Арка в скале

Глава 25

Петр Мальцев и Василий Кудряшов, получив приказ Сомова блокировать фланг, направили своих великанов-аватаров в сторону небольшой деревни, расположенной на холмике примерно в полутора километрах от границы концентрационного лагеря. Но, когда великаны подошли к поселению, то увидели лишь то, что в противоположную сторону выехала и удаляется колонна немецких грузовиков, в которой были и бронетранспортеры, и легковые машины. Преследовать вражеский транспорт скорость великанов не позволяла. Как показала практика, они максимально развивали не более двадцати километров в час, в то время, как вражеская автоколонна удалялась на скорости втрое большей. Страх перед каменными чудовищами подгонял немецких водителей. Конечно, двадцать километров в час позволяли каменным исполинам обгонять любых пешеходов и действовать достаточно проворно в бою, но вот догонять автомашины великаны не умели. Доложив Сомову обстановку по мысленной связи, Мальцев и Кудряшов получили приказ подполковника:

— Противника не преследовать. Огонь не открывать. Беречь боеприпасы.

Стрелять по немецкой автоколонне, действительно, особого смысла не имело, потому что большая часть ее уже скрылась в лесу. Да и существенное расстояние, отделяющее великанов от хвоста колонны и превышающее пару километров, уже не позволяло достаточно точно бить из «зушек». И Мальцев, и Кудряшов хорошо знали возможности этого оружия. Скорострельная зенитка, созданная на основе авиационной пушки, была очень даже неплохой, неприхотливой и надежной в эксплуатации, но она поражала цели только на дальности до двух с половиной километров, а самолеты сбивала до высоты не более полутора километров. Фактически, для великанов «зушка» оказалась оружием ближнего боя. И надо было срочно что-то придумывать для поражения противника на большем расстоянии.

Подойдя поближе к деревне и остановившись в сотне метров от крайних домов, Мальцев и Кудряшов наблюдали, как жители тушат какой-то большой дом в самом центре поселения. Правда, увидев, приближение двух великанов, половина из тех, кто тушил, разбежалась от страха и попряталась в избах, но с десяток человек все равно остались и продолжали пожарные мероприятия. Косясь на великанов, самые храбрые жители деревеньки передавали по цепочке ведра с водой от колодца и заливали огонь.

К счастью для деревенских жителей, в избу старосты все обитатели деревни не поместились. И потому, как только показались великаны, и немцы, запаниковав, начали спешно грузиться в машины, проворные деревенские мальчишки-подростки смогли подбежать к дому с задней стороны, отбросить вилами горящую солому подальше от стен, вышибить подпорки и распахнуть оконные ставни. И народ изнутри начал выпрыгивать сразу из трех окон. А немцы, занятые в этот момент собственным спасением, не обращали на местных никакого внимания. Сгорели они все, или частично, эсэсовцам из айнзацкоманды было уже наплевать. Им дали приказ срочно грузить военное имущество в машины и эвакуироваться. Да и вид приближающихся каменных чудовищ сильно подгонял погрузочные мероприятия. Вскоре, когда немцы уехали, а пожар потушили, выяснилось, что внутри самой большой деревенской избы в дыму задохнулись староста, его мать, его жена, и девять детей. Почти все остальные, кто был внутри во время пожара, отравились угарным газом, но остались живы.

Потушив пожар, деревенские пялились на двух великанов, стоящих возле деревни, но ничего не делающих. Великаны подошли к деревне после короткого боя, состоявшегося возле концентрационного лагеря. Мальчишки показывали на них пальцами, а все остальные судачили между собой, что же это за чудовища такие, и что им нужно от деревенских, которых и так уже обобрали немцы? Когда эсэсовцы уезжали, то забирали с собой всю деревенскую живность, которую только смогли быстро поймать и закинуть в свои грузовики. Подворья лишились последних коз и свиней, а всех коров, кур и гусей немцы к этому моменту уже и так съели за время постоя. Съели они и все запасы крупы, и все заготовки, вроде варенья, соленых огурчиков и квашеной капусты. И как же теперь зимовать без скотины и без припасов? Чем кормиться?

Один из великанов выглядел инвалидом без левой руки. Его грудь, шириной с избу, пересекали длинные ленты с боепитанием. Деревенские плохо разбирались в вооружениях, в их классификациях и калибрах, но на картинках они, разумеется, видели революционных матросов с похожими пулеметными лентами, надетыми крест-накрест. Только у великана, понятное дело, и оружие было другое, великанское. Все заметили красную звезду, которая горела на его цилиндрической шапке, напоминающей папаху. Его каменное лицо обозначали темные щели на месте глаз и рта, а нос угадывался в виде выступа посередине.

Второй великан, стоящий рядом, хоть и имел точно такое же вооружение, как и у первого, но отличался от него. Голову его венчал какой-то каменный блин, похожий на фуражку со звездочкой над козырьком. На месте глаз красовалось нечто, напоминающее очки с темными стеклами для защиты от солнца. А фигура выглядела так, словно бы великан шел на врага неодетым, с голым торсом, бугрящимся огромными каменными мышцами.

Внезапно гул самолетов прорезал вечер. Солнце уже на две трети опустилось за лесную линию горизонта, когда с запады вынырнули «лаптежники». Их было две эскадрильи, восемнадцать машин. Немецкие летчики, разъяренные гибелью своих товарищей во время предыдущего налета на великанов, убедили своего начальника немедленно отомстить, пока еще не наступила ночь. И пилоты пикировщиков вылетели с твердым намерением покарать каменных чудовищ. Сам командир авиагруппы тоже вылетел с ними на девятнадцатом самолете.

Майор люфтваффе не стал противиться желанию подчиненных еще и потому, что по радио от штурмбанфюрера СС Карла Шнитке, начальника из Аненербе, наделенного особыми полномочиями, постоянно шли радиограммы с требованием немедленно бомбить не только каменных великанов, но и концентрационный лагерь. Потому что нельзя было позволять военнопленным разбежаться и пополнить ряды партизан. А, если не принять меры прямо сейчас, то ночь, которая скоро наступит, действовать уже не позволит.