Страница 99 из 111
И в третьих, кожу шеи сейчас приятно грел серебряный медальон с гербом рода, доставшийся Диане Юнкер от её бабушки Элен Высечи. Герб представлял собой пять мелких красных и один синий камушек на серебряной пластине. Самый крупный по размерам, синий камушек, расположенный над остальными, вмещал в себя три крохотные позолоченные лилии, являющиеся геральдическими символами французских королей. Появился он на гербе семейства, благодаря благосклонности монарха Людовика XI, который пожаловал Медичи герб с королевской символикой.
Ал отчётливо помнила, как Лавгуд сказала ей, что однажды та откроет дверь резиденции Медичи, как член рода, а то и как Носительница крови. Яркая светлая картинка изрядно будоражила девочке сознание и заставляла ту всё активнее налегать на учебники, книги, этикет и финансовую грамотность, слывшую одним из родовых даров.
Лавгуд нашлась в гостиной Слизерина в кресле подле камина. В тонких бледных пальцах мелькали темно-синие нити, жемчужные бусины и челнок фриволите. Мисс каждый четверг плела свои странные узорчатые кружочки с перьями, бусинами и позолотой, поэтому Алисия уже привыкла к необычному занятию наставницы.
Ласково прикорнув к плечу в графитовой мягкой ткани, Алисия защебетала про свои дела, шустро сунула на колени Лавгуд свиток с эссе, поскреблась с вопросами по книксенам и, наконец, расслабленно принялась за домашнее задание по Чарам.
Ещё в первую встречу в сентябре Алисии показалось, что мисс Лавгуд была очень холодной, закрытой и даже нелюдимой студенткой, ведь та даже не улыбалась никогда, и глаза у неё были пустыми. Но сейчас, в приглушённом мерцании поленьев в камине, бесцветные глаза Луны казались глубокими, живыми и влажными. Мерный бег челнока по нитям и отстранённый взгляд в огонь завораживали Алисию, неловко рассматривающую ещё и неестественно белые волосы наставницы.
Последный манёвр челнока, и девушка начала сноровисто прилаживать к основанию плетения три белоснежных пера, усеянных бусинами. Алисия восторженно стекла со своего кресла, уселась подле Лавгуд на мягкий ворсистый ковёр и тихо спросила:
- Мисс, а вы эти украшения продаётё, да? Красивые очень! –
Лавгуд внимательно оглядела свою работу и наконец перевела взгляд на подопечную. Затем медленно покачала головой.
- Нет, Алисия, я их ношу. Ловцы – это древняя магия: друиды, шаманы, малефики используют её. Она связана с духовной магией. Смотри. –
С этими словами девушка выудила из шёлкового мешочка с материалами небольшой пузырек с серебряной пыльцой и, подвесив Ловец в воздухе, принялась посыпать изделие, бормоча на неизвестном Алисии наречии. В тусклом свете камина и зеленоватом свечении воды Чёрного озера мерцание Ловца усилилось и вспыхнуло на одном рычащем сложностишии.
Эшфорд, в смятении молчащая, наблюдала, как Лавгуд прячет за воротом платья продолжающий мерцать Ловец. Луна пристально следила за реакцией первокурсницы на древнее волшебство. Удивленный взор малышки встретился с внезапно тёплым и смеющимся взглядом глаз, на дне которых плясали опасные синие искры.
Комментарий к Часть 23. В которой я нашла замочную скважину Эээ… С Новым годом?
Я без понятия что с этой работой будет, но я бы всё-таки хотела её закончить, так что нужно время и терпение. Фикбук из необходимости превратился в увлечение, а работа и учёба занимают в моей жизни гораздо бОльшую часть хе-хе.
Так что Луну я не брошу, история будет закончена, но я не знаю когда. Самое главное, не дать персонажам застояться и потухнуть.
====== Часть 24 В которой замки открыты ======
Комментарий к Часть 24 В которой замки открыты Выловите блох, пожалуйста, я это в бреду выкладываю… ПБ открыта ес чо /нервный смех/
POV Лавгуд
К середине декабря в голове у меня начало проясняться. То ли работали медитации перед сном, то ли зелье и Ловцы, суть одна – эмоциональная чувствительность начала возвращаться. Я словно медленно пробуждалась ото сна, стряхивала с себя пелену безразличия ко всему. Первым делом при этих симптомах я отправилась в Выручай-комнату, где впервые за долгое время не разносила манекены, а попыталась вызвать Патронуса.
Ожидаемо ничего не вышло, даже слабой дымки не было. Но оттого разочарование короткой иглой только сильнее кольнуло, чем вызвало новый отголосок эмоций – радость, что уже не так глубоко всё равно. Те три месяца, что я существовала, как сомнамбула, я жила на средства из сейфа отца и проценты от статей Натана, но теперь хотелось вернуться на рабочие рельсы производства.
Я приступила к любимому портному делу.
Итогом кропотливой недельной работы стали комплекты разных наволочек из тончайшего шёлка акромантула, шерсти единорога, льна с примесью хлопчатых клобушков из сада моего дома, пушистых наволочек из шерсти беспокойника и прочие материалы, которые я смогла выудить из недр рабочего саквояжа.
Продукция улетела к Малкин в пятницу вечером, а на следующий день я выдала Алисии задание на выходные и за помощь с эссе по Рунам приставила к ней Джин, обещавшую с девочкой позаниматься фехтованием. После этого я отчалила к Шинглтонам, сдавать промежуточные экзамены по Трансфигурации.
Экзамен состоял из письменной и практической части. На письменной я под присмотром Нины кропотливо отвечала на сто вопросов по теории. Причём по сложности и предмету они стояли сильно вразброс: первый вопрос был про три закона Гампа, а второй про модифицированные конструкты для долгосрочной двойной трансфигурации, где первое превращение было из живого в неживое, а второе из неживого в ещё одного неживое, существенно отличающееся по структуре элементов.
После письменной части мы с Ниной ушли пить чай, пока Учитель проверял мой свиток. За непринуждённым разговором Нина поинтересовалась у меня Ловцами, похвалила за креатив, снабдила ещё одной коробочкой материалов для них и скормила мне две порции орехового пудинга.
Практическую часть экзамена проводил сам Гаспард, и вот здесь мне пришлось выложиться на полную. На протяжение двух часов я превращала, накладывала многоступенчатые трансформации, возвращала предметам исходный вид, чинила без использования дополнительных материалов, лишь истощая имеющиеся материи, создавала точную сложную копию древней китайской вазы, миллион раз меняя и подгоняя по размеру каждую мелкую завитушку на её ручках.
Финальным заданием было создать сотню разноразмерных и отличающихся друг от друга светлячков. Причём делать это нужно было единовременно, чтобы управлять всеми сразу.
Думаю, ещё одну трещину в моём стылом сознании проделал вид погруженного во мрак просторного тренировочного зала, освещаемого мягким нежным светом сотни светлячков, трансфигурированных из куля с песком.
На ночь я осталась в коттедже Шинглтонов. После всех перипетий было очень приятно посидеть в просторном кресле перед камином и обсудить дальнейший план обучения.
- Ты отлично справилась, мне не к чему придраться, девочка. – довольно пробасил Гаспард, отпивая из кружки с изображением Ноттингема.
- Спасибо, Учитель. – покорно киваю, с затаённым удовольствием смакуя улун.
- Теперь перейдём с тобой к более узконаправленному отделу, поработаем с детальностью и точностью. Начнём изучать трансфигурацию плодов, исключения по Гампу проинспектируем и дойдём до анимагии. – задумчиво покрутил тёмный ус Шинглтон.
- Учитель? Я готова? – с толикой недоверия в голосе.
- Будешь. Когда блок свой снимешь, да. С блоком на эмоциональной части сознания тебе недоступна духовная магия, а туда входит высшая магия и анимагия. – прищурился Шинглтон.
Я кивнула, прикрыв глаза. Ну конечно, я догадывалась.
В воскресенье утром 19 декабря я возвращалась от Мастера, по дороге заскочив на Косую аллею к Малкин и прикупив в книжном пару пособий для Алисии. В Хогсмите меня ждали. Едва я вышла из воронки перемещения портключом, увидела стоящего неподалёку от Зонко Поттера, которого, как мне казалось, и днём с огнём не сыщешь.