The Kills

— Нет.

— Ну нет, так нет, — торопливо проговорил шериф.

С нескрываемым облегчением он встал, обрадованный тем, что тяжелая беседа закончена. Я подписала протокол с показаниями. На этом представитель закона исчез.

Вестей от врача не было. Кажется, дня три или четыре. Я спала в обнимку с телефоном, иногда, вздрагивая, просыпалась от фантомного звонка, но смартфон предательски молчал. На пятый день доктор позвонил, с нескрываемой радостью в голосе проинформировав меня, что Люцифер пришел в сознание. Я собиралась сорваться с места в ту же секунду и помчаться хоть пешком в Ист-Лэйк. Само собой, Лана не позволила мне этого. Насильно затолкала в душ, сетуя на то, что я воняю бомжом и в таком виде являться к будущему мужу негоже. Она даже любезно принесла чистые вещи из моей квартиры и вызвалась сопровождать меня в больницу.

Дорога была бесконечной, словно заколдованной, по которой путник никогда не доберется до цели. Лана и Джино остались ждать в коридоре. Меня трясло от страха, пока я следовала за медсестрой. Все вокруг отошло на задний план, обостряя восприятие до предела. Я хотела увидеть Люцифера и одновременно боялась момента встречи.

— Вам сюда, — медсестра указала на дверь, возле которой стоял грозного вида полицейский. — Если что-то понадобится, зовите.

Шаг. Еще один. Я робко вошла, тут же прирастая к полу. Люцифер измученно улыбнулся, с усилием и большим трудом приподнялся и сел на кровати. Было видно, как тяжело ему даются самые обычные действия, отзываясь болью, от которой он хоть и на долю секунды, но поморщился. С отросшей щетиной, усталым взглядом, белый как полотно, он был сам на себя не похож.

— Птичка, — силясь изобразить бодрость, позвал он меня.

Смотреть на его страдания стало невыносимо больно. Второй раз он оказывается на грани жизни и смерти. Из-за меня. Навязчивая идея спасти мою жизнь чуть не обернулась потерей собственной для него. Дважды.

На ватных ногах я подошла ближе, села на край кровати и громко, отчаянно разрыдалась. Прибежала насмерть перепуганная медсестра. Убедившись, что пациент в порядке, предложила воды и также быстро исчезла.

— Прости меня, — всхлипывала я.

— За что?

— Ты пострадал по моей вине.

— Дуреха, — Люцифер взял меня за руку. — Не смей так думать. Так сложились обстоятельства. Вот и все. Иди ко мне.

Он привлек меня ближе. Я несмело обняла его, утыкаясь в плечо. Все никак не в силах поверить, что Люцифер жив. Мы позволили себе помолчать, не рушить хрупкий момент воссоединения спешкой вернуться к насущным вопросам. Просто молча принимали объятия, гладили, целовали, насыщались присутствием.

— Расскажи, что там произошло, — тихо попросил Люцифер. — Я помню только, как просил тебя вызвать скорую.

— Я забыла телефон у него на зарядке. Пришлось вернуться, — я переплела наши пальцы, будто этот жест мог помочь поверить в реальность. — Увидела твою машину и зашла. Когда я пришла первый раз, он так странно себя вел, — вдруг переключилась я. — Нес несуразицу, мол, я самая прекрасная девушка из всех, что у него были. Я подумала, он ко мне клеится, — к горлу подкатила тошнота. — Потом пришла миссис Беккер и помешала.

Люцифер издал вздох облегчения.

— Оказывается, он ее убил. Похоже, перед твоим приходом.

— Вот же ублюдок, — зло процедил Люцифер.

— Когда я увидела тебя там, в крови, без сознания... — на глаза стали опять наворачиваться слезы.

Продолжить мне не хватило сил. Губы задрожали, по щекам покатились соленые слезы.

Он ничего не сказал. Прижал меня крепче, насколько позволяли силы.

— Хотел, кажется, и меня убить напоследок, но ты вдруг сказал, что едет полиция.

— Совсем не помню этого, — озадаченно проговорил Люцифер.

Я отчужденно посмотрела на свет, пробивающийся сквозь полосы жалюзи. Он подсвечивал воздух сероватым цветом, стирая цвета вокруг, превращая нас в героев старого кино.

— Он сказал, что найдет меня в Чикаго, если ты останешься жив, — слова застряли поперек горла.

Боязливо, страшась реакции, я посмотрела на Люцифера. Он оцепенел, пораженный сказанным. Молчал, правда слов от него не требовалось. Все сказали глаза, в которых впервые за все наше знакомство я увидела неподдельный, всепоглощающий страх.

***

Напряжение, возникшее в комнате, сделало всех присутствующих нервными и дергаными. Люцифер курил у окна вторую сигарету подряд, хотя врачи строго-настрого запретили ему сигареты и алкоголь. Я пинала попавшую под ногу сумку с вещами, вымещая всю злость на ни в чем неповинных вещах внутри. Шериф так вообще постарался слиться с диваном. Он яростно натирал свой значок, делая вид, что не видит нашего конфликта.

С момента ранения прошло две недели. Люцифер пошел на поправку. Его выписали из больницы с настоятельной рекомендацией беречься и отдыхать. Как бы не так.

— Кейт, просто смирись с тем фактом, что это лучший из возможных вариантов, — выдохнул он слова вместе с дымом.

Я сердито пнула синий полиэстровый бок. Большой палец неприятно прострелило.

— Отлично, — враждебно отозвалась я. — Просто просрем наши отношения. Подумаешь!

Шериф, неловкий свидетель выяснения отношений, горестно вздохнул.

— Кейт, — Люцифер говорил в точности как родитель с глупым провинившимся чадом. — Речь идет о твоей жизни. Жизни, — интонацией выделил он. — Отношения здесь не в приоритете.

Я начала грызть ногти, готовая взорваться с минуты на минуту.

— Жаль, конечно, — запыхтел шериф, — что вы это... не женаты, — он достал платок и утер пот со лба. — Тогда вас включили бы в программу вместе.

— Если загвоздка только в этом, не беда, — оживилась я. — Быстренько распишемся, и вот мы уже не просто посторонние люди, а муж и жена.

Губы Люцифера исказились мучительной улыбкой. Он ткнул сигарету в пепельницу так, что та сложилась под прямым углом.

— Кейт, это долгий процесс, на который у нас нет времени27, — его поучительный тон начинал бесить меня. — Если ты вступаешь в программу защиты свидетелей, то прямо сейчас, как есть, без махинаций с документами. Ты и так потеряла уйму времени, пока ждала моей выписки. Никто не будет ждать твоего решения месяцы.

— Тогда никуда я не вступаю, — упиралась в ответ. — Мы едем в Чикаго и точка.

— Он сказал, что найдет тебя. Или ты забыла? — Люцифер развел руками и помотал головой, создавая у меня впечатление, что я ляпнула несусветную глупость.

— Да умоляю тебя, он уже наверняка на канадской границе! — я подорвалась с места, начиная нарезать круги по комнате. — Хрен там он сунется в Чикаго. Его вообще-то объявили в федеральный розыск! — встав посреди бесчисленных коробок и сумок, я развела руками. — Ты сам-то почему отказался от программы?

Люцифер медленно закрыл глаза, помассировал переносицу, принимаясь вглядываться в снежные вихри за окном.

— Для себя я не вижу в ней необходимости, — он будто говорил не со мной, а с белесой бурей за окном. — Я для него не в приоритете.

Декабрь принес много снега и настоящие холода. Накрыл белым покрывалом землю, дома, припорошил сахарной пудрой деревья. На удивление, иногда проглядывало солнце, слепя, отражалось от морозной глазури, искря бриллиантовой крошкой. Мысленно я готовилась к Рождеству, наряжала елку в Чикаго, пекла пироги, покупала подарки. Собранные вещи ждали отъезда, занимая все свободное пространство в квартире. Реальность оказалась не такой радужной, как мои мечты.

— Я бы не был так уверен в окончательном бегстве Питера, — раздался обреченный голос Люцифера. — Он ясно дал понять, что будет искать. Ты для него как недоеденный бутерброд, который достали прямо изо рта.

— Спасибо, какое красочное сравнение, — поерничала я.

— Я не шучу, Кейт, — он повернулся. — Питер — больной человек. Он помешан на убийствах. На тебе. И не успокоится, пока не получит свое.

Шериф протяжно засопел и кивнул, бормоча: «Да. Это он точно больной».

— Значит, поедем в Чикаго, соберем вещи и сменим место жительства, — выдала я новый план. — Откроешь свой прокат в другом городе.