Арка в скале

Эпилог

Командир авиагруппы майор люфтваффе Ульрих фон Гегенбах происходил из древнего рода немецких аристократов. И он недолюбливал эсэсовцев, считая их маргинальными выскочками из низов социальной лестницы, вознесенных наверх новой властью. Впрочем, и самого фюрера Ульрих не слишком любил. Но, как истинный патриот, он вполне разделял лозунг, что Германия превыше всего. А еще он всю свою жизнь обожал самолеты, авиацию и все, что было связано с этой темой. Страсть к полетам двигала им по жизни, давая высокую цель, к которой Ульрих стремился с детства. С годами он сделался настоящим летчиком-асом, и, участвуя в войне с первого дня, на его боевом счету имелось немало воздушных побед.

Став командиром авиагруппы, фон Гегенбах уделял много внимания подготовке пилотов своего соединения, неся личную ответственность за каждого из них. Они регулярно проводили учения даже во время боевых действий, тщательно анализируя полетный опыт состоявшихся воздушных боев и делая выводы, позволяющие избегать ошибок в следующий раз. Вот только Ульрих никогда не думал, что его парням придется пикировать на каменных великанов. Ведь такое не могло совсем недавно даже прийти на ум. Исполины из гранита, ходячие скалы с ногами и руками — это же просто бред сумасшедшего, сказки для маленьких детей. Но, с этого дня реальность заставляла не только верить в сказочных персонажей, а и воевать против них.

Когда майору первый раз позвонил на аэродром штурмбанфюрер Вильгельм Шнайдер, командир айнзацгруппы СС, сообщив о появлении каменных великанов, Ульрих, конечно, не поверил ему, решив, что эсэсовец просто перебрал шнапса. Но, как только в тот разговор вмешался Карл Шнитке, человек из Аненербе, обладающий обширными полномочиями, который значился в секретных списках лиц с особым допуском, Ульриху пришлось поверить и выслать самолеты по указанным координатам. Но, он никак не ожидал, что каменные великаны еще и вооружены зенитными пушками. Пилоты сообщили по радио и о красных звездах. И Ульрих сразу понял, что великаны эти вовсе не сказочные, а являются каким-то новым оружием русских. Только почему новейшие вражеские боевые машины с броней из камня оказались в глубоком тылу? Может, гигантские механизмы просто бросили при отступлении? Этот вопрос требовал изучения.

Ульрих надеялся, что взрывы бомб разобьют ходячие скалы в каменную крошку. Вот только этого добиться не удалось. Оборонялись великаны с таким проворством, которое невозможно было и заподозрить в столь огромных конструкциях из гранита. Но, большие потери, понесенные авиагруппой в первом налете, не остановили пилотов пикировщиков от повторного вылета. Наоборот, они требовали немедленной мести за погибших товарищей. Летчики пикировщиков привыкли верить в себя. Легко уничтожая бомбами вражеские танки на поле боя, они считали, что огромные русские великаны из камня — это большая и легкая цель, а участникам первого налета просто не повезло.

Ульрих лично вылетел для координации действий пилотов. Он держался во время атаки повыше, оставаясь за пределами поражения зенитным огнем. Майор быстро понял, что автоматические зенитные пушки, которыми вооружены каменные монстры с красными звездами, бьют вверх километра на два, не выше. А потому совершенно безопасно наблюдал за атакой своих парней. Его машине ничего не угрожало и, будучи в роли наблюдателя, майор хладнокровно руководил боем по радио. Ульрих приказал разделиться на две группы.

Но, атака на пару великанов, стоящих возле деревни, принесла лишь самые плачевные результаты. Три пикировщика были потеряны без каких-либо результатов бомбометания, причем, великаны умело маневрировали, стреляя из своих скорострельных зениток на ходу весьма неплохо. Немного результативнее получился налет на трех великанов, возвышающихся над концентрационным лагерем. Эти почему-то стояли неподвижно. Но и там потери авиагруппы оказались очень значительными, хотя взрывы бомб и повредили двух каменных монстров. Сбросив бомбы с большой высоты, Ульрих уводил свой самолет на аэродром с тяжелым чувством. Ведь в этой стычке с чудовищами, метко стреляющими из зениток, погибли его лучшие пилоты. Никогда еще авиагруппа майора Ульриха фон Гегенбаха не несла столь тяжелых потерь.

Эвакуация продолжалась всю ночь. По дороге вдоль скал со стороны концентрационного лагеря к арке в скале двигались грузовики, телеги и люди, идущие пешком. Их встречали в ночи бойцы с фонариками, заранее расставленные вдоль дороги старшим лейтенантом Костюкевичем по приказу подполковника Сомова. Одетые в комплекты химзащиты, они давали указания водителям, кучерам и командирам пеших колонн, куда следовать.

Пройдя сквозь арку, отделяющую промежуточный мир от Карелии сорок первого года, прибывающие недоумевали, почему с одной стороны скальной гряды осенняя ночь, ветер и холод, а с другой — светлое время суток, ранний теплый вечер, совершенно безветренный и очень похожий на летний. Да и немаленькая река, бегущая с другой стороны скал, тоже удивляла. Но, еще больше удивляли беженцев шкуры огромных страшных зверей, растянутые кем-то для просушки под скалами, протянувшимися вдоль речного берега. Удивляло, конечно, и наличие каких-то местных жителей, по виду колхозников, которые, судя по выражению лиц, не слишком-то радовались появлению такого большого количества нахлебников.

Колхозный бухгалтер, исполняющий обязанности председателя, Поликарп Нечаев хватался за голову от навалившихся забот. Только-только удалось ему хоть немного наладить на новом месте быт для своих земляков из колхоза «Красный посев», как внезапно на новую территорию состоялось целое нашествие каких-то других беженцев в совершенно немыслимом количестве. Нечаева, конечно, военные предупредили, что скоро на полигон прибудут бывшие военнопленные, освобожденные из концентрационного лагеря, но Поликарп не предполагал, что их будет настолько много: несколько тысяч.