Страница 14 из 69
— Летаника Аурелия, — воспитанно обратился ко мне Пер, — ты можешь нам рассказать, к чему быть готовыми на практике? Ну, не во всех тонкостях, конечно.
На последних словах он смутился. Мы вышли в огромный холл перед столовой. Он был оборудован как зона отдыха. Там были диванчики, которые выглядели как ледяные скульптуры, огромный стол с такой же большой шахматной доской и фигурами, что нужно было двигать обеими руками. У левой стены протекал небольшой ручеек, по его берегам расположился небольшой зимний сад. Здесь можно общаться и релаксировать.
Я вздохнула и показала жестом на самый большой диван, чтобы все могли присесть.
— Что вас конкретно интересует? — спросила я.
— С чего начинается первое занятие, — робко подала голос одна из девушек, кажется ее зовут Ева.
Перед моим внутренним взором пронесся весь ужас и позор моего дебюта. Но я взяла себя в руки и сказала:
— Главное, это собранность. Слушайте, что говорит инструктор, он объясняет, где какой рычаг. И даже полетать даст.
Тут я непроизвольно вздрогнула. А потом подумала: “Ника, если ты знаешь, как нужно себя вести на занятии, сама почему так не делаешь?”
И дала себе слово проявить собранность уже завтра. Пусть этот Клаус… Николас, не думает, что я совсем уж того.
Знаете, как совершенно точно обеспечить рассеянное внимание и гул в голове? Пообещать себе быть собранной, конечно. Урок вожделения… простите, вождения, Николас назначил на восемь утра. В субботу. Этот парень вызывал у меня все меньше симпатии.
— Эти два дня займемся интенсивной практикой, а в понедельник я посажу вас в индивидуальную ступу, — преувеличенно бодро приветствовал меня Николас.
— Послушайте, инструктор Корд, — попробовала я воззвать к его благоразумию, — разве можно выпускать меня одну в воздух? Я же все башенки посшибаю.
— Ничего страшного, полетим на пустырь, где нет никого, — успокаивающе ответил он.
— Но ведь с новой недели начнутся групповые занятия, — ухватилась я за тонкую соломинку, — и что, все будут пробовать вашу двухместную ступу, а я сяду в одиночку?
— Как, вы не знаете? — правая бровь Николаса приподнялась удивленно, в фиолетовых глазах мелькнуло озорство. — Во время групповых занятий вы будете посещать какие-то свои факультативы. Подумайте только, целых три часа для ваших любимых наук… А у нас с вами своя программа. Вам очень повезло, Летаника. Ректор Пламенный разработал для вас собственный учебный план. Кто-то очень хочет, чтобы вы полетели.
Готова поклясться, в этом месте он слегка хохотнул. Стиснув зубы, я старалась выполнять все его команды, как дрессированная цирковая собачка. Или ящерка? Хотя они вряд ли дрессуре поддаются. Да и у меня вроде тоже с этим проблемы.
— Летаника, — о чем вы сейчас думаете? — вклинился в ход моих мыслей инструктор. — Соберитесь, пожалуйста. И перестаньте так напрягаться. Я же вижу, как вы хватаетесь за рычаг. Как напряженно жмете педали.
— Так мне собраться или расслабиться? — огрызнулась я, прекрасно понимая, что неправа. Он мне, вообще-то помочь хочет.
— В идеале, в водителе должны эти два качества сочетаться, — серьезно сказал Николас. — Садясь в ступу, вам нужно чувствовать ее габариты, буквально слиться с ней, ощутить, как она откликается на каждое ваше движение, слушается вас.
Он так говорил, что у меня табун мурашек по спине пробежал, прямо, налево и в обратном направлении. Как человек предан своему делу! Мне бы так проникнуться.
Голос Корда лился медовой рекой:
— А чтобы всего этого достичь, вы должны отбросить все мысли. Ни о чем не думать, пока ваши руки лежат на рычагах управления, а ноги касаются педалей. Вам нужно видеть дорогу, ориентироваться в воздушном потоке. И тогда все будет получаться само собой.
Красиво описал, но это не обо мне! Я всё ещё не хотела говорить ему о своем страхе высоты. Еще не хватало нюни распустить. Постараюсь настроиться на ступу.
— То есть сразу расслабиться и сосредоточиться на том, что я делаю… да чем же я тогда в это время заниматься должна?! — Я уже отчаялась его понять
— Чувствовать себя водителем, — пожал он плечами, — мы подумаем, как вас немного раскрепостить, чтобы вы так не цепенели во время движения.
Допрыгалась! Впервые в жизни меня назвали зажатой! В тот день мы так никуда и не улетели толком. Я подняла ступу в воздух, более-менее удачно направила ее прямо, даже развороты поделала. Правда Николасу постоянно приходилось помогать мне рулить. Все тем же способом — его рука оказывалась поверх моей и фактически за меня все и делала.
А все свои ценные рекомендации он произносил почти прижимаясь губами к моему уху, потому что ему приходилось чуть ли не облокачиваться на меня, перевешиваясь из своей ступы, чтобы иметь доступ к обоим рычагам. Его дыхание щекотало мою щеку, и чувствовала я себя очень странно. Это было довольно волнующе. Парень все-таки обалденный, я это заметила еще пока он у нас дома оливку изучал. Не Рудольф Лучезарный, но тоже хоть куда. Хотя… рядом с ним, пожалуй, и Лучезарный кажется кукольным каким-то. А этот настоящий, сильный, решительный. Вон, юбку мне даже порвал. Так, стоп. Мы тут не романтикой балуемся, а вождению обучаемся. Для красивых односторонних воздыханий у нас ректор скоро будет.
Но даже под успокаивающее воркование Николаса о слиянии со ступой я не могла расслабиться настолько, чтобы посмотреть вниз. У меня начиналась паника. Может, мне найти мага-психолога? Анонимного, естественно. Он и поможет разжать пружину внутри меня. Хотя нет, не доверяю я этим мозгоправам. Сама справлюсь. Что ж, раз есть проблема, то и решение у нее должно быть. Иначе нельзя.
В воскресенье ничего такого, о чем интересно рассказывать, не произошло. С утра я опять немного помучилась сама и поиздевалась над Клаусом, но смогла сделать пару кругов над площадкой, и даже глаза почти не закрывала, потому что подо мной была упоительно плоская крыша, а не ужасная улица.
Академия словно замерла. Все предвкушали предстоящую встречу с кандидатом на роль ректора. Девочки поголовно занимались своими нарядами, собираясь совершенно случайно попасть в поле зрения прекрасного эльфа. Всё же это серьезная ответственность, быть предметом девичьих воздыханий. Глядя на соучениц, я начинала сочувствовать Натаниэлю. Конечно, возможности наши ограничены рамками дресс-кода. Но бантики, брошки, шарфики и прочие украшательства не возбраняются же.
Ясмине первый кандидат явно очень понравился, потому что она с азартным блеском в глазах изучала в магической сети его биографию, возбужденно выкрикивая наиболее интересные подробности.
— Представляешь, ему всего-то триста пятьдесят лет!
— Пацан совсем, — согласилась я, перелистывая очередное правило организованного воздушного движения. Завтра у нас будет первая письменная самостоятельная по этому предмету. Поскольку он основной, то каждую неделю сплошные (а также двойные сплошные и прерывистые) проверочные, самостоятельные и контрольные.
— И за это время он три раза был помолвлен, но ни разу не женился! — горестно вздохнула Яся. — Первая невеста сбежала с драконом, вторую похитили инопланетяне, а третья ушла в монастырь. Бедненький, как же ему тяжело пришлось!
— Не страдал — не эльф, — меланхолично заметила я, читая очередное интересное: “Если палка за спиной, то проследуйте за мной”.
— А в детстве он попал в плен к оркам и его чуть не продали в рабство!
— Вот почему глаза такие грустные, — мне уже становилось жаль господина Романиэля. Как по нему жернова судьбы-то прошлись. Ну ничего, завтра на голову бедного эльфа ожидается такая толпа сочувствующих, что уже можно снова начинать за него переживать.