Страница 48 из 71
— Может даже делает ставку в автоматах, — подхватил я, — или кидает фишку на игровое поле и выигрывает немного денег… Или много.
— Деньги это не про нашего героя. — Хмыкнул Владимир.
— Я знаю. Но потом эту пачку банкнот он отдаёт нищему на улице, или бедному голодному мальчишке, чтобы тот прокормил семью. Зрителям такое поведение героя понравится.
— Интересная идея… Да, наверное, можно такое провернуть. — Советский режиссёр на секунду задумался, нахмурился, затем погрустнел и улыбка сползла с его лица. — Это не проблема… Но боюсь, это не пропустит наша цензура. Всё вырежут. Лёгкие деньги, буржуазия, азартные игры… Да и не думаю, что советские граждане поедут в ваше казино, а в других странах мой фильм вряд ли покажут. Стоит ли это делать?
— И это не проблема! — Теперь улыбался я. — Главное, что эти сцены будут у нас. Я договорюсь с Госкино и выкуплю права на показ фильма за территорией СССР. Думаю, с этим проблем не будет, учитывая, как к нему предвзято относятся ваши партийные культурные деятели.
— Вы знаете об этом? — Он как-то невесело улыбнулся и вздохнул.
— Да, слышал. Я думаю, они ещё будут кусать локти. И вот в международной версии уже будет всё без цензуры. Затем мы озвучим вашу картину на нескольких языках и пустим в американский и европейский прокат. Осталось самое малое — снять хороший фильм.
— У Вас грандиозные планы, Алехандро! Вы так в меня верите?
— Верю. — Не стал скрывать я. — А ещё я думаю, что по роману такого великого советского писателя просто невозможно снять плохой фильм. Сколько раз американцы хотели снять его, но не смогли из-за сложности подводных съёмок?
— Вы знаете, о чём мы снимаем? — Удивился мой собеседник.
— Конечно. Я навёл справки. — Снова искренне улыбнулся я и откинулся на стуле. — Да и роман Беляева я читал. И не раз.
— Да?! Вот это да! — Брови Владимира непроизвольно подскочили вверх, а он сам удивлённо покачал головой. — Так вот чем вызван интерес к моей работе? Половина съёмочной группы даже не знает, что мы снимаем по книге, и что её кто-то написал тридцать лет назад. Может мне следует взять вас в штат? — Он хитро, с усмешкой в глазах, прищурился. — Консультантом или помощником режиссёра?
— С удовольствием, но как-нибудь в другой жизни. Я, может, даже согласился бы сыграть роль главного злодея. — Тяжело вздохнул я. — Но сейчас у меня других забот хватает.
— О! Вы бы смотрелись идеально в этой роли!
— Я знаю. А что с названием, кстати? Ты определился?
— Ещё нет. — Тяжёлый вздох. — Над названием ещё думаю… Хотел назвать Морской дьявол…
— Мне кажется, дьявол в названии не сильно поймут советские граждане… Да и фильм о любви, а не о демонах и дьяволах.
— Да, наверное. Но это рабочее название, я ещё думаю над этим. Может и не стоит сильно мудрить, назову так, как роман. Зачем что-то выдумывать, если всё уже выдумали до нас. — Владимир улыбнулся, посмотрел на тарелки на нашем столе и непроизвольно сглотнул слюну.
— Я тоже так думаю. И раз мы всё обсудили, предлагаю, наконец, позавтракать, пока всё не остыло…
Месяц пролетел в хлопотах. В приятных хлопотах. Словно затишье перед бурей. Хотя, никакой бури в ближайшее время я не ожидал. По крайней мере, в ближайший год точно. И этот год нам нужно было использовать по максимуму. Американцам сейчас не до нас. ЦРУ грызлось с Джоном. Джон в очередной раз урезал им финансирование, а они в очередной раз пытались как-то надавить на него. Даже какую-то актрисульку под него подложили, чтобы он был сговорчивее. Нам это только на руку.
Меня приглашали в Союз, выступить на площади и покататься по Москве… Но я отложил. Сейчас некогда. Несколько раз я бывал на съёмочной площадке, и как ни странно, даже сыграл роль прохожего, показывающего герою дорогу. Познакомился с актёрами, подружился с каскадёром Рэмом, который отвечал за всё, что происходило под водой — съёмки, трюки, воздух, акваланги и безопасность актёров.
Вашингтон перевел нам деньги, а Батиста вернул все вывезенные из страны 280 миллионов. Неплохо! Мы заложили строительство нескольких заводов, начали строительство огромного пассажирского аэропорта, чтобы принимать туристов, заложили судостроительную верфь в Гаване. Договорились с СССР о поставке оборудования и, вдобавок к этому, к нам приехало несколько десятков советских специалистов. Месяц выдался насыщенным. Жизнь налаживалась.
Вильма подружилась с Ли, и девушки принялись перестраивать и преображать город. Сразу в нескольких частях Гаваны развернулась постройка дорог, школ, больниц и социальных столовых. Что-что, а тратить деньги девчонки умели. Или не умели — как посмотреть.
Ну и Банковский сектор. Банки всегда приносили колоссальную прибыль. Да, знаю. С банковским сектором было не всё гладко. Не хватало грамотных специалистов, а сам я в этом не сильно разбирался. А Эрнесто… Эрнесто только успевал охать и ахать нашему стремительно худеющему счёту. Хотя, я бы не назвал это «стремительно». Сложно потратить такую колоссальную сумму даже за год. За этот месяц мы не уменьшили её и на десятую часть, но для Эрнесто даже это было серьёзным ударом.
Неплохо бы начать разработку месторождений нефти, залежи которой у нас есть на западе. Но это подождёт. С машинами на острове по-прежнему беда, а экспортировать нефть мы всё равно пока не сможем. Для этого нужны очень серьёзные мощности и партнёры. Ни того, ни другого у нас пока не было.
С молоком тоже нужно что-то делать. Без фанатизма, как прошлый раз. Без дворца мороженного… Но каждый кубинец должен получать свой литр молока в день. Из Союза я уже пригласил специалистов, и те даже привезли своих рогатых питомцев. Вот только это дело не одного года. Пройдёт лет десять, прежде чем мы получим первый результат.
Фильм мы сняли за месяц, как ни странно. Но на то были свои причины. Союз не хотел надолго отпускать своих людей, чтобы их не развратил буржуазный и капиталистический Запад, даже если это бедная и совсем не капиталистическая Куба, и сразу выделил на съёмки не больше месяца. Словно в ответ на эти бессмысленные ограничения, нам благоприятствовали другие условия. Погода, актёры, массовка — все словно сговорились. Погода ни разу не испортилась, актёры всё делали с одного дубля, и режиссёр был просто счастлив.
В единственный выходной, который Владимир предоставил съёмочной группе в середине съёмок, я погрузил всех на небольшую яхту и мы поехали кататься вдоль побережья. Ли, немного поворчав, отправилась со мной. Не хотела отпускать меня одного. То ли ревновала, то ли не доверяла русским, которые по её словам, хотели сделать из меня коммуниста.