Страница 30 из 53
Глава 15
— Ну, рассказывай, — прохрипел старик. — По лицу вижу, что не очень тебя прочитанное обрадовало.
Он дал мне достаточно времени, чтобы изучить и проанализировать материал. Подхватив стул, я поставил его рядом с кроватью, но не сел. Сначала приволок ещё стул и водрузил на него бутылку вина и пару фужеров. Старик, глядя на это, крякнул.
— Ты заплатил своей жизнью за ритуал. Поверь, вино не сделает ни хуже, ни лучше, хоть упейся. Сожалею, но помочь тебе уже нельзя, — прямо сообщил я отцу. — Твоя жизнь — цена моей второй попытки.
Говорил я всё это, уже разливая вино по бокалам, и первый передал Григорию. Тот, чуть подумав, принял.
— Я в ритуалистике поднаторел, приходилось... Много чего приходилось, в общем, — не стал я углубляться в подробности, сейчас это значения не имело. — Нам обоим невероятно повезло, что ритуал прошёл именно так, как должен был. Построен ритуал так, что Гамаюн вовсе не был обязан нам помогать. Мог просто отказаться. Твоя жизнь — плата за мою. Однако самой сущности мы за её вмешательство не заплатили. Не знаю, как и что, но с меня это существо ещё спросит. В лучшем случае — оплата по выполнению. Если у меня всё получится, и я доживу до момента проведения ритуала, Гамаюн явится и, поздравив с выполнением, отберёт остаток жизни.
Я вздохнул, поболтав вино в бокале.
— Но мы оба понимаем, что это за существа. Он запросто может явиться в любой момент и потребовать чего угодно, потому что захотелось. Обратись ты к кому-нибудь из Тёмного Пантеона, или Демонического, я бы застрелился прямо здесь.
Хмыкаю.
— К счастью, всё не настолько печально. Нижний Пантеон, при всей своей неоднозначности, предпочитает оставаться в тени. И, к счастью для нас, Гамаюн на нашей стороне, иначе не оказал бы помощь добровольно.
Я допил вино и налил ещё.
— По итогу, в этом вопросе у нас имеется необходимое зло, с которым мы ничего не сделаем. Теперь к проблемам более ощутимым. Ритуал, что ты провёл, устарел лет на пятьсот. Значит, необходимого уровня защиты он не имеет. Во время войны и мы, и наши любимые враги, практиковали разные пакости. Если не вдаваться в подробности, о перемещениях во времени у нас много думали, и такие поползновения точно были. Сам не участвовал, но с чужих слов — огромное количество проблем и ограничений. В лучшем случае удалось бы послание в прошлое отправить, предупредить.
— Неужели не попробовали?
Я поморщился.
— Пробовали. Никакого результата. Видишь ли, ты, папа, провёл безумный ритуал, и всё получилось у нас только потому, что сошлось сразу огромное количество факторов. Теперь я точно знаю, что на момент той смерти и отправки сюда, был не только последним Мартеном, но и последним во всех смежных с нашим родом.
Я грустно вздохнул.
— Была надежда, что пытавшиеся бежать от войны спаслись. Нет, точно никто не спасся. Я был последним. Я просил не только за себя, но и за все уничтоженные к тому времени рода и семьи, с кем мы породнились за многие годы. И это плохо, потому что теперь на мне, помимо прочего, ответственность за всех, понимаешь?
Морщусь и опустошаю бокал.
— Если снова начнётся война, и несколько родов, что на уровне магии за меня впряглись, исчезнут — всё может закончиться прямо сразу, без возможности что-либо сделать. И я понятия не имею, какие рода и семьи на мне висят. Поэтому я в ответе за всю грёбаную Империю.
Я замолчал, давая время Григорию осознать масштаб проблемы. Ему потребовалась почти минута, после чего старик выругался.
— Ага, — я согласился. — Сначала я думал, что мне предстоит хотя бы снова дожить до того момента, и, насколько возможно, переломить ход войны. Одно это уже задача из разряда невыполнимых и безумных, но попробовать я должен был. Сейчас же... Мне предстоит сделать так, чтобы наша Империя сбросила пыль лености и неги, расправила крылья и тяжёлой поступью солдатских сапог раздавила всех врагов.
Помолчали. Я разлил ещё по бокалу. Выпили. Помолчали.
— Я к чему заговорил про ограничения, — продолжаю мысль. — Хорошо, додумался Свете почти ничего не рассказывать. Обо всём можем знать только ты и я. Света, как глава рода, пожалуй, может знать что-то. Но где эти рамки — неизвестно. Поэтому ничего сверх уже сказанного я ей говорить не могу. Хорошо ещё, есть возможность на ритуал сослаться. И на защиту рода, кстати, тоже, даже не соврав.
Григорий кивнул.
— Ага. Нам надо убедить её передать особняк тебе.
Я не сразу понял его мысль. Заметив моё недоумение, старик развил мысль.
— Хорошо защищённый ритуальный зал, определённая независимость. Если Света будет знать, что ты делаешь, сможешь сделать довольно много разного. Не знаю, как ты там достиг двадцатого ранга...
— Да, хорошая мысль. Отсюда я действительно смогу больше. Да, последнее, связанное с ритуалом, но не последнее по значимости. Я точно знаю, что у наших заклятых друзей есть страховка на случай хитрозадых умников, вроде меня. Вместе со мной в этом времени оказалось несколько магов врага. Вряд ли много, но точно есть.
Я вновь покачал вино в бокале.
— Есть такой ритуал. Посмертный долг. Мага помещают в стазис. Если никто не проворачивает трюков, как мы с тобой, он так и существует в стазисе, пока не истечёт заряд, а это смерть. Либо же появляюсь я, и маг просыпается в этом времени вместе со мной.
Я криво улыбнулся.
— Хорошая новость. Все, кто на сегодняшний день ещё не родился, пролетают. Некуда переместить воспоминания — умираешь. Все, кто не достиг лет десяти, или хотя бы семи — безумие. А если и не безумие, то в ближайшие несколько лет ничего сделать они не смогут. Но что-то мне подсказывает, нескольких я с собой притащил на хвосте.
Хмыкнул:
— Ещё одна хорошая новость — рассказывать всё подряд о будущем они тоже не могут. Сила Гамаюна вышвырнет их обратно за нарушение правил игры.
Вздохнул.
— Тем не менее они в меру сил будут либо искать меня, а средства и методы наверняка найдутся, либо усиливать СРИ.
— Сколько им потребуется времени для поисков? — спросил отец.
Задумался, пожал плечами.
— Полгода, в худшем случае. Год-полтора, если мне повезёт. Чем больше я буду влиять на историю, тем заметнее будет моя фигура. Учитывая, какая передо мной стоит задача, отсиживаться — не вариант. Надо действовать. А прибывшие из будущего будут примерно представлять, что у нас здесь творилось в этом времени, и изменения сразу заметят.
Откинулся на спинку стула, закрыв глаза.