Страница 341 из 346
"И тогда вы и поняли, кто..." - начал Гарри, но Дамблдор его перебил.
"Нет-нет, Гарри, это была лишь выигранная битва, но не победа. Это лишь подстегнуло меня. Я решил, что увижу и самого Годрика, чего бы это мне не стоило. Я стер в кровь ладонь, на которой раскручивал подвеску времяворота, но, наконец, достиг одиннадцатого века. Я знал, где находится Хогвартс, но рельеф местности с тех пор сильно изменился, а для аппарирования это очень важно. Но я не мог просто так бродить по английским и шотландским дорогам, в те времена это было очень опасно. Мой плащ-невидимка не всегда надежно меня защищал, поэтому лучше было просто прикинуться одним из туземцев. Поэтому я частенько путешествовал под видом обычного бродяги, а иногда и прокаженного. Кстати, этот способ был самым беспроигрышным - мало кому хочется связываться с прокаженными, и желающих меня побеспокоить обычно не находилось. Но сейчас мне срочно требовался попутчик, который, при случае, мог бы меня прикрыть", - Дамблдор замолчал и испытующе взглянул на Гарри.
Взгляд этих странно сверлящих его голубых глаз заставил Гарри сперва похолодеть от пронзающего мозг, как искра, осознанного понимания - полного понимания! - всей истории, в которой он внезапно почувствовал себя лишь одной из спиц в колесе бесконечно вращающегося времени. Ободом была его судьба, а погонщик сидел сейчас перед ним и терпеливо ждал, когда он, Гарри, увидит то, что до этого не мог видеть. Во всей полноте, во всем безумии, и - парадоксально! - в удивительной, ювелирной закономерности, которая накрепко соединила прошлое и будущее. Какой бы силой я ни обладал, подумал Гарри, глядя на свое ошарашенное отражение в причудливых полумесяцах очков Альбуса Дамблдора, она не может быть больше той, которая доступна человеку, сидящему напротив. Человеку, пронизавшему время насквозь ради своей мечты.
"Это были вы?" - кратко осведомился Гарри.
"Да".
"Вы защитили Джеффри Монмута от разбойников и нашли предлог отправиться с ним?"
"Да".
"Тот страхолюдный старикан... Это была маскировка? Вся эта грязь и вонь и... и вши, и старые, полусгнившие тряпки?"
"Да".
"А я еще думал, откуда мне знаком этот запах", - хмыкнул Гарри, покачав головой. - "Точно так же пахнет от вашей вазочки с леденцами, которая всегда стоит у вас на столе! Так меч Годрика и книгу Тео взяли - вы?"
"Да", - глаза Альбуса Дамблдора блеснули странным удовлетворением.
"И когда вы стали свидетелем нашего разговора с Годриком, а потом, могу спорить, когда я сбежал, профессор Снейп говорил об этом с ним - своим предком! - вы узнали какие-то подробности о том, кто мы такие. И кто он такой".
"Я назвал своего сына Северусом, Гарри", - тихо заметил Альбус Дамблдор. Седая прядь выбилась из-под пурпурного колпака, расшитого звездами, и в антураже Великого Мудреца скользнуло что-то более земное и человеческое. - "Уже одно это свидетельствует о том, что я поверил. Я знал, что когда-нибудь мне придется отправить в прошлое группу детей во главе с моим сыном ради их спасения. И я это сделал. Сегодня".
Судьба Валери Эвергрин была предопределена много лет назад. Гарри сжал челюсти.
"Я понимаю, почему вы сделали это, профессор", - он нервно потер лоб. - "Хотя ничто на свете не заставит меня вас оправдать. Но вы же знали, что это может быть чревато изменением будущего! Разве это не было слишком рискованно? Кто знает, может быть, то, что Вольдемортов оказалось двое, что Меланхольная Миртл тоже раздвоилась, - последствие вашего поступка?" - это прозвучало так, словно Гарри в чем-то упрекал директора. Но, странно, того пиетета, который раньше Гарри испытывал к Альбусу Дамблдору, уже не было, точно юноша стоял сейчас не перед могущественным добрым волшебником и директором школы, где учился Гарри, а перед равным себе. Неужели неизмеримая мощь магии настолько меняет отношения между людьми, мелькнуло в голове у Гарри. Но, странно, Дамблдора это нисколько не смутило. Постоянно подчеркивая разницу в положении между профессором Снейпом и Гарри, когда парень зарывался, сейчас он никак не реагировал на подобные откровенно хамские выпады. Разве что легкой улыбкой.
"Гарри", - негромко заметил Дамблдор. - "Ты начинаешь говорить, как Гермиона Грэйнджер".
Гарри не ответил, только покраснел. Он совсем не был уверен, что это комплимент.
"Но это хорошо. Это доказывает, что ты научился рассуждать логически, как взрослый человек. Просто ты еще не в силах оценить результаты всего, что произошло с тобой за этот день, или, я должен был сказать, за этот год... " - задумчиво продолжил Альбус Дамблдор. - "Но, думаю, что сейчас у тебя на руках все факты, которые могут помочь пролить свет на те события, непосредственным участником которых ты стал", - точно не обратив внимания на то, как резко помрачнел Гарри, он довольно откинулся на спинку кресла и нарочито небрежно заметил. - "Ну же, Гарри. Подумай как следует, откуда мог взяться второй Том Риддль? Не зря же профессор Эвергрин учила тебя, что логика - это главное. Колдуны часто ей пренебрегают, но это большая ошибка. Итак, какие у тебя предположения?"
Гарри подпер кулаками щеку и начал думать. За окном в непроглядной тьме противно хлестал холодный ноябрьский дождь. Сон, только что туманно сеявшийся над Гарри, куда-то испарился, но логика в голову не шла. Решать тонкие задачи этой смертельной игры (а то, что это была именно игра, игра-головоломка, Гарри не сомневался) не слишком хотелось. Мыслями Гарри все еще утопал в дилемме - простить ли директора? Или его, старого манипулятора, нужно ненавидеть за то, что он... убил моих родителей?
Безумие.
Поставь себя на его место, точно прозвучал голос Валери у него в уме. Кто здесь пострадал больше всех? Кто больше всех мог пострадать? Дамблдор прав, думал Гарри. Да, он поступил не слишком чистоплотно, да, он подставил моего отца, но как бы я поступил на его месте, если стоило выбирать между моим родным сыном и по сути дела чужим человеком? Я бы, по меньшей мере, проклял себя, чтобы не делать такой выбор. Но это - слабость. А Дамблдор, кажется, вполне осознает, на что ему пришлось пойти и какие последствия это вызвало. Решив, что мой отец тот, кто ему нужен, Вольдеморт убил его, но то, что я как-то сумел ему противостоять еще в годовалом возрасте, наверное, укрепило его в мысли, что теперь наследник Гриффиндора - я. Поэтому Дамблдор так заботился обо мне, прятал все эти годы - ужасные годы! - у магглов: чтобы никакой темный чистокровный убийца не нашел меня там. Может быть, ему даже хуже, чем мне. Дамблдор все эти годы молча носил в себе это знание. Поэтому он относится ко мне - чего уж греха таить - не так, как к другим ученикам, потому что чувствует себя виноватым за то, что случилось с моими мамой и папой. И те идиотские случайности, которые со мной происходили, вроде философского камня или сражения с василиском, были основаны на уверенности Вольдеморта, что ему нужен я. Кстати, только что мелькнула, кажется, какая-то полезная идея? Черт, уже забыл...