Андер

Было бы хорошо, защищай блокиратор вообще от любого магического воздействия, но подобные артефакты существуют только в местных сказках.

Крепился браслет, как обыкновенный ремешок на часах, и снять я его мог в любой момент. Вот только такого самоубийственного желания у меня не возникало.

«Грёбаный мир, грёбаная магия… — с внезапной злостью подумал я. — Одни сплошные проблемы. Выходит, если меня кто-то умудрится ранить, без клирика рядом я просто напросто загнусь, даже если меня успеют довезти к целителю. А если самостоятельно снять браслет, на свободу вырвется демон, противопоставить которому у меня нечего. И лучше бы со мной в этот момент находился клирик. Хоть с батюшкой ходи теперь везде!».

Кстати, о местных священнослужителях.

Вчера меня посетила госпожа Малика он Фарен, сообщив мне пренеприятнейшее известие. Нет, ко мне едет не ревизор. Скорее — надсмотрщик и, по совместительству, мой временный наставник, который уже никуда не едет, а преспокойно живёт у меня в поместье, ожидая, когда я смогу подняться на ноги. Да, это оказалась Хлоя.

Увидев моё изумление, Малика тогда негромко рассмеялась. А вот когда я возмутился, что мне поставили в наставники ребёнка, она с улыбкой сообщила, что этот ребёнок — её лучшая ученица, и старше она меня на целых три года. И мне явно есть, чему у неё поучиться.

По словам Малики, Хлоя только должна преподать мне базу, поднатаскать до нужного уровня физической подготовки, а дальше за дело возьмётся уже сама госпожа он Фарен. И выбора не было, как мне прозрачно намекнули. Или я ношу браслет, или меня ждёт короткая жизнь. Ровно до того момента, когда на мой след встанут клирики. И им будет плевать, Глава я или не Глава. Одержимый демоном всегда подлежит ликвидации.

Демон был прав, когда утверждал, что узнай Малика, что я одержимый, нас бы ждала смерть. Только он не учёл одну деталь: Константина и то, что Малика действительно была подругой моей матери. В этом у меня сомнений не осталось, да и Арнье подтвердил правдивость этого факта. Но вот то, что госпожа он Фарен оставила меня в живых исключительно из-за светлой памяти о Мари он Бат и их дружбе — это враньё, которое я пока не мог опровергнуть, не понимая до конца её душевного порыва.

Ситуация, в целом, меня пока устраивала. О случившемся со мной знал только Арнье, Малика, Хлоя и тот неизвестный целитель Каро, который уехал из поместья ещё до того, как я пришёл в себя, передав меня из рук в руки Генриху. Для остальных, я просто пострадал в результате самостоятельных занятий. И с этим тоже нужно было что-то делать, так как плодить людей, которые могут вскрыть мою истинную сущность, не хотелось.

Мне даже разрешили покидать пределы поместья по необходимости, но обязательно в сопровождении Хлои, которая должна неотрывно следовать за мной везде, за исключением нескольких комнат, в которые парни ходят исключительно в гордом одиночестве.

Такое положение вещей поначалу обескуражило. Показалось, что все вокруг просто выжили из ума, полагаясь на слово мальчишки двенадцати лет. Разрешить разгуливать везде с запертой в тебе тварью — явно не самое умное решение.

Но потом я понял, в чём дело: дело в условностях.

Титул Главы Рода с меня никто не снимал и не снимет, а ограничивать меня в решениях никто не имеет право, даже если я слечу с катушек или превращусь в кровавого маньяка. Это мой Род, и только мне решать, что с ним будет.

Хочешь устроить резню у себя в поместье, сняв браслет?

Валяй. Люди твои — решение твоё.

Вздумаешь учудить такое в городе?

Именно для этого с тобой всегда рядом находится Хлоя, которая не даст вырваться демону, а если это окажется невозможным — она просто меня убьёт. Вот в этом я как раз и не сомневался. Убьёт, причём без колебаний! То, что она боготворит госпожу Малику — было видно с первого взгляда, так что скажи ей та, что нужно сигануть с крыши небоскрёба, Хлоя сделает это не задумываясь.

И тут возникает закономерный вопрос: что нужно самой Малике? Даже самый наивный не поверит, что один клирик безвозмездно приставил ко мне почти готового второго клирика-ученицу, сдёрнув ту с обучения, чтобы она просто таскалась за мной везде. Три раза «ха». Я скорее поверю, что скуповатый Георг со своим семейством откажется от жалования и станет служить Роду он Сворт за идею.

Когда я чего-то не понимаю, это начинает меня напрягать, поскольку ситуация оказывается в зоне уже не моего контроля.

— Что же тебе нужно? — пробормотал я.

«А ты ещё не понял, бездарок? — прошипел голос, заставивший меня оцепенеть. Голос, которого я надеялся больше никогда не услышать. — Ей нужен твой источник».

— Какого хрена? — выдохнул я, тут же проверив браслет, по прежнему продолжавший красоваться но моём запястье. — Тебя же заблокировали! — несколько раз подняв руку, убедился, что моё тело по-прежнему меня прекрасно слушается.

«Силёнок маловато, чтобы заблокировать меня, — презрительно фыркнули в ответ. — Если ты надеешься, что тебя спасёт эта безделушка на руке — то зря. Мне просто понадобится больше времени, чтобы подчинить тебя. Я всегда добиваюсь своего, и в моём распоряжении всё время этого мира».

— И ты думаешь, что я тебе поверю? — фыркнул я, внутренне похолодев. Если вспомнить всё, что говорило это существо, по всему выходило, что оно ещё никогда не соврало.

«Я никогда не вру, — у меня в голове возник образ оскаленной рожи кого-то похожего на тираннозавра. — И — да, всё что ты знаешь и о чём думаешь, не является больше тайной для меня. Признаю, ты смог меня удивить. Пожалуй, это самое интересное приключение за последние тысячу лет».

— Прекрасно. Теперь ещё какая-то неведомая тварь читает мои мысли, — мрачно произнёс я. — Что тебе вообще нужно от меня?

«Мне? А ничего, — развеселилось оно. — Это, скорее, тебе нужно, бездарок. А я своё и так скоро получу. Что может быть лучше, чем сидеть и наблюдать за разворачивающимся представлением? Посмотрим, на что ты способен. Судя по той жизни, ты был способен на многое. Конечно, до меня тебе далеко, но скуку развеять хватит. Так что, наслаждайся, пока можешь».

— Наверное, я сейчас выберусь из постели, а потом пойду и попрошу у Малики ещё одни чётки. Хорошая вещица, мне понравилась. А тебе?

Понимаю, что вечно грозить чётками этому уроде у не получится, но я не отказал себе в удовольствии просто поддеть его. Он всё равно читает мои мысли, но мне было на это уже плевать. Всё равно он уже никуда никогда не выберется и никому содержимое моей головы не расскажет. Так что пусть знает.

Ответа на мой вопрос не последовало. Окликнув демона ещё несколько раз, я прекратил эти бесполезные попытки. Захочет — сам выползет. А пока пусть сидит в конуре, как побитая собака.

Когда в дверь постучали, я уже заканчивал одевать отутюженный костюм, который раскопал в недрах своего гардероба. Каштановый цвет ткани идеально гармонировал с моими глазами, а сам костюм сидел просто превосходно, не стесняя движений.

— Господин барон? — удивилась Энис, вкатывая в мою комнату тележку с подносом. — Вам же нужно быть в постели.

— Так, — повернулся я к ней. — Я очень ценю твою заботу, но давай я сам буду решать, что и как мне нужно, Энис. Хорошо?

— Простите, господин барон, — покраснела девушка. — Такого больше не повторится.

— Обедать я буду в трапезной, так что если у тебя под крышкой не куриный бульон, на который я уже смотреть не могу, то можешь отвезти это туда.

— Бульон, — тихо произнесла служанка. — Господин целитель…

— Понятно, — махнул я рукой. — Можешь дальше не продолжать. И ещё, Энис…

— Да господин барон? — напряглась она.

— А сделай-как мне большую чашку кофе, пожалуйста, — улыбнулся я, чтобы она, наконец, отмерла. — Я жутко соскучился по твоему кофе. О большой чашке помним?

— Конечно, господин барон, — обиженно произнесла Энис. — У вас даже чашка есть персональная, никто кроме вас из неё не пьёт. Я только в ней вам подаю.

— Спасибо, — хмыкнул я, обогнув Энис с тележкой. — Хоть чашка у меня здесь есть персональная. Расту, однако. Осталось только здоровья завезти…