Страница 13 из 23
— А его светлость приехал? — всё же спросила я у Виги.
Этот ночной гость так и не давал мне покоя.
— Я не слышала, — пожала та плечами. — Наверное, нам сообщили бы.
Странно. Если не герцог, то кто?
— А ты видела его? — не поторопилась я отстать от служанки.
Вига замотала головой, быстрыми движениями взбивая подушку.
— Нет. Я здесь недавно. После того как его светлость переехал в этот замок, сюда набрали много новой прислуги.
Вот повезло мне так повезло. Эбреверте, значит, прислуга двери в чужие комнаты открывает, а моя даже не знает, как выглядит его драконья светлость. Как назло!
Вига помогла мне причесаться и зашнуровать платье — то самое, голубое с вышивкой. Я посмотрела на себя в высокое старое зеркало и не смогла припомнить, чтобы когда-то выглядела столь аристократично. Правда, немного смущал слишком широкий ворот, который только непостижимым чудом держался на плечах, открывал до интригующих границ грудь и позволял всем лицезреть густо рассыпанные по коже веснушки.
Позволив мне вдоволь изучить своё отражение, служанка повела меня вниз весьма расторопно, будто мы уже куда-то опаздывали. Я едва успевала вертеть головой: башня казалась просто огромной! Что же говорить обо всей остальной части замка!
Увлекшись разглядыванием Кифенвальдского нутра, я даже не заметила, как мы всё же добрались до столовой. Внутри было, кажется, тихо. Что же, я пришла первой? Вига услужливо распахнула передо мной дверь, я шагнула внутрь, как на каменный островок посреди лавовой реки, и тут же огляделась.
Здесь было удивительно светло и почти пусто. Лишь во главе щедро накрытого бесчисленным количеством закусок стола ко мне лицом сидела высокая женщина в летах. Немного дородная, но не рыхлая. В строгом, не открывающем ничего, кроме кистей рук, платье песочного цвета, из лёгкой шёлковой ткани — умопомрачительно дорогой. Волосы графини закрывал хитро повязанный вокруг головы платок, зато благодаря этому её строгое лицо казалось ещё более выразительным. Глубокие морщины вокруг твёрдо поджатых губ, островатый подбородок и чуть глубоко посаженные глаза под плавно изогнутыми бровями — из этой темноты она сейчас изучала меня так, словно скорлупку с ореха снимала. Крылья её тонкого носа дёрнулись, когда она закончила беглый осмотр.
— Доброе утро, ваше сиятельство. — Я присела в книксене, зная, что не ошиблась.
— Доброе, эфри Вурцер, — голос женщины оказался густым, но не низким. Даже приятным и пробирающим до самого нутра. — Вы очень милы.
— Благодарю.
Вот и думай, что это значит: то ли одобрение, то ли снисхождение. Мол, могла бы быть и лучше, но и так сойдёт. Ох уж мне эти высокородные дамы!
Я бегло окинула взглядом все свободные места по обе стороны от графини и выбрала то, что справа. Но едва только собралась сесть на отодвинутый слугой стул, как подол платья качнулся от пронёсшегося по ногам потока воздуха — и в открывшуюся дверь вошла слегка бледная остроскулая девица с собранными под сетку в солидный пучок светлыми волосами.
Она чуть замешкалась, заметив сначала Лотбергу, а затем меня, но уверенно прошла дальше, вежливо пожелав всем доброго утра. Графиня и её проводила спокойным, но до едкости внимательным взглядом. Словно мы были послушницами обители, а она — настоятельницей. Хотя какая тут обитель, кого смешить! Всё тут устроено как раз наоборот.
— Маргит Одланд, — усевшись рядом со мной, представилась белокурая эфри.
— Очень приятно, — я улыбнулась, едва удерживаясь от того, чтобы не посмотреть на графиню, которая преспокойно завтракала и пока молчала.
А с виду она вполне доброжелательная и приятная. Однако предупреждение Виги не давало мне расслабиться в её обществе. Тут точно кроется какой-то подвох!
— Я слышала, вчера вы немало вспенили кровь нашему любезному Хардвину, эфри Вурцер, — вновь заговорила Маргит и подняла на меня холодный взгляд, с невероятным достоинством зачерпывая овсянку из глубокой чашки.
Черты её казались выразительными, но иссушенными сдержанным нравом: довольно полные губы сжаты едва не в ниточку, удивительно яркие голубые глаза прищурены. Как будто она заранее была настроена подозрительно ко всем моим словам.
— Так уж вышло. С его милостью, — я едва не добавила “драконьей”, — порой сложно общаться спокойно.
Графиня фон Вальд тихо усмехнулась.
— Жалеете, что кровь “любезному Харвинду” удалось вспенить не вам? — умело подцепила она Маргит.
Та лишь дёрнула плечом, явно подбирая достойный ответ. Но от него её спасло появление ещё одной эфри.
Мы с ней даже оказались чем-то похожи: такие же рыжие, чуть вьющиеся волосы, лёгкая россыпь веснушек по щекам. Другие же, что наверняка усеивали её плечи и грудь, она спрятала под высоким воротом бледно-розового, отделанного кружевом платья. Девушка почтительно приветствовала графиню книксеном и села напротив меня.
— Николь фон Тейх, — представилась звонко и жизнерадостно. — Так приятно встретить здесь уроженку родных земель!
Я взглянула на неё, опустив запястья на край стола. Это что ещё за новости? Но девушка смотрела на меня с такой искренней приветливостью, что стало даже совестно.
— Простите?..
— Просто среди тех, кто родился на землях вокруг Кифенвальда, рыжина, как у нас с вами, не такая уж редкость, — проговорила Николь уже не так уверенно.
— Если честно, я не помню, где родилась… — отговорилась я, не желая любезничать, а уж тем более откровенничать.
К тому же фамилия фон Тейх вдруг показалась мне знакомой, но откуда, я, по понятным причинам, вспомнить не смогла. Может, встречала когда-то в книгах, которые изучала с Марком? Показалось, что Тейхи были как-то связаны со свержением старого герцога во время стычки его с соседом-графом. Если это правда, то с Николь вообще нужно быть осторожней. Кровь — не водица, знаете ли...
Та уже было приоткрыла рот, чтобы ещё о чём-то меня спросить, но тут весьма стремительно и гордо в столовую ворвалась — по-другому и не скажешь — Эбреверта фон Штерн. Хозяйка жизни и ураган — так и хотелось подставить ей подножку. Низменное желание, но не удержаться ведь!
Однако, натолкнувшись на взгляд графини, которая даже подбородок вскинула при её появлении, эфри стушевалась, как нашкодившая девчонка. Правда, постаралась сохранить лицо.
— А вы любите заставлять других ждать себя, эфри. — Я так и видела, как каждое слово Лотберги впивается в Эбреверту осколком льда.
— Простите, ваше сиятельство, — вполне смиренно произнесла она, но тут же, окинув нас с Николь взглядом, едко заметила: — Как мило вы смотритесь. Надеюсь, не станете дружить против нас?
— А вы боитесь? — я улыбнулась, дёрнув бровями.
— Вовсе нет. — Графиня села и, ожидая, пока служанка её обиходит, опустила взгляд на перстень с густо-зелёным изумрудом, явно им любуясь. — Но на вашем месте я опасалась бы, как бы его светлость вас не перепутал.
— Лучше бойтесь, что ваши шансы попасть к нему в постель теперь в два раза ниже, — ровно ответила я. — Вы ведь так этого хотите, верно?
Николь фыркнула, довольно улыбаясь. Белокурая Маргит лишь сдержанно усмехнулась, хоть её это касалось тоже. Эбреверта же гневно вдохнула, уже собираясь продолжить обмен любезностями.
— Боюсь вас огорчить, эфри, — ловко оборвала её порыв графиня, — но его светлость будет выбирать не только по внешности. Даже в первую очередь не по ней. Он уже многое о вас знает. И узнает ещё больше — очень скоро.
— Признаться, пока ехала сюда, думала, что это всё только условности, — решила я поделиться мыслями. — Вся эта Первая ночь.
— Возможно, где-то в других герцогствах и графствах так и есть, Лора, — на удивление, согласилась Лотберга. — Всего лишь способ сюзеренам лишний раз показать власть над вассалами. Указать им на их место. Но для Вигхарта всё по-другому. Прошу это учитывать. И не забывать.