Страница 8 из 12
– Что?! – опешила Маша. – Но как же? У меня же даже телефона с собой нет! А мама? А курицу я размораживаться достала?..
Но её грубо прервали:
– Не ной! – секретарша обернулась, сорвала павлинью маску и строго вгляделась в лицо перепуганной стажёрке. – Ещё спасибо скажешь! Этот псих больной тебя так просто не оставит, раз увидел!
И Елена Павловна подняла орлиный взор на заднее стекло, видимо, чтобы проверить, нет ли погони.
Маша поёжилась и спустилась на сиденье пониже. Уж чего-чего, а подобного она от этого вечера не ожидала! Сначала это принудительное знакомство, потом драка, теперь вот – погоня. Отличный бал вышел! «Ну, хоть потанцевала!» – сардонически хохотнула она про себя, но сидеть продолжала тихо, радуясь, что привод у машины полный и заносит её на поворотах не сильно.
Ехали они минут сорок. Если бы не печка, которую водитель включил почти сразу, девушка бы совсем замёрзла. Снег усилился, и дворники на лобовом стекле едва успевали снимать белые шлепки, чтобы можно было видеть дорогу. Шоссе сменилось просёлочной, а затем и гравийкой, судя по скрежету щебня из-под колёс. Где они, Маша не знала. Это вызывало беспокойство, но при воспоминании о потных ладонях Дмитрича в маске волко-ежа, хотелось отереть лоб рукой и радоваться, что пронесло. А ведь Елена Павловна не такая уж и плохая тётка. Резкая, строгая, но, похоже, единственная на всём том балу, кто понял, что Машу тащат по-настоящему насиловать, и решила, что такое уж точно допускать нельзя. Шеф её продал, а вот секретарша выручила. Может, женская солидарность проснулась? Хоть бы Юрьич её за такое не уволил, раз сорвала его планы…
Правда, планы были сорваны не только у начальства.
– Елена Павловна? – окликнула спасительницу Маша. – А почему именно до Нового года? Может, мне хотя бы утром уехать можно будет?
Вместо секретарши ответил водитель, сперва снисходительно хмыкнув:
– Низ-з-з-зя! Вот цикл закончится в полночь, вот тогда и иди, куда хочешь. А пока Пламя точно Хранителя не указало, нельзя тебе…
– «Пламя»? «Хранителя»? Что? – не поняла девушка.
С переднего сиденья раздалось досадливое цыканье.
– Просто не забивай себе голову, Мария! – отрезала секретарша. – Тебя это касается лишь косвенно. Сейчас пересидишь, а после праздников возвращайся на работу и работай в своё удовольствие хоть до конца жизни!
Прозвучало как-то не очень обнадёживающе, но Маша на всякий случай поблагодарила и отстала.
Автомобиль остановился у небольшого загородного дома на отшибе. Не то дача, не то очень скромный особняк. Вокруг стена с решётчатой оградой, впереди двухэтажный коттедж с пристроенным гаражом. Туда они и направились, когда Елена Павловна, ёжась и недовольно ругаясь, вылезла из машины и пошла отворять ворота, а затем и гараж.
– На выход! – скомандовал водитель, загнав машину внутрь, под звук опускающихся гаражных жалюзи.
Здесь было не так холодно, а дверь в конце помещения вела напрямую в дом, так что они скоро оказались в тепле. Почти в тепле. Елена Павловна долго шарила по стене, пытаясь нащупать выключатель, а водитель прошёл прямо так, в темноте найдя холодильник, чтобы взять оттуда бутылку пива.
– Добро пожаловать! – неприветливо проговорила секретарша, когда лампа на потолке зажглась, и откуда-то снизу послышался рокот запускающегося отопления. – Ну и запустил ты дачу, Пёс! – прибавила она, передёргивая плечами.
Жильё выглядело заброшенным, было заметно, что люди последний раз здесь гостили давно, а судя по трупикам бабочек на клеёнчатой скатерти кухонного стола, возможно, это было аж летом! Маша подошла выглянуть на улицу и стёрла пальцем слой пыли с подоконника, задев кружавчатую занавеску, но её тут же отогнали:
– Иди наверх и переоденься, – скомандовала Елена Павловна, ткнув в сторону притаившейся за распахнутой дверью лесенки в углу.
На Машино место встал водитель, отодвинул занавеску и довольно проговорил:
– Видала, как сыплет, Пустельга? Хорошо! Следов уже не видно, а через час и «запах» пропадёт.
Он осёкся под строгим взглядом спутницы и угрюмо направился в сторону кухонного стола, где оставил начатое пиво. Маша растерянно замерла посреди помещения, и секретарша, фыркнув, опять взяла её за локоть и повела наверх. Там обнаружился запылённый второй этаж с коридором и тремя дверями. Елена Павловна втолкнула девушку в правую, что вела в небольшую комнатку с кроватью, вошла следом и ткнула пальцем в шкаф:
– Там тёплые вещи, переоденься. Это всё снимай, душ по коридору налево, последняя дверь. Полотенца там же в шкафу, – и вышла.
Маша растерянно кивнула её затылку, огляделась в опустевшей комнате, вздрогнула, услышав, как отзвучавшие по лестнице каблуки отчеканили последний шаг, и внизу хлопнула дверь. Зябко поёжилась, всё же тут в вискозном платье было не так уютно, три слоя махрового халата подошли бы больше, поэтому пришлось взять себя в руки и начать ревизию шкафа.
На удивление, внутри оказались футболки и неплохой флисовый комплект, похожий не то на пижаму, не то на модное нынче кигуруми, что носили всякие гики. Правда, этот комплект был без ушей или рогов, а просто светлого пудрового оттенка и раздельный, но на вид не менее уютный.
Маша взяла одежду и направилась в душ. Что делать, она не знала. Ни связи, ни планов, ни какой-бы то ни было чёткой информации не было, зато и шок начал проходить под тёплой вялой струйкой, поэтому выйдя из ванной, девушка отправилась не в комнату, а вниз, чтобы расспросить спасителей, да и, чего греха таить, попросить чего-нибудь поесть или хотя бы чаю.
Уже подходя к двери на кухню, где слышались голоса, она порадовалась, что надела мягкие тапочки и осталась незаметной, потому что там говорили о ней:
– …Маша эта тоже! Если этот балбес втюхал себе, что она его Искра, то так просто от него не избавиться, – в голосе секретарши звучало раздражение. – Нам нужно хорошо проследить, чтобы он не нашёл дом, иначе будет поздно.
– Да не найдёт, Пустельга! Ты видела, как засыпало? Нас здесь, даже если бы знали, не разыскали бы – дороги не видно! – водитель говорил более расслабленно, похоже, ещё и пиво подействовало. – Да и щенок он совсем, пусть и выглядит грозно. Ты сама, что ли, не знаешь, как молодняк хорохориться умеет?
– Он уже подмял под себя половину рода! – возразила собеседница. – Ты видел? Никто и слова не сказал!..
Послышался смеющийся скептический мужицкий рык:
– Пустельга, успокойся! Ну не вышло их с Волком свести, ну и леший с этим всем. Ещё полвека поживём так же. Что, плохо, что ли, жили-то? Ну бывают накладки, что уж сделаешь? Барс нам чётко сказал, что или так, или никак. Вот, значица, никак. Я – человек подневольный, мне сказали – я делаю. А малец, даже если Пламя на него укажет, нам не помешает уже. Не успеет просто. Цикл уже завтра завершится, и без Слияния, а дальше всё пойдёт как по маслечку. Да и вообще, никто не видел, чтобы Пламя сделало выбор. Не видел? Не видел. Так что, может, оно и к лучшему-то? А нам ночь и завтрашний день пересидеть, а дальше всё будет кончено.
Раздался раздражённый вздох и скрип стула, будто кто-то с размаху откинулся на спинку.
– Жалко парня, – тихо проговорила Елена Павловна. – Надеялся на что-то, балбес!.. И дуру эту! Сидела бы в офисе своём и не знала ничего, а теперь – расхлёбывать…
Водитель уже начал было что-то говорить, но в этот момент замершая Маша, не почувствовав, как мягкий тапок скользил всё это время к краю ступени внезапно подвернула ногу и ввалилась в кухню.
7. Пленная гостья
– А подслушивать нехорошо! – нахмурилась Елена Павловна, глядя на неловко мнущуюся девушку.
– Я не подслушивала! – возразила Маша и к собственной досаде залилась краской. – И я… Я случайно. И… И я не дура, Елена Павловна!
Она даже брови нахмурила так же грозно, глядя на секретаршу, но эффекта это не возымело. Впрочем, как всегда – Елена Павловна Соколова никогда и никому не позволяла переиграть себя в гляделки, даже шеф отводил взгляд, отшучиваясь, если случалась конфликтная ситуация.