Узоры на ковре

Симулянтов кураторша, не жаловала. С ними, коих всегда было немеряно, она боролась всеми доступными ей методами. Однако лежащая на кровати в позе эмбриона студентка с лихорадочным румянцем на всю щёку, видимо, выглядела больной весьма убедительно. Прямо на глазах из строгой и надменной блюстительницы академического порядка кураторша превратилась в заботливую сиделку.

– Сейчас, девочка, я постараюсь тебе помочь, – ласково закудахтала она, с тихим щелчком открыла свой саквояж и подошла к кровати. С минуту Лирониза водила над Гридой руками и, похоже, немного озадачилась тем, что ей не удалось точно установить источник плохого самочувствия.

– Не пойму. Что-то с балансировкой магических потоков? – вслух недоумевающе произнесла она, задумчиво глядя в стену. – Или это связано с циклом? Однако, к счастью, ничего критичного нет.

Ещё несколько дополнительных взмахов руками, и кураторша подытожила свою диагностику:

– Не вижу ничего угрожающего и опасного. Отдыхай. Отлежись. Завтра тоже можешь отсутствовать. Освобождаю тебя от занятий. Однако, если и завтра будешь чувствовать себя также плохо, вызовешь меня. Поместим тебя в лечебницу, сделаем анализы, разберёмся, – и неожиданно для Гриды строгая и суровая Лирониза ласково погладила её по голове как маленькую.

Её манипуляции, эликсиры и порошки всё же немного помогли. Видимо, в них был и успокаивающий компонент. Мало-помалу кипящие эмоции у Гриды стихли, стыд и боль немного отступили, мысли начали проясняться. Настроение, конечно, осталось гнусным, хотелось спрятаться и никого не видеть, однако к ней наконец в полной мере вернулась утраченная на целые сутки способность здраво размышлять.

– А что собственно произошло? Позорище, конечно, но на меня, безродную по документам, и раньше смотрели без особого почтения. Перетерплю. За ошибки нужно расплачиваться. Опять же выпускники боевого факультета, те, кто ставил ставки на мою устойчивость, через месяц исчезнут из академии вместе со своим пари. Вместе с Кейтом и его приятелями.

Боль снова иголкой кольнула сердце, однако порошки госпожи Лиронизы работали исправно и сейчас об произошедшем думать было гораздо легче.

– В общем, кроме удара по самолюбию ничего особенного не произошло.

Из академии не выгоняют. Экзамены я сдам. Бал выпускников можно проигнорировать, чтобы не ловить насмешливые взгляды. И вообще, впереди только несколько экзаменов до окончания третьего курса, а потом полтора месяца каникул. За это время приду в себя окончательно.

Грида мыслями потянулась к маленькому городку, где она собиралась провести каникулы. Там ждал её бабушкин уютный домик на городской окраине, утонувший в зелени сада.

А в нём ждали её бабушка и философские разговоры о прочитанных книгах с чаем и вкуснейшим печеньем по вечерам. За забором ждали её соседи, жаждущие неспешно и со всей тщательностью посоветоваться с почти дипломированным и практически бесплатным лекарем. Там ждали её будущие корзинки с фруктами, сыром и бутыли с молоком, которые пойдут в благодарность за советы.

Грида будет ходить на реку и ходить по песчаной косе, загребая мелкий белый песок босыми ногами. она станет собирать травы для своих эликсиров и настоек на холмах у леса. Оттуда открывается прекрасный вид на их город, да и вообще на всю округу. Там кажется, что небо близко, а облака плывут рядом и в любой момент готовы подхватить путешественников на свои белые пушистые спины. Да, можно не сомневаться, полтора месяца спокойной жизни вне академии заставят забыть о предательстве.

Итак, что ещё может быть плохого кроме огласки? В общем, ничего особенно ужасного не произошло. Немалая часть студентов и студенток Магической академии строгостью нравов не отличались.

Похоже, самое тяжёлое последствие – это ноющее сердце и сжигающий изнутри стыд. Ну и, конечно, грядущий разговор с бабушкой. Она ведь намекала, что потеря девственности для меня несёт что-то особенное. Только поговорить собиралась об этом перед моей свадьбой. Свадьбой!

Несмотря на грызущий стыд, Грида не собиралась ничего скрывать от единственного родного ей человека. Что случилось, то случилось, ничего уже не изменишь. С этим шрамом на сердце придётся жить дальше.

Снова скрипнула дверь. Грида вскинула глаза и поймала себя на желании видеть раскаявшегося Кейта.

– Тьфу, тряпка! – мысленно пнула она сама себя.

В приоткрывшуюся дверь заглянуло озабоченное личико, обрамлённое медными кудряшками. В комнату просочилась Берениса, соседка с четвёртого курса артефакторного, живущая в комнате напротив.

Отношения у них с Гридой были хорошие, однако особой близости за все годы не возникло. Все эти три года близкими подругами у неё были сёстры – близняшки из её же группы. Грида познакомилась и сошлась с этими забавными девчонками уже с первых дней учёбы в академии.

Вместе они ходили на занятия, вместе готовились к экзаменам и помогали друг другу, чем могли. Однако этой зимой близняшкам пришлось покинуть академию из-за финансовых проблем в семье.

Грида, конечно же, расстраивалась и очень надеялась, что проблемы у них в семье будут временными и эти смешливые и всё понимающие девчонки скоро вернутся. Однако именно сейчас подружек рядом не было. Совершенно не на кого было опереться и кому поплакаться.

– Ты чего здесь разлёживаешься? – соседка, обладательница непокорных медных кудряшек, со всего размаху плюхнулась рядом на кровать, от чего лежащую там девушку тряхнуло. – Лирониза выходила из твоей комнаты. Ты что, заболела?

Берениса поглядела на лежащую в постели соседку и задумчиво потыкала пальцем в разорванные упаковки от порошков, оставшихся от прихода кураторши.

– Да. Нехорошо мне, – вздохнула Грида, не поднимая головы от подушки, вытянулась на кровати и закрыла глаза. Говорить не хотелось ни о чём.

Она чувствовала, что щёки всё ещё горят, а волны внутреннего жара прорываются сквозь успокоительные микстуры, но добавила:

– Сейчас уже лучше.

– Знакомый плащик! – громкий возглас Беренисы после небольшой паузы заставил Гриду вздрогнуть и распахнуть глаза.

Бера пощупала висящий на стуле тёмно-серый плащ, провела пальцами по золотому шитью и повернулась к Гриде: – Ты что, побывала в мужском крыле у Кейта?

Грида смутилась и покраснела ещё больше, ожидая всплеска потока вопросов от наблюдательной и любопытной соседки.

Однако Берениса неожиданно тактично отвернулась, снова потрогала струящуюся тёмно-серую ткань и сообщила как-то обыденно, без насмешки в голосе:

– Помню я этот плащик, годик назад у Кейта в гостях побывала разок. Развлеклась да обломала немножко этого самовлюблённого хлыща.

– Как обломала? Отказала? – неверяще протянула Грида, сощурившись от удивления.

– Почему отказала? Не отказала, а совсем даже наоборот! Заставила проявить себя во всей красе, – хихикнула Берениса и подмигнула. – Да только моя девственная магия, на которую он рассчитывал, ему не досталась. Свою девственность я отдала уже давно и не ему. Обломался золотой мальчик.

– А почему ты решила, что он только за девственной магией охотился? – устало произнесла Грида и снова прикрыла веки, чтобы не выдать своих чувств повлажневшими глазами. – Может, ты ему просто нравилась?

– Как же, нравилась! Ха, ха и ещё раз ха. Всем известно, что у них там на боевом факультете парни все пять лет изображают безумную любовь и идут на всякие ухищрения, чтобы к выпускной практике максимально увеличить свою магию за счёт девушек.

– Не всем, – тихо прошептала Грида.

– Ты что, не знала? – искренне удивилась Берениса. – Не знала, что в большинстве своём они строят влюблённые рожи, чтобы откусить от девушки магии в момент потери девственности? Вот что значит сидеть в своей комнате и избегать наших чисто девчачьих посиделок со сплетнями.

– Я не избегала.

– Ну конечно. Просто общалась с такими же как ты сама доверчивыми и неопытными близняшками.

Бера хлопнула себя по лбу.

– А я-то всё гадала, почему ты стала в парке заниматься чаще последнее время. У меня ведь окно в сторону выхода из женского крыла общежития смотрит. Заметила ведь, что ты в парк со своей сумочкой с тетрадками зачастила. Думала, скучно одной в комнате, раз твоим подружкам пришлось уехать! Ну Кейт, ну лис!