Укус пары (ЛП)

Его отец отослал Касс с предупреждением, что если она когда-нибудь вернется, ее посадят в тюрьму за то, что она сделала. Стражи порядка стаи Вульф отвезли ее домой и сообщили волкам «Золотого ручья», что за ней следует следить.

— Я клянусь, что дальше все будет только лучше, милая.

Ее улыбка чуть не прикончила его из-за больших слез, наполнивших ее глаза.

— Я знаю. Я тоже здесь ради тебя. Всегда. Я обещаю.

Она подняла голову, приблизив свои губы к его губам, чтобы подсластить сделку. Не то чтобы что-то могло заставить его отказаться от женщины, которую он любил. Или жизни, которую он хотел разделить с ней. Ничего.

Эпилог

— Что за черт? — Карла открыла дверь и обнаружила дорожку из лепестков роз, ведущую от входа в гостиную. Она с широко раскрытыми глазами смотрела на множество свечей, покрывавших каждую поверхность. Кто-то прочистил горло, и она дважды взглянула на диван прямо перед собой.

— Нейт?

Он ухмыльнулся. На нем были пижамные штаны и больше ничего. Она чуть не проглотила язык, наблюдая, как напряглись его мышцы, когда он встал, чтобы подойти к ней.

— Что, эм, что происходит? — Она подавила желание наброситься на него и стала ждать ответа. Ее гормоны внезапно взбесились, и она превратилась в нимфоманку. Не то чтобы он, казалось, возражал.

— Я снова веду себя романтично. У меня есть кое-что для тебя. — Он подмигнул. — Ну, на самом деле, пара вещей.

Он вытащил из кармана листок бумаги и протянул ей. Это была рекламная листовка для клиентов. Вверху было переименование бара Нейта с «Жаждущий Вульф» на «Нахальный Вульф». Под ним предлагалось фирменное блюдо под названием «Шоколадное соблазнение Карлы».

Она подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Почему ты это сделал?

— Это больше не мой бар. Он наш. — Он обнял ее за талию, прижимая к себе.

— Что заставило тебя выбрать название «Нахальный Вульф»? — Она облизнула губы, ее сердце сильно колотилось в груди.

— Это одно из слов, которые приходят мне на ум, когда я думаю о тебе. Дерзкая, сексуальная и красивая. Ты все из вышеперечисленного. Кроме того, — он погладил ее по щеке, — «Жаждущий Вульф» был больше похож на меня. Я хотел, чтобы теперь это было больше о нас. И твое нахальство делает меня счастливым.

— Но почему ты добавила мой напиток? В этом не было необходимости.

Его глаза сияли любовью.

— Я хочу, чтобы все знали, что стряпня моей подруги — это наше фирменное блюдо.

У нее перехватило горло.

— Почему?

— Все просто. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты была частью всего, что я делаю

— Спасибо звучит недостаточно громко за все эти прекрасные вещи, — пробормотала она и наклонилась, чтобы поцеловать его в губы. — Я люблю тебя.

Он встретил ее на полпути, коснувшись губами, и как раз в тот момент, когда она собиралась углубить поцелуй, он отстранился.

— Придержи эту мысль. У меня есть еще кое-что на подходе.

О, черт.

— Что?

Он обернулся, и она действительно чуть не набросилась на него. Большая татуировка с изображением волков и детенышей покрывала его спину. Там не было имен, но она знала, что это значит.

— О, Нейт! — она ахнула. — Это прекрасно.

Он снова повернулся к ней лицом.

— Я знаю. — Он притянул ее в свои объятия, обхватив руками за талию. — Я даже думаю, что тебе следует сделать татуировку с моим именем.

Она в шоке уставилась на него.

— Нет.

— Ты знаешь, что хочешь этого.

Она боролась с ухмылкой, угрожающей раздвинуть ее губы, но не смогла сдержать смешок от его маленького детского выражения.

— Нет. Никакой татуировки. Я оставлю это сексуальным, твердым телам, таким как твое.

Ей нравился тот факт, что чернила Нейта были прекрасными произведениями искусства, которые она могла видеть вблизи и трогать, когда хотела. Ее предыдущим любимым блюдом была племенная фигурка волка. Она нашла замысловатый узор из черных линий и петель, превратившихся в воющего зверя, завораживающим. Но теперь ее любимым произведением искусства была его татуировка их семьи.

— Ладно. Тогда у меня есть кое-что, что ты можешь сделать.

Она откинулась назад и встретилась с ним взглядом.

— И что же?

— Мы пойдем в спальню, и ты потрешь…

— Если ты скажешь «мои ноги», то узнаешь, почему на этом диване удобно спать, — проворчала она.

— Я собирался сказать, что ты будешь тереться об меня своим сексуальным телом, а потом я собираюсь съесть твою киску до такой степени, что ты подумаешь, что умерла и попала в рай.

Она вздохнула и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его.

— Хорошо, если ты настаиваешь.

— Я настаиваю. — Он обхватил ее лицо ладонями и поцеловал. — А потом…

Она застонала.

— Господи, это еще не все? Я только что вернулась домой с работы. Я весь день слушала, как восьмилетние дети спрашивают меня обо всем на свете, и мне удалось не сойти с ума. Чего еще ты от меня хочешь?

— Еще ты скажешь, что собираешься выйти за меня замуж.

Она вскинула лицо, чтобы встретиться с ним взглядом, так быстро, что чуть не ударилась о его подбородок. С трудом сглотнув, она наконец заговорила.

— Что?

— Скажи, что выйдешь за меня замуж. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была моей парой, моей женой и матерью моих детей. Я ставлю на три из трех.

Она стояла в шоке. Он опустился на одно колено. Дыхание перехватило, когда она увидела, как он достал коробочку из кармана и открыл, чтобы показать самое красивое кольцо, которое она когда-либо видела. Старинное кольцо с завитками листьев и большим бриллиантом в центре.

— Ты выйдешь за меня замуж, любимая?

Броситься на него было, вероятно, не самым умным ходом, но она не могла предсказать, какой будет ее реакция.

— Да! Я выйду за тебя замуж.

Он рассмеялся, когда они оба приземлились с ним под ней, и кольцо каким-то образом оказалось у нее на пальце.

— А теперь, как насчет того, чтобы мы пошли в кровать и сделали ту другую часть, которую мы обсуждали.

Непрерывное счастье наполняло ее сердце с тех пор, как она решила открыть его для его любви. И хотя она была всего на нескольких месяцах беременности, изменения в ее теле, казалось, выявили нежную сторону ее мужчины. Не то чтобы он раньше не был нежным, но в последнее время его постоянное баловство вызывало бесконечные улыбки на ее лице. Иногда его попытки были прямо-таки комичными. Как в тот раз, когда он пытался испечь для нее.

Может, он и был отличным поваром, но она ненавидела куки (прим. печенье). Они были похожи на потресканные хоккейные шайбы. И все же то, что он пытался что-то сделать сам, потому что она хотела домашнего печенья с шоколадной крошкой, значило больше, чем то, что он пошел в магазин, чтобы купить его. Их детям, всем троим, как подтвердил ее врач, повезло, что он был их отцом. Ей повезло, что у нее был очень заботливый оборотень в качестве партнера.

Через несколько секунд они были на пути в спальню.

— Думаю, мне нравится, что у тебя есть романтическая сторона. Как часто я могу ее ожидать?

— При каждом удобном случае мне нужен предлог, чтобы затащить тебя обратно в постель, — сказал он с дерзкой улыбкой.

— Хорошо, — хихикнула она, — мне действительно нравится эта идея.

Конец