Голос

Егор поднял голову, и обнаружил, что над лесом разгорелся свой костер.

Закат полыхал на половину небосвода, оранжевый, точно шкурка апельсина. Горели золотом повисшие в зените облака, и в сиянии заходящего солнца виднелось некое движение, равномерное и неторопливое.

Егор решил, что ему мерещится, несколько раз моргнул, даже потер глаза.

Но контуры исполинского существа лишь стали четче, он различил широкие крылья, гордую шею, клюв, хохолок на голове, переливающиеся разными оттенками желтого перья…

– Мрррр… Пррртррр зарркатррр, – сказали с другой стороны костра.

Егор перевел взгляд ниже.

Сначала ему показалось, что на траве рядом с его рюкзаком лежит огромный черный котище. Но через мгновение тот сделался белым, как молоко, а затем посерел, став цвета остывшего пепла.

Не изменились лишь огромные зеленые глаза, хитрые-хитрые.

– Э… здравствуйте, – только и сказал Егор.

Наверное, он должен был испугаться, но страха не почувствовал, вообще ничего не ощутил. Слишком много странного, необычного произошло за последние дни, и он как-то неожиданно привык к чудесам.

– Вежливыррый мальуурррчик, – промурлыкал кот, и по его серой спине поплыли черные и белые пятна, поползли, точно гонимые ветром облака. – Каккррр тебя звввать?

Его речь становилась понятнее с каждым словом.

– Егор, – сказал Егор. – А вы кто?

– Меняяуурррр зовут Сумеречным Котом, – представился зверь. – Очень прриятно. Это Птица Заката…

И он кончиком длинного пушистого хвоста указал в небеса, туда, где неторопливо летел на запад гигантский то ли лебедь, то ли павлин, закутанный в неистовое пульсирующее сияние.

– Э? Да? – Егор вновь посмотрел вверх, и понял, что птица с каждым взмахом крыльев меняет цвет: лимонный уступил место оранжевому, за ним появился медный, потом интенсивно-розовый, бордовый. – Очень красивая, удивительно. Она здесь живет?

– Она живет везде, где заходит солнце, – объяснил кот. – Только ее трудно увидеть. Обычно… Как и меня, кстати.

– Но я-то вас вижу, и Птицу Заката тоже, – заявил Егор.

Сумеречный Кот улыбнулся так, как это делают простые домашние кисы, глазами и ушами. Но не удержался, встопорщил усы, открыл пасть, заполненную острейшими белыми клыками, и даже хмыкнул вполне по-человечески.

Ну да, они уж точно не в такой ситуации, которую можно описать словом «обычно».

– Э… может быть, вы есть хотите? – спохватился Егор.

Запасы у него не то чтобы большие, и неизвестно, сколько еще придется шагать, но если к тебе пришел гость, пусть даже мохнатый и на четырех лапах, то его надо угостить…

– Предложенное от чистого сердца приму, – сказал зверь с достоинством.

Егор вытащил из рюкзака банку сайры, заскрежетал нож, вонзившись в металлическую крышку. Сумеречный Кот понюхал рыбу, осторожно лизнул покрытую желтым маслом поверхность, а потом взял консервину зубами и схрумкал прямо целиком, словно громадный орех.

– Зачот! – только и восхитился нарезавший хлеб Егор.

Во второй банке оказались бычки в томате.

Кот наблюдал за тем, как мальчик ест, сквозь полуприкрытые глаза, и негромко урчал. Птица Заката понемногу уплывала за горизонт, колыхались фиолетовые и темно-красные перья в ее хвосте.

Между деревьями сгущался полумрак, круг света вокруг костра обозначался все четче и четче.

– Хорошо, – сказал Егор, когда банка опустела.

– Да, сытому лучше, – согласился зверь. – Вы, как я понимаю, здесь не просто так? Ищете ответов, хотите изменить что-то?

– Ну, да… а откуда вы знаете?

– Я знаю очень много, – кот потянулся, и его шкура вновь стала интенсивно-белой. – За силой обращайся к ясному дню, ночь дарует тебе покой, но вот настоящую мудрость ищи в сумерках.

– Тогда, может быть, – Егор даже подался вперед. – Вы скажете, что такое Голос? Чего он хочет?

– Я знаю, – зверь лизнул себя в плечо, и там осталось черное овальное пятно, будто след от языка; а в следующий миг он весь сделался пятнистым, словно леопард. – Только нет смысла в знании, что получено из чужих уст, а не из собственного сердца. Понимаете?

– Нет.

– Кстати, смотрите за костром.

Егор обнаружил, что пламя вот-вот угаснет, и торопливо подкинул веток, уложил в них бревнышко – пусть разгорается, тлеет понемногу, затем хватит на всю ночь, и для тепла, и для света.

На «вы» мальчишку его возраста, если и назовут, то скорее в насмешку, так что это было непривычно и приятно.

– Нет-нет-нет. Как нет смысла? – спросил он. – Вот в школе нас много чему учат!

– Это другое, – кот раздраженно дернул хвостом. – Как бы вам объяснить? Смотрите. Помните, как вы учились разводить костер и ставить палатку?

– Конечно.

– Смогли бы вы научиться, лишь слушая чужие наставления и читая книжки?

Егор почесал кончик носа… ну, как бы да…

Вроде тебе все объяснили и рассказали, и ты даже посмотрел, как это делают другие. Но когда пробуешь сам, ничего не выходит или выходит криво, ни с того ни с сего возникают трудности, и спички не зажигаются, и колышки не желают втыкаться в землю.

И только после шестой или седьмой попытки что-то начинает получаться.

– Вижу, что уяснили, – зверь сузил глаза так, что они превратились в щелочки. – Знание бесценно, но лишь то, что стало частью тебя, вошло в твои руки и душу, а не осело в голове набором бессмысленных слов… Понимаете?

Егор кивнул и сообразил, что по другую сторону от костра никого нет.

В первый момент решил, что Сумеречный Кот сделался черным и слился с темнотой. Но затем стало ясно, что тот попросту исчез, ушел, не прощаясь, и даже шерстинки с живота не оставил.

Солнце давно зашло, Птица Заката улетела за горизонт, и лес из деревьев-гигантов плыл сквозь чертоги ночи. Издалека доносилось уханье, немного похожее на то, что издает сова, шелестели высоко над головой листья, переквакивались довольные жизнью лягушки, потрескивало пламя.

В этот миг Егор остро почувствовал, что он один, что рядом нет больше никого.

Вспомнился дом, в голову полезли мысли о том, как там мама, папа, бабушка…

Наверняка беспокоятся, куда он исчез, пытаются звонить ему на мобилу, что куском бесполезного пластика лежит сейчас в кармане; может быть, даже обратились в полицию, и Егора Петрова сейчас ищут по всему Заволжску и окрестностям, заглядывают в подвалы и на чердаки.

Хотя кто знает, как тут идет время?

Может быть, в родном городе прошло всего несколько минут? Или два года?

Вспомнилась английская сказка о том, как один человек попал в Страну Фей, провел там несколько дней, а когда вернулся, то никто его не узнал, поскольку для людей протекли века!

От такой мысли по спине Егора побежали мурашки, да еще целым табуном.

И в этот момент из леса донесся испуганный девчачий крик.

Он вскочил на ноги, поспешно выхватил из костра ветку, что горела с одного конца.

– Эй! – позвал осторожно.

– Аааааа! Чуай чан[3]! – донеслось в ответ.

Егор ничего не понял, но страх в тонком голосе уловил четко.

И не думая больше ни о чем, побежал в ту сторону, где кричали, держа импровизированный факел перед собой. Мелькнула досадливая мысль, что хотя бы нож надо было захватить, но возвращаться – только время терять.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

3

Помогите! (тай.)