Оранж

кольщик всей радугой бьёт лепестки.

Иглы работают тонко, прицельно,

будто бы с кожи счищая куски.

Плотный узор разноцветно играет

и составляет всенотный букет,

красочным шармом плечо орошая,

льёт семицветный, живой пересвет.

Ленты гуаши красуются дивно,

будто цветы на пейзажах лугов,

прямо на теле мудрейшем, спортивном,

вмиг украшая шамана стихов.

Илье Дедову

Еврейский вариант феномена «Бог»

Господь кровожадный устроил потоп,

спалил навсегда и Содом, и Гоморру.

Он знал о Змее и что будет потом,

о сыне внебрачном Иисусе, о горе.

Делец ясновидящ и чертит свой план,

всеведущ, всесилен, бессловен и вечен,

бесплотен, бесформенен истинный стан,

всеумен, незрим, всемогущ, бесконечен.

Себя даровал лишь еврейским мужам.

Дух любит все жертвы из люда, скотины.

При этом, земное – грешно или срам,

а сам без желудка в эдемской рутине.

Небесный хозяин в безвременьи жив.

Но жив ли, коль войны и несправедливость?

Хочу, умерев и в могиле остыв,

увидеть его и спросить за гневливость…

Алкающий

В сентябрьской келье печали и кофе.

Квартирная форма – тюремный острог,

в котором молчит горбоносый мой профиль,

какой ничего в этой жизни не смог,

а также смириться с бесстыдством и ложью,

приказами, что изводили живых,

начальством, бубнившим про истины божьи,

но делавшим зло для потех несвятых.

Прохлада за окнами и под рубахой

пророчат простуду, тоску иль запой.

Порою хочу оказаться на плахе,

чтоб вмиг распрощаться с чудной головой.

Она ведь умна чересчур и напрасно

средь мира, где ум не в почёте, увы.

С ней, хоть интересно, но тяжко, опасно,

к тому же, трагичны, разумны все сны.

В просторности города скудно и тесно,

как это ни странно, но всё ж это так!

Жить честно средь каменных, жалких, бесчестных

мне не получается или в напряг.

Наверное, чуждый, бракованный с детства,

воспитанный делать добро и не красть,

стремиться из ямы, ночи, декадентства.

Но ныне иные структура и власть.

Большой диссонанс, нестыковка с отчизной,

что топит и ввысь не даёт улететь.

Поэтому болен состав организма

и средь одиночества жаждет лишь смерть.

Отсутствие какофонии и диссонанса

Тут рай, гармония, волшебный консонанс,

безбрежный кайф и благо всех эвфоний,

что аж вхожу в нирвану, чистый транс,

забыв про муть, потоки дисгармоний.

Во мне покой и радужный прилив.

И нет вокруг привычного разлада.

А это значит, вива, позитив!

Я обладаю истинностью клада!

Внутри то штиль, то утро, то салют,

то жар в груди, то смех, то упоенье.

Я отвергаю грусть, бои и суд,

и хмурый нрав, и пепел настроенья.

Нирванный рай, блаженственная стать

сплелись в одно и чуду покорились.

Я зажила желаемо и всласть,

когда в тебя безудержно влюбилась!

Днепропетровская барыня

Подкупщица кофе, мешком круассанов,

одетая в угольный мех полушуб,

явившая власть украинских масштабов,

дрянна, как крестьянский и выцветший сруб.

Копной антрацитовых косм, худобою

красуясь свободно, богато, легко,

хвалясь кумовством и монетной ордою,

живёт скупоумица в стыке веков.

Наложником глупым изысканно правит,

качая из связей его свою мощь,

столичной графиней себя представляет,

хотя сама, в сути, днепровская дочь.

Помещичьим нравом неволя пиита,

весь год приструняла зверящийся вес.

Но вот обозлённый и к будке пришитый

с цепочки сорвался и ринулся в лес…

ИП Коваль Анастасии Олеговне, г. Мытищи

Шмакс

Однажды хозяин задумал поездку,

по морю скучая неистово, вдруг,

мечтая о пляжах, коктейлях и фресках,

назвал меня титулом ласковым "друг".

Шеф, издали начав вещать о карьере,

сказал о возможности дачных работ,