Дом, у которого вынули душу

За всеми этими раздумьями она едва ли не пропустила момент, когда София направилась к выходу из кухни. Вжавшись в угол за дверью, Карина умоляла своих детских богов лишь об одном – чтобы мама не заметила ее. Но София была настолько сосредоточена на себе, что прошло мимо дочери, не обратив на нее внимания.

Карина постояла еще немного, наблюдая за отцом. Тот сидел молча и неподвижно, как статуя, потом внезапно, так, что Карина вздрогнула, хлопнул ладонью по столу, негромко выругался и пошел в гостиную.

Понурившись, девочка побрела в спальню. Забравшись в кровать и накрывшись одеялом с головой, она стала напевать себе под нос какую-то песенку. Через пару минут она услышала, как дверца шкафа, стоящего напротив кровати, тихонько поскрипывает в такт мелодии. Карина вылезла из-под одеяла. Наступила тишина.

– Велька, это ты? – шепотом спросила она. Дверца скрипнула один раз. – Мне так грустно, Велька. И страшно, вдруг мама отдаст меня злобной потаскухе?

Дверца скрипнула два раза, из коробки с игрушками выскочил мяч и подкатился к кровати.

– Уже поздно играть. Лучше расскажи мне сказку, – попросила Карина.

Едва она произнесла это, как дверцы шкафа бесшумно открылись, и одежда, висевшая на плечиках, с тихим шорохом разъехалась в разные стороны как занавес. Стенка шкафа осветилась мягким желтым светом, и на ней проступили черные тени – три фигуры: мужчина, женщина и маленькая девочка. У сказки менялись декорации и сюжет, но одно было неизменно: папа, мама и их дочь всегда были вместе, помогая и спасая друг друга. Карина счастливо улыбалась, наблюдая за тенями. В душе у нее воцарился мир и покой. Не досмотрев сказку до конца, она уснула.

***

Скрипеть мебелью да показывать сказки – единственное, что я мог. Это раньше, когда она была совсем крошкой, достаточно было подкатить к ней погремушку, помигать ночником или покачать ее кроватку. Но девочка растет, становится старше, и порой ей уже не хватает моих утешений. Да и как я могу помочь ей и утешить ее? Ведь я обычный старый дом…

У психолога

Утро снова выдалось мрачным и сырым. Дождь так и лип к окнам, размывая уличный пейзаж до серого месива. Впрочем, за столом тоже было не лучше. Даже Карина, обычно болтливая до ужаса, сегодня молчала и ничего не ела.

– Карина, солнышко, с тобой все в порядке? – забеспокоилась София.

– Да, все хорошо.

– Что же ты не ешь? Дай лоб пощупаю, – с этими словами женщина наклонилась к дочери и прижалась губами к ее лбу.

В этот момент Карина вдруг заплакала, обхватила Софию двумя руками и заговорила быстро, глотая окончания:

– Мама, прости меня, я не хотела тебя обижать, только не переставай меня любить! Не отдавай меня никакой потаскухе. Я буду послушная, я буду чистить зубы, буду убирать игрушки, только не выгоняй меня!

Слова лились из девочки дробным сбивчивым речитативом, крупные, с горошину, слезы катились по щекам.

– Ты хотела, чтобы ситуация разрешилась? Вот, пожалуйста – теперь нам точно необходимо поговорить, – произнес Алекс.

– О чем поговорить? – София делала вид, что не понимает его.

– Боже мой! Хватит ломать комедию! – вспылил мужчина. – Это невыносимо! Мы отравляем жизнь не только друг другу, но и ребенку.

– Велька сказал, что ты не отдашь меня, – всхлипнула Карина, и эти слова заставили родителей замолчать.

– Малыш, мы же обсуждали Вельку, – осторожно произнесла София. – Это просто выдумка.

– Нет! Нет! Неправда! – воскликнула девочка. – Он утешает меня, показывает мне сказки, играет со мной. Он правда есть, он живет в шкафу!

Родители переглянулись – им сразу стало не до выяснения отношений. Оба поняли, что сейчас важнее всего спасать ребенка, причем любой ценой. София начала судорожно перебирать контакты телефонной книги в поисках номера того самого капустного профессора.

Уже через час все трое сидели в белом стеклянном кабинете психолога. Помня Карину и ее проблему по прошлым визитам, он сразу начал с места в карьер.

– Ну что, моя дорогая, Велька опять вернулся? – Карина не ответила. – Что он говорил тебе в этот раз?

Карина не отвечала ни на один вопрос, даже не смотрела в сторону психолога. А тот, входя в раж, наседал на нее, задавая один вопрос за другим. Наконец, Алекс, вместе с Софией сидевший чуть в стороне и позади Карины, не выдержал:

– Оставьте Вы ребенка в покое! Вы разве не видите, что у нее стресс!

– Молодой человек, успокойтесь, пожалуйста. Доктор здесь я, мне виднее, как вести диалог с больной.

– Она не больная!

– Не кричите, своим криком Вы лишь усугубляете состояние девочки. А ее нужно жалеть…

– Не надо меня жалеть, – перебила его Карина, не прекращая разглядывать носки своих кроссовок. – Я все знаю про потаскуху и то, что мама хочет отдать меня ей.

В кабинете повисла тишина. Глаза и рот профессора округлились, он уставился на Софию и Алекса.

– Карина, ты что….. – начала было женщина, но психолог поднял руку в жесте, призывающем ее к молчанию.

– А где ты услышала это слово? Ты знаешь, что оно означает? – осторожно спросил у девочки доктор, пытаюсь нащупать ниточку диалога и раскрутить его.

– Слышала. Мама так вчера говорила, когда они с папой ругались. Она сказала, что отдаст меня и чемодан без ручки, который устала нести.

София занервничала, заерзала в кресле.

– Так-так-так, – медленно проговорил доктор, из-под очков разглядывая Софию и Алекса. – Кажется, мы копаем совершенно не в том направлении. Думаю, сначала нам нужно поговорить с мамой и папой.

По интеркому доктор вызвал секретаря, которая увела Карину в игровую, посулив ей мультики и раскраски. Выходя из кабинета, девочка не посмотрела ни на Софию, ни на Алекса. Как только дверь за ней закрылась, профессор сложил ладони домиком и вперился взглядом в пару.

– Расскажите, пожалуйста, что такого услышала Карина?

– Это личное, семейное дело, – ответил Алекс.

– Послушайте-ка, молодой человек. Мне совершенно нет дела до вашей личной жизни – я не привык копаться в чужом грязном белье. Но между вами состоялся какой —то разговор, который девочка, судя по всему, подслушала случайно. В этом разговоре было что-то, что послужило пусковым механизмом для нового приступа болезни, от которой мы пытаемся избавиться уже несколько лет с переменным успехом. Возможно, это станет ключевой точкой, опираясь на которую, мы сможем проработать вашу ситуацию и навсегда избавить Карину от ее воображаемого друга. Поэтому я спрашиваю еще раз: что такого она могла услышать?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «