Страница 77 из 102
— Ага, такие комплименты, что век бы их не слышать, — ворчу я, обтирая руки от крема салфеткой и укладываясь вдоль Азамата. — Давай всё-таки ты будешь ума слушаться, а не комплексов и не звериных инстинктов. У тебя, знаешь ли, перед всеми этими удалыми есть существенное преимущество. А именно: ты мой муж. Пусть у них внутри завязывается, а ты расслабься, — зеваю. — Ну, зато теперь ты знаешь, что такое ревность. А то, помнится, в начале нашего знакомства это слово тебе ничего не говорило.
— А-а, — задумчиво отвечает Азамат. — Действительно, было такое. Надо же, у вас и слово специальное для этого чувства придумали… Так ты меня простишь?
— Да прощаю, прощаю, — целую его в щёку, которая не в креме. — Только обещай мне, что не будешь больше обо мне думать всякие гадости. А то завтра ты улетишь неизвестно куда неизвестно до когда, и мы не сможем просто так взять и всё выяснить. Так что ты лучше заранее внуши себе, что я тебя жду, и никто другой меня не интересует. Договорились?
— Мгм, — он кивает, зарываясь носом мне в волосы. — Обещаю.
— И вот ещё что, в следующий раз когда захочешь включить меня в круг своих соратников, забей мне место, пожалуйста. А то мне не понравилось сидеть на насесте, как курица.
— А я не понял, чего ты не согнала никого?
— Да мало ли, ещё обидятся и не станут участвовать в твоей кампании. Откуда я знаю, может, они важные шишки?
— Лиза, ну ты что? Кто ж важнее тебя да ещё в твоём собственном доме?
— А чего ты их сам не согнал?
— Так на меня как раз могли бы обидеться, мол, какой-то урод им будет место указывать. А тебя бы они послушались без вопросов.
— Слушай, как ты ими управлять собираешься без меня, если они так о тебе думают?
— Ну, так то на войне! Там я мастер своего дела, военачальника не слушаться — всё равно как целителя, только себе хуже сделаешь, это все понимают. Тем более, все Старейшины меня решительно поддерживают, даже самому странно. Они до сих пор наоборот были против восстаний… Ладно, я чувствую, ты сейчас заснёшь. Спокойных тебе снов, золотая моя.
Утро начинается забавно. Не успеваю я как следует проснуться от того, что Азамат встал, как из-за приоткрытой двери в коридор слышатся какие-то скандальные интонации. Высовываю нос за дверь поглядеть, что там творится. Оказывается, Азамат поднял братца ни свет ни заря, выволок в коридор и отчитывает за охоту.
— А если бы ты потерялся! А если бы тебя выкинуло на другом конце материка! Или вообще в море? Мне бы пришлось отзывать людей с постов и искать тебя! А если бы джингоши взяли тебя в заложники? Нас бы тут всех мужиков поубивали, и настал бы конец Империи Муданг из-за твоей долбаной охоты! Нашёл время! Ребята вон удивляются, что я до сих пор не поседел, так ты решил это исправить? Чтобы до конца военных действий — то есть, пока я не скажу — без Лизы в лес ни шагу! Это понятно?
Заспанный Арон таращит стеклянистые глаза и старается угадать с ответом, чтобы брат больше не сердился. А я думаю, что очень правильно не стала Азамата беспокоить, пока Арон не вернулся. Пусть он напридумывал себе бог весть каких объяснений моего поведения. Из-за пропавшего брата он бы психовал гораздо больше.
Азамат убеждается, что посторонних дома не осталось, и тоже выходит за порог. Мы целуемся, недолго и не очень интенсивно, но я изо всех сил стараюсь запомнить это ощущение, а заодно окружить мужа каким-то защитным коконом, чтобы никакая беда до него не добралась пока меня рядом нет.
— Звони каждый день, а лучше два раза, — напутствую. — А то я сама позвоню в какой-нибудь неподходящий момент.
И вот он уходит вслед за остальными по дорожке к посадочной площадке, а потом несколько разноцветных унгуцев взлетают и рассеиваются по небу, устремляясь на север. Я стою на ветру в картинно развевающейся юбке, мёрзну, хочу спать и чтобы всё поскорее стало, как раньше.
За спиной хлопает дверь, Орива накидывает мне на плечи дублёную куртку. Арон материализуется рядом и провожает взглядом улетающие унгуцы.
— Ну он мне и задал трёпку! Прям как в детстве. Только хуже. Эхх, — Арон вздыхает. — Как же мне его не хватало все эти годы! Ну ладно, пойдёмте обратно в дом, а то тут холодно. Вчера ночью нам туннельную куницу привезли, можно будет сегодня заняться.
— А что такое туннельная куница? — спрашиваю, заходя в дом и вешая дублёнку на крючок.
— А куница и есть, — лаконично отвечает Арон и открывает чулан. Там на куче прочего барахла стоит проволочная клетка, а в ней и правда куница — синяя с фиолетовой головой, аккуратные ушки, жёлтая грудка, чёрная морда и длинные когти — да с таким длиннющим хвостом, что я сначала приняла его за меховую подстилку. — Её за хвост держишь, на спину ей ориентировщик пристёгиваешь и пускаешь впереди себя. Если в туннель зайдёт, сразу выдёргиваешь. На ориентировщике тогда отмечается, где зияние. Если туннель короткий, то может даже отметиться, куда он выводит, но это редко бывает.
— А время того места можно узнать? Ну, в прошлое или в будущее закидывает?
— Н-нет, — качает головой Арон. — Время никак.
— Ну всё равно, классная идея. Очень полезная для Муданга.
— Ага, — радуется Арон. — Это нашего отца отца отец придумал.
— Да прям! — фыркает Орива. — Этих куниц ещё при Императоре вывели, и каждый горазд своим предкам приписать идею. У меня соседка тем же самым хвасталась!
— Ну, может, эта идея пришла в голову нескольким людям одновременно, — не отступает Арон.
— А давайте у Старейшны Унгуца спросим? — предлагаю я. — И куницу-то, наверное, покормить надо?
Зверюшке перепадает недощипанная вчера мелкая птица. Арон, правда, скрипит зубами, что мы его дичь зверю скармливаем, но он сегодня наказан, а я заявляю, что со своей порцией добычи могу делать, что захочу.
Тут в чулане нарисовываются мои котята, не знаю уж, шум их приманил или запах дичи. Завидев нового зверя, они тут же начниают шипеть и выгибать спины, как большие. Куница в ответ рявкает и уволакивает птицу поглубже в клетку.
— Откуда же тут кошки? — удивляется Арон.
— Да от твоей матери, — хихикаю. — Она поделилась лишними.
К счастью, прежде чем котята придумали стратегию, как изгнать чужого хищника, сверху спустились дети, и котятам стало ни до чего. После завтрака я скрутила из пластикового листка и нитки игрушки, и больше ни о детях, ни о кошках думать не приходится. Только бы не разнесли ничего.
Унгуц восстаёт к завтраку не рано.
— Ох вчера Ажги-хян ворожил-ворожил, сна никакого мне не дал, — жалуется. — Я хотел тоже с ним поехать, посмотреть, как там всё сложится, но он мне велел тебя пасти, Лизка. Не знаю уж, чего он такого от тебя ожидает, но лучше на рожон не лезь, — грозит мне пальцем.
— Да я и не собиралась, — говорю. — А вот расскажите нам, кто придумал куницами с ориентировщиком искать зияния?
— А это не моментально случилось, — говорит он, склоняя голову набок. — Сначала много веков назад люди поняли, что если один человек заходит в туннель, держась за конец верёвки, а другой конец держит стоящий на месте человек посильнее, то первого можно вытажить обратно, хотя и тяжело. Потом догадались на тот конец зверюшку привязывать. Да только не всякий зверь в туннель идти захочет, а многие из привязи выскакивают. Ходили и с крысами, и с кошками, с собаками и птицами, у кого что было под рукой. Потом, при предпоследнем Императоре, когда стали популярны электронные карты, создали вот такие ориентировщики, как у Арона, наручные. Тогда же один хитрый парень насобачился прицеплять эту штуку на зверьё. Вот его-то все и считают изобретателем, хотя над самими ориентировщиками много людей работало. Но у того парня детей было по разным сведениям то ли пятнадцать, то ли тридцать. И все хорошее образование получили, богатыми людьми сделались, и у них тоже деток было немало. У меня у самого в родне кое-кто из них числится, и у тебя, Арон, тоже, да и вообще, в крупных городах во всех есть их потомки. А что касается куниц, то их придумал разводить предок того мужика, с которым ты вчера говорила, Лиза, высокий такой, помнишь? Его так и кличут Кунчий, у них это прозвище в семье по наследству передаётся. И с каждым поколением Кунчих у куниц хвосты всё длиннее и длиннее. Так глядишь через пару сотен лет уже все туннели отметим, куда выводят.