Поцелуй рыжей ведьмы

Глава 5. На новом месте

— Что значит СКАЗАЛ? У тебя что говорящий кот?

Рьяна с минуту молча смотрела на меня, а потом тихо сказала:

— Девка, у тебя с головой то все в порядке? А то, я, это, не очень то блаженных жалую.

— У меня все в порядке! — выдохнула, значит, с котом она не разговаривает. И тут же расстроилась. Я то его слышу и понимаю. Но это все подождет. — Рьяна, где у тебя уборная?

Женщина развернулась и молча пошла, я за ней. Мы вышли из дома, завернули за угол. Рьяна махнула рукой в сторону ветхой деревянной постройки.

— Там.

Подошла к покосившемуся строению, открыла дверь. Ну нет! Сюда я не пойду. Во-первых, грязно. Я с ужасом смотрела на деревянный заляпанный неизвестно чем пол, на круглую дырку в нем. Во-вторых, страшно. Слишком уж некрепкой казалась постройка. Такое ощущение, что лишний раз шевельнешься и она рухнет прямо на тебя.

Ни за что бы не стала пользоваться такой уборной, но природу не переспоришь.

Я вылетела из этого туалета и натолкнулась на ехидный взгляд Рьяны.

— Что разобраться долго не могла? В ваших то приютах поди такого благоустройства нет. В кустики ходите?

Не нашлось слов. Хотелось высказать бабке все, что я думаю о ее «благоустройствах», но прикусила язык. Пусть думает, что я и правда из приюта. Хотя я наделась, что Трисса просветит ее, кто я на самом деле. Для меня было бы гораздо легче.

А так женщина даже не подозревает, что в моем присутствии не то что такие слова говорить нельзя и в таком тоне, но ей даже и смотреть мне прямо в глаза нельзя. Не по положению.

Одернула себя. Сама пошла на такие жертвы. Пусть говорит, что хочет. Придется год терпеть. У меня есть цель и я обязательно ее достигну. Моя мечта станет реальностью!

— Где ванная?

Не знаю, что так развеселило старуху. Она начала смеяться, смахивать слезы с глаз и хватать себя за бока.

— Ванная? Аха-хах! Сейчас покажу тебе ванную!

Рьяна указала рукой на близко стоящую к туалету постройку. Чуть больше, но только чуть. Я осторожно открыла дверь и встала пораженная увиденным зрелищем. И это ванная?!

— Что это?

— Как что? — бабка перестала смеяться и теперь с удивлением смотрела на меня. — Неужели у вас в приюте и такого не было? Вот, — она зашла в тесную комнатку и показала на железное нечто, — это печка, ее надо топить. А это бадья с холодной водой, вот бочка с горячей водой, — она махнула рукой снова на печку. — Вот скамья, на нее ставишь тазик. Воду наливаешь ковшиком. Поняла?

Я кивнула. Рьяна вдруг с жалостью посмотрела на меня:

— Как вы ж без всего этого обходились то?

— У нас все было намного лучше, — не успев подумать, брякнула я.

Жалость тут же ушла из взгляда старухи, она уперла руки в бока:

— Вот здесь мыло. Повезло тебе, что я вчера топила, вода еще теплая.

И вышла.

.

Завтракали мы в комнате Рьяны. У нее в доме было всего три комнаты. Одна, где мы сейчас и находились, вторую она отдала мне, а третью она обещала показать после завтрака.

— Давай, девка, выкладывай, кто такая и почему сама Трисса Те Канигель за тебя просила.

— Я Рилл, — твердо посмотрела бабке в глаза, невыносимо уже слышать «девка» в свой адрес. — Я росла в приюте до шестнадцати лет, затем четыре года провела в работном доме для девушек. Наша старшая обнаружила во мне способности к травам, — Рьяна внимательно слушала. — Поэтому я здесь. Буду учиться у тебя, чтобы затем тоже стать знахаркой, — губы непроизвольно скривились, я сама почувствовала.

— И долго ты будешь у меня учиться?

— Ровно год.

Я отпила из кружки чай и спросила:

— А откуда ТЫ знаешь Триссу Те Канигель?

— А вот это не твое дело! Давай доедай и пошли, покажу, что будешь делать.

Я чуть не подавилась от этого «не твое дело». Как она смеет так со мной разговаривать? Хотя, откуда ей знать. Любой из моих подданных, если бы каким-то чудом у него вырвались подобные слова, уже лежал бы на полу с голой спиной. Потому что порка в этом случае — самое легкое наказание.

Но я умела держать себя в руках. Настанет мое время. А пока надо смириться и с бедностью обстановки и с невоспитанной старухой и даже с наглым котом. Хотя нет. С ним я мириться не собиралась.

Третья комната меня удивила. Ожидала нечто подобное увидеть, но все же, зрелище было ошеломительным.

Небольшая, без окон, зато с несколькими толстыми зажженными свечами по три штуки в каждом углу. Одна стена была полностью отдана под полки. На полках валялись как попало разные травы. Да меня чуть удар не хватил. Разве можно так обращаться с материалами?! Да никакое заклятье не получится наложить! Они же перемешались на этих полках друг с другом! Две узкие кровати стояли возле стен. Я подошла ближе, странный материал на них.

— Это непромокаемые накидки, — заметив мой интерес, проговорила Рьяна.

— Зачем?

— Как зачем? — бабка удивленно смотрела на меня. — У людей, например, кровь течет. Если бы не накидки, она бы впитывалась. Что мне после каждого мебель менять?

— А ты что, здесь больных лечишь? — я покосилась на заляпанный высохшей грязью пол, на покрытые пылью полочки.

— А где ж еще?

Тут до меня дошло:

— Ты же знахарка! Какая кровь?! Ты что людям операции делаешь?!

— А что ты так удивляешься? У нас в городе ни одного лекаря нет, только вон банщик-цирюльник один. Да и тот. Толку от него немного, вечно пьяный.

— И ты сама людей зашиваешь? — я все не могла поверить, чтобы знахарка, которой положено только траву людям в настойках да в порошках давать, людей сама зашивала. Насколько я знала, не каждый лекарь умеет это делать. — И что? Люди выживают?

— Тьфу на тебя, девка! — почему-то разозлилась Рьяна. — Еще ни один не помер. Но разве можно такие вопросы задавать? Не к добру это.

Молча разглядывала застывшую в праведном гневе женщину. Наверное, в молодости она была довольна красива. Ну, для тех, кому нравятся такие высокие. Но сейчас… Сложно назвать ее толстой, скорее крупная. Мощные руки, словно у кузнеца. Жидкие волосы, перевязанные грязной тряпкой. Большие синие глаза, но бесцветные брови и ресницы. Прямой нос, но торчащий из него пушок. Я засмотрелась именно на него. Какая гадость! Любая девушка знает, как удалять лишние волосы на теле. А на лице? Ну разве так можно? Надо срочно избавить Рьяну от торчащих волос из носа. А то смотреть на это еще год будет трудно.

— Что? — рыкнула женщина, заметив мой пристальный взгляд.

— Ничего, — пожала плечами я и обернулась к полкам. — А почему у тебя в травах бардак, травница?

Рьяна, видимо, не ожидала этого вопроса:

— Хочешь, наведи порядок.

— Можно? — я не поверила своим ушам. Чтобы хоть одна ведьма, хоть одна знахарка разрешила кому-то другому касаться своих трав! Да ни в жизнь!

— Можно, — кивнула женщина и собиралась выйти за дверь.

— Подожди! — меня мучал один вопрос. — А почему, если ты экономишь свечи, здесь у тебя горит аж двенадцать штук?

— Сразу видно, в городе не жила, — почему-то высказалась Рьяна. — Что же тут непонятного? Окон в комнате нет? Нет. Значит, ночью мертвецы свет в доме не увидят.

— Что? — ошарашенно смотрела на бабку. Может пошутила?

— То! Нельзя, чтобы ночью светло дома было! Покойники бродят. И не смотри на меня так, девка!

Рьяна вышла за дверь. А я стояла в ступоре еще минуты две. Не пошутила старуха. Судя по ее серьезному виду, с каким она говорила о мертвецах, она на самом деле в них верит.

Оживить покойника, конечно, можно. Но слишком много ради этого заморачиваться придется. Одних трав надо собрать восемнадцать видов. И само заклинание плести не меньше трех недель. Кому оно надо? В школе даже Ролана Те Моль, которая преподавала магию смерти, не заставляла нас практиковать воскрешение трупов. Давала все в теории. Ведьмы, конечно, далеко не слабонервные девушки, но зрелище останков явно не из приятных. Да и зачем?

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.