейся схемы?
– К сожалению, не могу себе этого позволить.
Так почему же Тру так широко улыбается?
– Ты это придумала, когда я приносила Нелли на последнее обновление, так?
– Нет. Я пришла к этой идее вскоре после того, как ты первый раз увидела компьютер с самоорганизующимися цепями. Ты ведь никогда не откажешься от новейших компьютерных примочек, – тетушкина улыбка стала еще шире.
– И где же я подцепила эту дурную привычку?
– Да, – тетушка тут же надулась, – но мы, старики-пенсионеры, не можем идти в ногу с каждым кусочком всего, что случается. Мне пришлось научиться жить скромно.
Крис знала, что сейчас ее разыгрывает единственный человек во всем космическом пространстве, знающий все ее слабости.
– Тру, было бы интересно взломать любую технологию Троицы, но всего три часа назад я была в наносекундах от того, чтобы быть разорванной на кварки. И не могу допустить, чтобы Нелли зависла от технологий Троицы выдав мне трехчасовую головную боль.
– Никаких головных болей. Мы с Сэмми придумали подход с несколькими буферами, что будет сдерживать то, что происходит вокруг чипа, от проскальзывания в основное ядро.