Я Фона - это моё проклятие?

Глава 6

Пробуждение было поздним и приятным.

Ещё ночью меня утомлённую, "сытою" и сонную отнесли в душ. А потом снова кровать, и крепкие объятия, и сон, но уже без «сновидений».  Сквозь дрёму утром я почувствовала, как осталась одна. Нет, холодно не стало, а вот что-то ледяное царапнуло внутри, от чего в душе зародилось чувство «брошенности» и одиночества. Задушила на корню это чувство и снова отдалась во власть сладкому сну. Смена часовых поясов дала повод поспать подольше.

Проснулась окончательно к обеду. Моему организму были не привычны новые ощущения наполненности и бьющей из меня энергии, мне казалось, что я способна свернуть горы.

А по факту и не знала чем себя занять.

После водных утренних процедур, я достала из моего чемодана, который всё-таки был доставлен кем-то с причала, новое бельё, шорты и майку, оделась, собрала волосы в конский хвост и прошлась по бунгало.

Константин нашёлся на открытой террасе, увлечённо работал на ноутбуке. Он сидел ко мне спиной и не заметил моё присутствие, а я не знала как мне себя дальше с ним вести. Мы здесь вдвоём и то, что было ночью однозначно повториться и ещё не один раз. Но по факту я его не выбирала, но и насилием это не назовёшь…? Ведь даже сейчас глядя на него со спины я не чувствую отвращения или страха, а, наоборот, во мне снова просыпается желание…

От сложных раздумий и не очень приличных мыслей меня отвлёк мой желудок. Рядом с ноутом на столе, за которым сидел Константин, стояло большое блюдо, наполненное всякими фруктами. Стоило моему взгляду зацепиться за это чудо, как мой желудок очень громко напомнил, что он пустой. Совсем с этим «ФОНОМ» забыла, что иногда и кушать надо.

Протест моего желудка против голодовки был услышан не только мной.

— Ты проснулась Анюта? Голодная? — вроде как спросил Константин, уже подходя ко мне и заключая в объятия.

И я вроде как хотела отстраниться, но именно сейчас при дневном свете заворожено разглядывала его татуировку.  Моя ладонь сама легла на его предплечье, и я снова кончиками пальцев проводила по рисунку, который, как мне казалось, уже успела изучить в своих снах.

— Сначала тебя накормим, а потом… —  шептал он мне на ушко — и этот голод утолим. Обещаю!

Когда до меня дошёл смысл его слов, а точнее в памяти всплыли картинки, чем именно закончились сегодня ночью вот практически такие же мои сначала невинные по сути прикосновения к нему. В этот момент меня разрывали два противоречивых желания ударить его и поцеловать. И вроде как победило желание причинить ему боль, но стоило мне повернуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо, как я услышала.

— Согласен, этот голод важнее — сказал он, и поцеловал меня.

И опять сознаюсь, я не смогла сопротивляться, это было сильнее меня. И снова пламя страсти, которое невозможно было потушить, сжигало нас двоих.

Уже потом меня накормили прямо в постели и даже захотели уложить поспать. Но я отказалась, ведь он собирался спать со мной.

А мне необходимо было личное пространство. Этого мужчины было слишком много и в реальности, и в моих мыслях, и фантазиях.

Я ушла купаться, одна.  Для соблюдения правил безопасности, на пляж одну меня отпустить отказались. Поэтому пошла к бассейну, который оказался за нашим бунгало. Там мне можно было остаться одной и я, наплававшись, не стала загорать а, скрывшись под навесом от палящего солнца, задумалась и благополучно уснула на шезлонге.

Вечером меня удивили романтическим ужином, откуда он взялся, и кто готовил, я не знала, но надо отдать должное повару, он был мастером. Мы сидели на той самой террасе и любовались океаном и звёздным небом. Константин пытался разговорить меня, но я помнила предупреждения Лизы «— Не вздумай привязываться, чем меньше ты раскрываешься сама, тем лучше. Будь отстранённой, и сама не пытайся узнать их лучше. Пришёл — ушёл, и всё! Тогда не повторишь судьбу других Фон и проживёшь дольше.»

Константин не был дураком, и понял моё нежелание рассказывать о себе, поэтому перестал задавать мне вопросы, на которые я либо отвечала односложно «да/нет», либо просто игнорировала молча.  Какое-то время мы сидели в тишине. Потом он встал и ушёл в дом. Вернулся довольно быстро с новой бутылкой вина, открыл её и направился ко мне. Но вместо того, чтобы наполнить мой уже пустой бокал, он поднял меня с моего кресла и повёл, держа за руку. Я решила, что мы идём в дом, и оставила свой бокал на столе, ведь он свой тоже не взял.

Что могу сказать, я ошиблась с выводами, меня не повели банально прямиком в кровать. Нет, это было не в стиле именно этого мужчины.

Мы шли босиком по пляжу, он всё так же держал меня за руку, волны неспешно набегали на берег, вода была тёплая. Луна почти полная, миллиарды звёзд и мужчина из моих снов.

Вот скажите, как можно не романтизировать такие моменты?

И да мы занялись любовью прямо на пляже, но уже после того, как я, разозлившись на весь мир, и на судьбу, и на него попыталась убежать от него, а точнее от себя.

Конечно же, была поймана, далеко не убежала и уложена на тёплый песок. Я, конечно же, попыталась сопротивляться, но мы оба знали, что это ничего не изменит. Ведь мне нужно было бороться ни столько с ним, сколько с собой. Но этот бой мне не выиграть. Моя сущность Фоны проснулась полностью, и теперь я становилась зависимой от своего желания. После бурного страстного секса мы пили вино, прямо там, на берегу, и снова занимались … любовью, нежно, неспешно, растворяясь друг в друге.

Так мы и проводили время на этом острове. Секс приносил удовольствие обоим, а в остальном я старалась быть безразличной и отстранённой. Мне не нужна была компания, я купалась, загорала, готовилась к экзаменам и дипломной, благо никакими бытовыми делами мне не приходилось заниматься.

Как я потом узнала, мы были на острове не одни. В противоположной части острова у второго пресного водопада был домик, в котором жила семья. У них там было целое хозяйство со всякой живностью. Они были как бы смотрителями острова, и обеспечивали наше безмятежное проживание в этом раю. Сильва, мама большого и шумного семейства и была тем великолепным поваром, что баловала нас разными кулинарными шедеврами.

Когда я узнала, что у них есть лодка, на которой можно доплыть до других островов, сознаюсь, первой мыслью было сбежать. Это, наверное, отразилось на моем лице, когда я разглядывала этот символ свободы, как мне он представлялся, у второго причала, что был на другом конце острова. Коста (так называла Константина Сильва и её муж, а с их лёгкой руки и я) притянул меня к себе, прижимая спиной к своей груди, и сказал.

— Даже не думай, ты моя ещё на полторы недели, это как минимум. Только моя!

В доказательство своих слов, его губы скользнули по моей шее. Я привычно расслабилась в его руках, признавая его правоту. Только он этим не ограничился. Одной рукой он продолжал держать за талию, а вторая уже скользнула за пояс шортов, и плавки тоже не стали помехой. Комочек нервов, именуемый клитором, в котором снова сосредоточилось все мои желания, очень быстро отреагировали на движения его пальцев. Мы были сейчас здесь одни, но в любой момент это могло измениться. Это там, на нашей половине острова, наше уединение не могло быть нарушено без распоряжения Константина, а здесь Сильва или её муж Тим, или их дети могли спокойно прийти к этому причалу и увидеть нас.

Я хотела остановить мужчину, пока ласка не перешла во что-то большее, но это было настолько же приятно, насколько же запретно, если учесть, что мы были практически в общественном месте.

— Анна, ты фонишь, не переставая — говорит и снова целует шею.