Страница 45 из 62
Рекс не знал, что делать. Если экспедиция на Крэсту чуть не убила Регину, то уж переход на Нери, вне всякого сомнения, доведет это дело до конца.
Венера спокойно взяла у Регины из рук карточку и отдала ей свою.
– Я возьму Нери, – сказала она.
Последовало длинное молчание.
– Мне надо подумать, – осторожно проговорила Регина, – и решить, могу ли я на это согласиться.
Она вышла из комнаты, а потом спустилась по ступенькам, ведущим в дом.
Венера вопросительно взглянула на Рекса.
– Нет, я не пойду за ней, – сказал он. – Сейчас ей никто не нужен. А далеко она не пойдет.
– Путешествие на Нери убьет ее. Почему ты позволил ей тянуть жребий?
– Я считал, что иначе она не согласится войти в одни из трех Ворот – она может сделать только, испытав судьбу наравне с нами. Ты же должна понимать, что она чувствует.
Венера кивнула.
– А теперь, – продолжал Рекс, – я думаю, что, может быть, был не прав. Я знаю Регину. Она вполне может решить отправиться на Нери, раз уж ей выпал такой жребий. Или никуда.
Венера, грустно улыбаясь, снова кивнула.
– Она тебе нравится, словно сделав для себя неожиданное открытие, сказал Рекс.
– Конечно! – Венера было удивлена словами Рекса.
– Ну, нельзя сказать, чтобы она была уж очень дружелюбна с тобой.
– В данных обстоятельствах, – рассмеявшись, ответила Венера, – она могла бы вести себя гораздо хуже, и я бы ее поняла и не стала осуждать.
– Венера, – задумчиво проговорил Рекс глядя на свою собеседницу, – кто ты?
Венера в ответ лишь снова вопросительно на него взглянула.
– Может быть, – предположил Рекс, – ты глава Секции К? Или, по крайней мере, руководитель этого маленького эксперимента?
Венера, улыбаясь, покачала головой.
– Я особенная только в том смысле, в каком вы с Региной являетесь особенными. Меня можно считать своего рода якорем – это я признаю, но я не царевна-лебедь. В отличие от Регины.
– А она сейчас обдумывает…
Неожиданно он вскочил на ноги.
– Она не пойдет сейчас прямо к Воротам на Нери…
– Я знаю, что она чувствует, – покачав головой, сказала Венера, – но я не знаю, о чем она думает.
После долгого молчания Венера проговорила:
– Она на распутье, Рекс.
– Между чем и чем она выбирает? Между жизнью и смертью? Она думает о самоубийстве?
– Двадцатники не кончают жизнь самоубийством. Но Двадцатник, как высокоорганизованное существо, может сознательно и целенаправленно выбрать путь, который приведет к смерти – если он считает, что это необходимо и правильно. Да, Регина выбирает между жизнью и смертью.
– Она пытается принять решение по поводу Ворот на Нери?
– Не знаю. Но я думаю, речь идет о гораздо более важных вещах, чем Нери.
Регина всего лишь во второй раз после своего пробуждения пыталась разобраться в себе – против собственного желания.
Почему она так отчаянно возражала против простого и очень логичного плана, предложенного Венерой и заключавшегося в том, чтобы посмотреть на оставшиеся три мира, а потом вернуться на Чатер и там дождаться корабля с Земли?
Почему она вообще была против любого плана действий, и хотела лишь одного – остаться в Чистилище и спокойно, без проблем жить там вместе с Рексом, а если уж так надо, то и с Венерой.
Существовала одна проблема, которую она никогда не обсуждала с Рексом, но которая имела серьезное значение.
Она не могла забеременеть.
Жизнь в Чистилище с ее точки зрения будет иметь смысл, если у них с Рексом будут дети. Возможно (она признавала это, хотя эта идея ей совсем не нравилась), Венера тоже должна была иметь детей от Рекса. В любом случае дети должны были быть. И тогда Чистилище, каким бы он ни был, станет живым миром.
Но она не могла забеременеть. Постепенно она убедила себя в том, что «должна» родить ребенка. Будущее Чистилища и людей, живущих в нем, зависит от очень простой вещи, которая происходит с любой замужней женщиной, даже тогда, когда она этого не хочет. Она изо всех сил пыталась забеременеть, особенно после того, как к ним присоединилась Венера – однако, ничего не происходило.
Регина задавала себе вопрос – возможно, ей не было позволено иметь детей, потому что ее беременность каким-нибудь образом может повлиять на выполнение планов, связанных с Чистилищем?
Естественно, Ворота были предназначены для исследования.
Рекс, который был с эмоциональной точки зрения совсем не сложным человеком, мог бы понять, что в то время как он настойчиво пытался убедить ее в необходимости изучения Ворот, она пыталась разрешить более сложный вопрос – должны ли они делать то, что от них ожидают, или нет.
Но было еще что-то, кроме ее возражений против плана Венеры, кроме недоверия к Воротам, ее безуспешных попыток забеременеть, ее нежелания согласиться с очевидными доводами.
Что-то в самой глубине ее сознания, не подчиняющееся никаким доводам рассудка, говорило «нет», «НЕТ», НЕТ! А что если это было на чисто эмоциональном уровне?
Становилось ли оно в этом случае несущественным?
Рекс даже не мог знать, что в двух милях от дома ручей огибает скалу и там образуется небольшой бассейн; он понятия не имел, пока она ему это не сказала, что на юго-востоке произошел небольшой оползень и поэтому животные вынуждены были перебраться западнее в поисках воды и пастбищ. Разве Рекс, который так мало знает и может, обладает божественным правом говорить, что ее чувства неправильны или, наоборот, правильны?
Может ли она предвидеть будущее? Регина этого не знала.
И все же все вопросы складывались в ее сознании в единую картину. Венера, обладавшая даром видеть, которого Рекс был лишен, была его союзницей. Венера ничего не значила для Рекса и не должна стать для него чем-то большим, чем просто красивая женщина. Если Регина станет символом, мученицей, эти двое, которые физически сильнее ее, а может быть, еще и умнее, все равно не прекратят своих исследований.
А ведь она любит Рекса.
Регине не удалось ответить почти ни на один вопрос из тех, что она задавала себе, но она все равно повернулась и вошла в дом.