Русь неопалимая

– Ты, князь, хорош собой, мне соромно, но я с большим радением исполню, что мне велел твой пестун, только ты не смущайся так, ты же отважный муж, я знаю, что ты с отцом, князем Владимиром Святославичем уже был не в одной сече.

– Да, но красивая внешность не слишком-то помогает в бою, – возразил он.

«Что будет, если она обнаружит силу моего желания? Испугается? Ужаснется? Оскорбится? А, может, убежит?» – думал Вышеслав, – но, если она так же неопытна, как я, то зачем тогда Приспей привёл её ко мне?

Девушка, увидев замешательство княжича, поняла, насколько он неопытен и взяла всё в свои руки, потому что Приспей ей приказал обучить князя всему, что знает сама. А сама она знала много чего, её услугами пользовался и Добрыня, и его сын Константин. Она сняла с него рубаху, потом задув свечу, начала снимать с него портки. Он вдруг схватился за них, но девушка с укором сказала:

– Князь! Убери руки, всё хорошо, со мной ты побываешь в раю, доверься мне!

Он убрал руки, она сняла с него портки, и уложила на ложе. Быстро скинув с себя одежды, нырнула под одеяло, прижалась к нему всем телом и впилась страстным поцелуем в его губы. Поцелуй! Кто не познал его жажду, таинственное предвкушение, сладость, магическую силу, трепетность и колдовство! Кто не испытал в нём счастье, блаженство, красоту и полноту жизни! Неописуем широчайший диапазон красочных фантазий и надежд целующихся. Сердце его бешено забилось. Мгновение спустя он почувствовал едва заметное прикосновение её руки на своём плече, потом она легко, словно пробуя, пробежалась рукой вниз. Его мозг едва зафиксировал это движение и внутри всё блаженно заныло. Оставаясь неподвижным, он слышал, как она задержала дыхание, чуть поколебалась, а затем её рука остановилась на его чреслах. Ожидание и искушение повисли в воздухе. По всему его телу разливалось тепло, наполняя небесным блаженством. Но он уже хотел большего, хотел обладать ею. И потому просто поцеловал её. Это было как бы прелюдией к тому, чего он и сам не знал. Но чем крепче он её целовал, тем с большим пылом она отвечала ему, тихонько постанывая. Впившись в её губы, он услышал, как она чуть всхлипнула, жалобный, просящий звук ещё больше распалил его.

– Обними меня крепче, – прошептала она.

Он притянул её к себе и приник к ней на этот раз жарким, неистовым поцелуем, в несколько мгновений доведя её до полного исступления возможно, не сознавая последствий своих поцелуев. Женщина перед ним была крайне возбуждена. Это тревожило его, одновременно пробуждая любопытство. Непорочное чувственное безумие оказалось для него полной новостью. Его охватил приступ неудержимого желания. Он чувствовал, как напряжены его чресла. Девушка потянула его на себя, Вышеслав не сопротивлялся, он придавил её хрупкую фигурку всей своей тяжестью, у неё вырвался глухой стон, а он, вдруг оказавшись в её сладкой нежности, понял, про какой рай она говорила.

Княгине Олаве приснился странный сон и, проснувшись, она больше не смогла заснуть. Едва дождавшись утра, она пошла к сыну. Из его опочивальни ей навстречу выскочила какая-то из дворовых девок, в одной рубахе, нечесаная, закрыв лицо рукавом от глаз княгини, она метнулась вон из терема. Но Олова даже не обратила на неё внимания. Вышеслав ещё не встал, но при виде матери торопливо сел на лежанке и прикрылся одеялом.

– Матушка, пошто ты так рано встала, что с тобой, не захворала ли случаем? – встревоженно спросил он, протирая глаза, – иль беда какая, обрушилась на нас? – он старался не смотреть на неё, ему казалось, что стоит взглянуть на мать, как она сразу поймёт, что с ним в эту ночь произошло.

– Да, я видела сон, – заговорила княгиня.

Сев на край лежанки рядом с сыном, она взяла его за руки и сильно сжала. Сейчас она жалела о том, что всю жизнь, с трёхлетнего возраста, как только его опоясали мечом и перевели на мужскую половину, назначив ему кормильца и наставника, её единственный сын был у неё отнят и теперь они почти чужие друг другу. Она так скучала о нём все эти годы. Поймёт ли он её, поверит ли ей?

– Какой сон, матушка?

– Я видела вещий сон! – повторила княгиня и замолчала.

Вышеслав растерянно посмотрел на неё. Он был бы рад помочь матери, но спросонья не понимал, чего же она от него хочет.

– Я знаю, что новгородцы плохо относятся к Инглингу, а некоторые откровенно желают ему зла. Но ты помни, кто первый тебя поддержал, когда отец назвал тебя князем и дал в княжение Новгород. У тебя нет воинов вернее, чем дружина Инглинга. В Новгороде тебя пока не знают, а Добрыня и его сын Константин всегда хотели возглавлять Новгород. До тебя здесь Добрыня был наместником Владимира. Константин рад был бы от нас избавиться. И только варяги будут, верны нам с тобой всегда.

– Да, матушка, я видел в гридне, как Константин зло посмотрел на меня, когда отец объявил меня наместником.

Княгиня вздохнула, вспомнив свои прежние беды, и снова сжала руки сына.

– Ты должен беречь тех, кто верен тебе, помни об этом всегда! – как заклинание, повторила Олава. – Многие говорят, что варягам нельзя верить, потому что они идут в битвы за серебро. Но они никогда не предадут того, кто даёт им серебро и кому они клялись в верности. Константин сам хочет сидеть в Новгороде на твоём месте, но он не понимает, что ни князем, ни наместником ему никогда не быть. Когда-нибудь, если Владимир Святославич решит,

что он достоин посадничества, он его получит. А Инглинг всегда будет верен нам! Он со своей дружиной наша

защита!

– Я понял и согласен с тобой, матушка, но причём твой вещий сон?

– Мне показалось, что-то должно случиться плохое!

– Матушка! Не думай об этом, иди, мне пора вставать!

Олова вышла из опочивальни сына и пока шла к себе, присматривалась к служанкам, снующим по терему. Ей было не до девок, когда она шла к сыну, а теперь она с ревностью приглядывалась к ним и думала: «Которая же была ночью у сына? Вырос сынок, а я и не заметила!» А Приспей ещё с вечера задумался о своём воспитаннике: «Тоскует княжич, время пришло, надобно оженить! Это не Святополк, чуть подрос и побежал девкам подолы задирать!» Утром он с этим пошёл к княгине.

– Княгиня! Тебе надобно послать гонца к Владимиру, пущай подберёт твоему сыну невесту.

– А не рано ты собираешься его оженить, кормилец?

– В самый раз! Он уже взрослый муж, в походы ходит, с мечом умело обращается.

– Хорошо, я пошлю гонца к великому князю, только давай мы этим займёмся, когда Вышеслав придёт из похода.

– Добро, княгиня!

***

Вышеслав провёл свои полки через порубежье и углубился на территорию чудинов. Чудские племена располагались к востоку от Онежского озера, по рекам Онега и Северная Двина. Между славянами и чудинами шли ожесточенные войны, чтобы окончательно закрепиться в этом регионе, славянам пришлось заложить здесь свои укрепленные поселения – Ростов, Белоозеро, Муром. На Руси чудинов считали данниками, но старейшины этого народа часто отказывались платить дань и оказывали русичам постоянное сопротивление. Они знали, что отказ отсылать дань Руси дорого им обойдётся, и готовились встретить русичей. Иногда они и сами нападали на русские селения и города.

Когда Русь двинула на них свои полки, чудские племена неслись встречь, размахивая мечами и секирами. Чудь оказала яростное сопротивление и этим отягчала свою долю. У озера Лача произошло большое сражение. Первый отряд славян разом выпустил стрелы во врага. Выпустив одну стрелу, вои тут же прилаживали на звенящую тетиву следующую, и вслед стреле рвался из груди крик. А чудь падала и падала под тучами стрел, перекрывая дорогу летящим сзади воям и кони, на всём скаку запнувшись о трупы, падали, кувыркались через голову, давили своей тяжестью седоков. Новгородские и смоленские стрелки, а следом и псковские вои, не мигая брали цели, кто от стрелы оставался жив того доставал меч воя.

Чудь потерпела поражение. Вышеслав подчинил себе чудские племена, возложив на них дань две тысячи гривен. Он обратил в пепел их селения, порубил жителей, взял в плен их жён и детей и привёл в Новгород великое множество пленников, часть которых пошла в продажу, остальных расселили по порубежным городам и весям.