Угадай кто папа

— Почему ты постоянно сбегаешь от меня? Почему ты убежала от меня снова?

— Честно?

— Конечно! Мы же договорились быть друг перед другом откровенными.

— Я боюсь тебя, — промямлила я, смотря на него из-под отяжелевших век.

— Ты ошибаешься, Крис, — покачал своей головой. — Ты боишься не меня, ты боишься себя и своих же чувств.

— Да, и это тоже! — прорезался мой голос. Мне стало неловко от того, что он читает меня, как открытую книгу, в которой всего-то одна страница. — Я боюсь, что всё неправильно понимаю!

Тима снова задумался, потирая подбородок.

— Допустим. Как ты всё это понимаешь?

— Я думаю, что это всего лишь игра! — раздосадованно выдавила из себя. Я отодвинулась от него, почувствовав, как напряжение уже во всю силу витает в воздухе. — Может быть ты кайфуешь от того, что водишь меня за нос. Откуда мне знать, что на самом деле у тебя на уме?

— Глупая, это точно не игра. Можешь даже не думать об этом! — ответил он с намёком на лёгкую улыбку. Тима придвинулся ко мне и, снова взяв меня за руку, начал перебирать мои пальцы.

— Что же это тогда? — вырвала свою руку из его, на что он вскинул бровь. — Заметь, ты даже изначально не был настроен говорить со мной, а через сутки уже набрасываешься на меня с поцелуями.

— Я поцеловал тебя для снимков, — сухо ответил он, напрягаясь всем телом.

— То есть, всё это ничего не значило для тебя?

— Нет! — уничтожающе отрезал он, вынуждая меня вздрогнуть всем телом.

— Ха! Вот видишь! А я уже надумала себе всякого! — чуть было не рассмеялась ему в лицо, услышав этот тон, леденящий душу. Я соскочила с дивана и направилась в кухню, чтобы он не увидел, как его слова на самом деле уязвили меня. — Я не хочу, чтобы ты вводил меня в заблуждение, потому что этот поцелуй для меня точно что-то, да значил.

— Но что? — рассерженно выдал он, поднимаясь с дивана следом.

— Я же любила тебя, дурак ты безмозглый! Ты думаешь мне вот так легко притворяться, как делаешь это ты.

— Я не притворяюсь! С чего ты взяла вообще? — нахально развёл он руками. — Я самый что ни на есть настоящий!

— Ты делаешь всё для себя. Совершенно не думая обо мне и о моих чувствах к тебе!

Он моментально поменялся в лице. Если до этого Тима был рассержен, то в настоящий момент он стал настороженным и даже немного заторможенным от потаённого смысла, произнесённых мною слов.

— У тебя что же, до сих пор остались чувства ко мне? — находясь в оцепенении, спросил он.

Тима затаил дыхание. Не моргал, не дышал и не двигался. Он ждал. Ждал, когда я отвечу, а я всё медлила, боясь сболтнуть лишнего. Слова рвались наружу, разрывали грудь, но я намеренно сдерживали эту словесную атаку. Но в результате поняла, что в этом нет смысла. Я и так уязвлена.

— Ты хотел правды? — обречённо пожала плечами, присев за стол. — Все эти пять лет мне удавалось прятать свои чувства где-то глубоко внутри себя. Мне кажется, что я и не переставала любить тебя ни на одну жалкую секунду, но, к счастью, я научилась со всем этим справляться, а ты снова ворвался в мою жизнь, и ведь непонятно для какой цели.

— Что? Ты любишь меня? — стоял как громом поражённый.

— Не знаю! Наверное, люблю, — выдохнула я, в отчаянии опустив голову на прохладную поверхность стола.

— Тогда это всё меняет!

— Что?

Он решительно направился в мою сторону, огибая кухонный островок. Нет, он бежал ко мне. Встретившись с его хищный взглядом, я машинально приподнялась со стула и попятилась от него к окну. В голове пронеслась мысль, что он хочет подойти и высказать всю правду прямо в лицо, например то, какая я набитая дура. Думала он скажет что-нибудь грубое, но не менее правдивое, но Тима, к моему удивлению, обхватил моё лицо ладонями и, расплываясь в счастливой улыбке, впился в мои губы.

Я не знала, как реагировать на эту резкую перемену настроения. Я уже хотела отстраниться от него, но вдруг поняла, что этот поцелуй был самым искренним из всех поцелуев, которые у нас когда-либо были.

Он целовал меня с особой нежностью, как будто этот поцелуй был нашим первым поцелуем, но ведь так оно и было, этот поцелуй был первым после разлуки длиною в пять лет. Его губы вспоминали мои, а мне не требовалось этого. Я хранила в памяти всё до мельчайших подробностей, как будто это было вчера. Тима сжимал меня в медвежьих объятиях так, как будто безмолвно хотел мне сказать этим, что больше никуда не исчезнет, что не оставит меня одну.

Я обняла его за шею, а Тима потянул за завязки на халате, чтобы распахнуть его полы.

— Кристин, я скучал по тебе, — сказал он в мои губы. — Я по тебе безумно скучал.

Боже, как же я мечтала услышать эти слова.

Глава 21. Крис

В его глазах таилось неудержимое желание. Они мерцали ослепляющим блеском. Уверена, так же, как и мои собственные.

— Ты же знаешь, что я не смогу остановиться.

— Знаю, но тебе всё же придётся.

Тима замер. Она едва заметно кивнул и на выдохе прильнул своим лбом к моему.

— Хорошо. Извини, — охрипши сказал он и легонько поцеловал в щёку.

— Знаешь, ты слишком часто извиняешься.

Он ничего не ответил, но было видно, что я его расстроила, хоть он и пытался скрыть это от меня. Тима вернулся в гостиную и завалился на диван.

— Китайскую лапшу или пиццу закажем?

Я последовала его примеру и плюхнулась на диван рядом с ним.

— Гулять, так гулять! Заказывай всё, что захочется, — нацепила весёлую улыбку на лицо.

— Пойдём по-крупному? — поигрывал он бровями. — Если я съем всё, что закажу, то мне придётся остаться у тебя, иначе я не смогу встать.

— Оставайся, но только спать ты будешь здесь! — похлопала по дивану, на котором мы сидели.

— Договорились!

Через полчаса нам принесли ужин, состоящий из парочки больших пицц и двух порций китайской лапши. На кухне у меня не развернуться, поэтому мы разместились в гостиной на полу.

— Так и что обозначают твои татуировки? — спросила я, изучая его белую футболку, ткань её слегка просвечивала и эти тёмные пятна на груди так и не давали мне покоя.

— Да ничего особенного. На плече у меня символ вечной дружбы и четыре облика волков. Здесь размещена фраза на латыни, — он поставил коробочку с едой на стол и продемонстрировал татуировку вдоль локтевой кости, которую я даже не замечала, — Тут написано: «то сердце не научится любить, которое устало ненавидеть». Под сердцем у меня логотип моей хоккейной команды, а снизу фраза: «мне тебя никогда не забыть».

— Когда ты их сделал?

— Все, кроме последней, я набил сразу же, как только смог встать на ноги, — вдумчиво произнёс он, проведя пальцами под грудью, после чего вернул свой взгляд на меня, — последнюю я нанёс за день до того, как увидел тебя. Это было три года назад.

Сердце моё пропустило болезненный удар.

— Ты видел меня три года назад? — соскочила с места, удивляясь его словам. — Когда?

Он покачал головой и усмехнулся, возвращая в свои руки коробочку с китайской лапшой.

— Я приезжал к тебе, и долго стоял у твоего дома. В тот момент я понял, что хочу быть с тобой.

Он говорил правду, иначе в его глазах не отображалось бы столько разочарований.

— Ты передумал? — это был не вопрос, а, скорее, утверждение.

— Нет, ты была с парнем, — снова он усмехнулся, заставив меня покрыться неприятными колючими мурашками. — Он провожал тебя. Я понял, что слишком поздно что-то менять и не стал вмешиваться.

Бог ты мой!

— Почему ты не подошёл ко мне? — выпалив, таращила ошалелые глаза.

— Зачем?

— Как зачем? — мне стало невыносимо трудно дышать, ведь я осознала, что всё могло закончиться ещё три года назад.

— Ты была с парнем! Вы, блин, почти целовались у меня на глазах! — посмотрел он на меня с осуждением и отшвырнул от себя коробку с лапшой. Я будто вывела его из себя. — Мне что, нужно было встать в очередь?

— Что за бред? — недоумевала я, мне хотелось рвать на себе волосы, потому что я мысленно начала проклинать тот день. — Это был Сашка, наш с Костей друг детства. Я позвала его повидаться с братом, чтобы хоть как-то приободрить его. В тот момент ему, как никому нужен был друг, ведь после смерти Вики он напрочь всё забросил. Костя больше не возвращался в дом, где они жили. Он переехал к родителям и заперся в своей комнате. Я переживала за него, поэтому и решила позвать Сашку, чтобы тот вправил Косте мозги.