Страница 10 из 12
Я думаю, что прошло две луны после того, как мы миновали большой вигвам из грязи, когда Спай-у сказал нам, что пройти остается совсем немного. Мы были рады. В течение долгого времени мы путешествовали по стране, где все было мертво и сухо, кроме колючих груш, которые здесь были длинными и странной формы. Земля была полна гремучих змей, ящериц, больших как выдры, и ядовитых жуков и пауков. Но теперь мы попали туда, где были леса красивых и странных деревьев в долинах и по предгорьям гор и было много троп, идущих в разных направлениях, широких и утоптанных оттого, что по ним много ходили. Наконец, однажды вечером, мы оказались у низкой возвышенности, поросшей деревьями, и он сказал нам располагаться лагерем, потому что с другой ее стороны, в широкой, открытой долине, был его дом. Много раз по пути, сидя у костра, мы планировали, как будем действовать, и теперь, лежа в кустах и не зажигая огня, мы обсудили это в последний раз.
Едва рассвело, мы сели на лошадей, поднялись на возвышенность и оттуда сквозь деревья увидели большой каменный дом, окруженный красивой рощей. Люди выходили из своих домов и шли работать.
– Теперь, друзья мои, – сказал Спай-у, – мы нападем; помните, о чем я так часто говорил вам: ни одна женщина не должна быть убита; вы узнаете моего брата по светло-красными волосами, и не должны трогать его; оставьте его мне.
В следующий момент мы двинулись; сперва спокойно, но когда ближние рабочие увидели нас и побежали к своим домам, мы издали военный клич и помчались, как ветер. Многие из людей добрались до домов прежде нас и целились в нас из окон и дверей. Некоторые упали; остальные из наших рванулись вперед, спрыгнули с лошадей и побежали; большая часть нашего отряда направилась к верхним домам, мы со Спай-у и остальными остались перед каменным домом. Перед большими дверьми было много мужчин, все с ружьями или пистолетами, они стреляли в нас. Продолжалось это не больше секунды, потом большинство из них упали замертво там же, где стояли, и мы ворвались внутрь, преследуя тех, кто убежал. Рыжеволосый вбежал в большую комнату слева, Спай-у и я мчались за ним по пятам. Спай-у сказал что-то и отбил шпагу ударом дубинки, так что она отлетела в дальний угол. Тут негодяй узнал своего брата, упал на колени, и я понял, что он молился за свою жизнь. Я смотрел на Спай-у; он улыбался как маленький ребенок, который громким плачем добился своего. Все остальные мужчины в доме были убиты нашими товарищами, которые теперь толпились вокруг нас. Я сам убил двух; у одного из них я взял это копье – тогда у него было хорошее древко – а у другого я взял прекрасное ружье.
Спай-у одной рукой держал себя за подбородок и долго молча стоял, пока брат продолжал умолять его.
– Нет, – сказал он наконец, – я не буду убивать его; если я это сделаю, моя месть будет закончена, и это не доставит мне удовольствия. Я хочу, чтобы она тянулась долго-долго. Я хочу видеть, как он страдает. Свяжите его покрепче; мы заберем его с собой.
Когда мы это сделали, наш предводитель предложил нам забрать все, что мы сможем найти, а других он послал в долину, чтобы забрать пасущихся там многочисленных лошадей. Мы взяли большую добычу в большом доме и домах работников. Затем все мы сели на свежих лошадей и отправились в далекий путь домой, гоня впереди большой табун, многие лошади в котором были нагружены богатой добычей. Так мы шли на северо-запад тем же путем, как и шли сюда, не останавливаясь даже для того, чтобы потревожить обитателей домов из грязи, потому что у нас и так всего было в достатке, и мы торопились домой.
Каждый вечер у походного костра Спай-у сажал брата перед собой и говорил ему всякие ругательства; при этом сам он с удовольствием смеялся. Плохой в ответ ничего не говорил. Он очень сильно похудел, потому что мало ел, и мы видели, что на сердце у него большая печаль.
Наконец мы добрались до Йеллоустона. Уже наступила зима, а на юг мы ушли в начале весны. Река замерзла, и мы пересекли ее по льду, оставив грязный след от одного берега до другого. Почти все переправились, когда лед вдруг треснул и люди вместе с лошадьми оказались в холодной воде, среди них был и плохой брат, который был привязан к лошади. Мы бросились к этому месту, но быстрое течение утянуло всех под лед, и больше мы их никогда не видели. Наши люди, однако, легко подплыли к краю пролома и их вытащили.
Еще через несколько дней мы приехали в наш лагерь на Миссури, и была большая радость по поводу нашего возвращения. Что случилось со Спай-у? Он прожил с нами много лет; потом появились торговцы, которые построили форты вдоль реки. Жена его к тому времени умерла, и он ушел жить с ними. Однажды сиу напали на форт, где он находился, и он был убит в сражении с ними.
Опубликовано в "Грейт-Фоллс Трибьюн" (4 марта 1900г.) .
Громко Говорящее Оружие
Из всех самых выдающихся рассказчиков в лагере черноногих в те давние дни бизонов больше всего я любил слушать Красного Орла. Он был дядей моей жены и относился ко мне очень хорошо – возможно, это повлияло на мое к нему отношение. Но рассказчиком он был прирожденным – он не упускал ни малейшей детали, которые придают ценность рассказу, и всегда он рассказывал интересные вещи3.
Был зимний вечер, когда большой лагерь черноногих следовал за бизонами в окрестностях Медвежьей Лапы – да, мы стояли на Коровьем ручье, и была зима 1877-78 годов, и тогда он рассказал мне историю о Ис-со-куо-и-ни-ма – Громко Говорящем Оружии, самом первом ружье, оказавшемся в собственности черноногих. Теперь я могу изложить эту историю, потому что передо мной лежат четыре листка из моего старого блокнота, где я в то время делал свои заметки.
Я хорошо помню тот вечер. В вигваме нас было всего четверо. Старый Красный Орел и его жена на своей покрытой бизоньей шкурой лежанке в глубине вигвама, и мы с Натаки на мягкой лежанке, предназначенной для гостей, справа от них. Маленький костер в центре вигвама горел ярко и без дыма, и освещал прекрасную пару – старого Красного Орла и его жену. Какие же добрые у них были лица, и как они любили друг друга, эта старая пара – они всегда были рядом, словно юные жених и невеста.
Выбив пепел из трубки черного камня и отложив ее в сторону, старик сказал:
– Апикуни, сын мой, слышал ли ты что-то о громко говорящем оружии?
– Нет, но рад был бы услышать, – ответил я, и он сделал глоток воды и продолжал:
– Эта история ружья, как рассказал ее мне мой дед, а ему – его отец.
В давние времена черноногие не владели страной, где сейчас стоит наш лагерь. Тогда это была земля Ворон. Страна черноногих была далеко к северу – от Саскачевана на юг до Молочной реки, и от Скалистых гор на восток на расстояние пяти или шести дней пути верхом. На севере и востоке племя граничило с лесными и равнинными кри, на юге сталкивались с Воронами.
Однажды, еще до того времени, о котором я рассказываю, кри и черноногие жили в дружбе, но поссорились из-за женщины, и после этого между ними началась тяжелая война. Случилось так, что однажды весной большой отряд молодых черноногих отправился в набег на равнинных кри. Разумеется, перед тем, как выйти, они посетили потельную хижину, и старый шаман помолился за них. И, когда они покидали лагерь, он предупредил их:
– Помните, что среди кри есть сильный шаман. Он владеет магией грома. Берегитесь его.
Военный отряд долго шел на восток, и однажды заметил впереди небольшой отряд кри, который, судя по всему, отправлялся в набег на черноногих.
– Ха! Их меньше, чем нас, и в любом случае черноногие – лучшие бойцы. Давайте нападем на них, – сказал предводитель.
3
Гора, ручей, озеро, ледник и перевал в национальном парке Глейсир теперь носят имя Красного Орла в память об этом замечательном черноногом.(авт)