Будь моим телохранителем

Длинное мускулистое тело едва помещается на больничной койке. Каштановые взъерошенные волосы. Из-за щетины я с трудом могу рассмотреть красивое, несмотря на увечья, мужественное лицо. С таким же интересом мой взгляд перемещается на орнамент татуировок, выглядывающих из-под больничного халата. А затем и на широкую грудь, размеренно вздымающуюся во сне.

Но даже в таком уязвимом состоянии его облик не теряет налета хищности.

Закусываю губу, сдерживая нелепый порыв провести кончиками пальцев по покрытой чернильными рисунками коже. Интересно, какая она? Думаю, очень горячая и приятная, со всеми оттенками мужской грубости…

А вспоминая, на что способны его сильные руки, можно сделать точный вывод: этот мужчина определенно дик в любой своей потребности. Какой бы она ни была.

Черт подери, да он выглядит как грех во плоти!

От него за версту веет бруталом. Агрессивным сексом. И перегаром. Но последним меня не удивить.

Представляю, какое впечатление производит на женщин этот самец. Интересно, как часто он пускает в ход свое обаяние?

Боже, Мерф, он обычный мужик! Прекрати на него пялиться. Нет. Не обычный, он спас меня. Не задумываясь, убил тех, кто хотел причинить мне боль. Пролил кровь ради незнакомой ему девушки.

И я продолжаю смотреть, грозя прожечь в нем дыру.

Что же в тебе такого особенного, мой Робин Гуд?

Внезапно мужчина начинает просыпаться и, издав тихий стон, болезненно кривит губы.

По телу тут же прокатывается волнующее предвкушение знакомства.

– Привет, – тихо слетает с языка, когда мужчина пронизывает меня потерянным взглядом, а потом опять проваливается в сон.

– Мисс О’Доннелл!

Я оборачиваюсь, вижу в дверях одного из охранников.

– Ваш отец уже ждет внизу.

Бросаю прощальный взгляд на спящего мужчину, зная точно, что еще вернусь. Только для начала поговорю с отцом.

Если у незнакомца будут проблемы с правоохранительными органами из-за случившегося, я предоставлю любую помощь, чтобы они его не коснулись.

– Все расходы запишите на счет моего отца, – отдаю распоряжение подоспевшей медсестре. – Я хочу, чтобы этот человек ни в чем не нуждался. Он спас мне жизнь.

Глава 3

Гектор

Тяжело сглатываю и пытаюсь открыть глаза, а когда понимаю, где нахожусь, издаю протяжный стон.

Ни черта не помню.

С пятой попытки мне все же удается спустить ноги с кровати и выдернуть из руки катетер. Каждая мышца в теле заполнена острым жжением, но я решительно настроен свалить отсюда, и как можно скорее.

Однако, сделав неудачное телодвижение, хватаюсь за бок от пронзившей его ноющей боли.

– Проклятье, – сдавленно слетает с моих губ, и приходится упереться ладонью в чертову больничную койку.

– Матерь Божья! – раздается женский шокированный возглас. – Сейчас же вернитесь в постель!

Скорчив мучительную гримасу, я бросаю взгляд исподлобья на обладательницу неприятно высокого голоса.

– Какого хрена я здесь делаю? – с трудом хриплю пересохшим горлом и захожусь в кашле.

– Вы поступили с тяжелым ножевым ранением брюшной полости. – Женщина в медицинской униформе начинает раскладывать лекарства на тумбе у кровати, продолжая тараторить: – Кровотечение остановлено, жизненно важные органы не задеты. Небольшой ушиб ребер, но неделя постельного режима – и вы как новенький. Вам крупно повезло!

Медсестра разворачивается и упирает руки в бока, явно ожидая, что я вернусь на место.

– Девушка, что вызвала бригаду скорой помощи, просидела в больнице сутки, очень за вас переживала, говорила, вы спасли ей жизнь.

Мрачно усмехаюсь над собой. Опять решил погеройствовать?

Надо же было так надраться. Ни хрена не помню.

– Я разве сказала что-то смешное? – Женщина хмурит брови, явно находясь в замешательстве от моего поведения.

– Нет, – опускаю голову и качаю ей, ворча себе под нос, – совершенно ничего. – А потом чуть громче добавляю: – Моя одежда цела?

Облизнув сухие губы, начинаю оглядываться вокруг и тут же морщусь от внезапно сдавившей виски пульсирующей боли.

– Нет, но девушка… Та, которую вы спасли, – медсестра будто нарочно выделяет данный факт, – купила все, что вам необходимо…

– Можете передать ей спасибо, – нетерпеливо обрываю собеседницу, не дослушав очередной бессмысленный поток слов.

– Но…

– Мисс, не выносите мне мозг! – Я стискиваю зубы, чувствуя нарастающее раздражение. – Лучше выдайте одежду и принесите подписать какие-нибудь сраные бумажки, чтобы я мог уже свалить отсюда. И тогда, возможно, я спасу еще парочку жизней.

Мы сталкиваемся взглядами, прежде чем на меня обрушивается ее возмущение.

– Мужчины, упрямые бараны! – восклицает она, сдаваясь, но я рад, что эта женщина понимает серьезность моих намерений. Еще бы рот свой прикрыла, цены бы ей не было. – Если бы вы хоть иногда слушали женщин, жили бы дольше.

– Все именно так, – вновь прерываю ее неостроумные наставления, но тут же смягчаю тон: – А теперь, мисс, могу ли я получить одежду и свои личные вещи?

Медсестра раздраженно вздыхает и, бурча себе под нос, уходит из палаты.

– И бутылку воды! – выкрикиваю ей вдогонку

А спустя нескольких долгих часов, получив вольную и спасительные запасы обезболивающего, я покидаю пределы больницы.

Свежий вечерний воздух болезненно проникает в легкие, но я запрокидываю голову и наслаждаюсь им. Около полутора суток в больнице, а я уже забыл, как дышится вне помещения.

Нахожу в кармане мятую пачку сигарет и прикуриваю, с облегчением выпуская клуб дыма.

Девушка… Кто же она? Я все это время пытался вспомнить хотя бы, как она выглядит, но тщетно. Ноль. Ни голоса, ни имени. А главное, и причины нашего «знакомства» мне не удалось восстановить в памяти.

Сглатываю горечь никотина во рту и тяну пальцами волосы на макушке. Я слишком много пью.

Из омута надоедливых мыслей меня вырывает тяжелая ладонь, опустившаяся на мое плечо.

– Теперь я серьезно задумываюсь над тем, чтобы поместить тебя в изолятор.

Поворачиваюсь в сторону знакомого голоса и сбрасываю с себя мужскую руку.

– Катись к черту, Философ, – ворчу себе под нос.

– Поступил серьезный заказ, – говорит он, пропуская мимо ушей мои слова, и направляется в сторону парковки.

– И в чем проблема? – Я лениво двигаюсь за ним, превозмогая боль в боку.

– Ни в чем, – бросает он через плечо, не оборачиваясь. – Если не считать, что тебя хотят нанять в качестве убийцы.

Прыскаю со смеху. Насколько это позволяет ранение.

– И ты наивно полагаешь, что меня это вдохновит? – Я затягиваюсь, прежде чем выкинуть окурок. – Фил, я завязал, – цежу, одновременно выпуская из легких струю дыма, – и тебе об этом известно.

– Ну да, три трупа из-за сладкой киски, – саркастично поддевает он. – Одному даже шею свернул. Как в старые добрые, голыми руками. Лучше б ты так с алкоголем завязал, казанова хренов.

Философ открывает внедорожник и садится за руль, а в моей голове смутно всплывают обрывочные картины той ночи.

– Ну радует, что я не теряю форму, – подвожу итог вслух и осторожно забираюсь на переднее сиденье, задерживая от боли дыхание. – Много шума оставил?

Фил одаривает меня своим фирменным прищуром, мол, сомневаешься во мне, мудила ты сраный?

– Спасибо, – одобрительно киваю я.

Ударяюсь затылком о подголовник и сижу так, пока не ощущаю, как на колени прилетает что-то увесистое.

Тяжело вздохнув, я опускаю взгляд и принимаюсь рассматривать содержимое конверта. А когда дохожу до главной информации, мои губы дергаются в подобии усмешки.

– Серьезный заказ, Гектор. Деньгами не обидят. Но сам понимаешь, с большими деньгами и проблемы будут побольше твоих яиц.

Прекрасно понимаю, о чем он. В венах уже начинает предательски закипать адреналин.