Страница 14 из 16
Глава 6
Мир меняется слишком быстро
Венценосного гостя в крепости не оказалось.
Свап доложил, что Пран, а вместе с ним и Эрик не выдержали нытья скучающей по Ольге нгурулы и спешно слиняли в столицу. Раим радовался этому обстоятельству, как студиоз сданному с пятого раза зачету. Ибо рассказывать власть имущему дружку о сегодняшних событиях не хотелось: правил нынче нарушено — ой-ёй! И оправданий у него не было. Да и устал преизрядно. Не столько физически и магически, сколько морально. А показывать свою усталость гордому наезднику ой как не хотелось.
Но, слава пустоте, Эрика нет. Можно спокойно посидеть наедине с бокалом чего-нибудь крепкого из Олиного презента и все обдумать.
В первую голову, пока не опьянел, посмотреть вероятности. На предмет грядущих катастроф, вытекающих из его, Раима, поступков. Линейных последствий почти не просматривается — едва единичка на привычной шкале обозначилась. Из десяти. Подозрительно хороший результат. А затронутые влиянием вероятности даже в шкалу еще не собрались, так, клубок невнятных цветных нитей — будущее еще не определено. Это пугало и обнадеживало одновременно. Раим решил сменить запрос. Все говорило за то, что появление Жеха Коба обернется пользой, пусть и удаленной.
Лавэ чуть раздраженно хмыкнул и пригубил. Одна скромная женщина — а столько перемен. Крошечный глоток старки приятно согрел гортань и примирил с действительностью.
Ну и натворил же он сегодня дел. Пусть невольно, но подтвердил истинный статус Ольги перед ее друзьями (не дураки же они, в самом деле). Вопреки правилам, въевшимся не хуже привычки умываться, позволил Ольге притащить чужака. Про то, что самоволку помощнице на тормозах спустил, и вспоминать не хочется. Как себя самого оправдать?
Разве что загадочной «убедительной» магией Ольги самообмануться.
М-да, Ольгина магия.
Надо бы как-то исхитриться от Эрика эту ее способность укрыть, а то призовут во дворец — убеждать плохо убеждаемых. Монаршие братишки вполне могут решить, что короне такой узкий спец нужнее, чем Восточному Корпусу универсальный.
Но! Уломала ведь его помощница! Да он практически на все согласился! Причем как ни вслушивался в себя, никакого эмпатического влияния не почувствовал! Только аргументы. Ну разве что совсем легкий упор на любопытство: дозволь попробовать — и ты увидишь! Что ты теряешь? Сам говорил, что перемены нужны. Так почему не такие? Решайся. Жить как прежде у тебя все равно денег нет.
Клятва на испытательный срок — да где это видано? Благо этот Евгений, или, как он представился, Жех Коб, сам срок назвал — два года. И причину объяснил: раньше результата видно не будет. Земля, чтоб от нее отдача была, времени требует, а он той землицы и не видел еще. В этот сезон, значит, осмотримся и приладимся, а на следующий год уже и спрос учинить можно. Так будет честно по отношению и к работодателю, и к нему, Жеху.
Точное определение Ольга дала этому мужчине — правильный.
В первые три месяца от жалования отказался — только прокорм попросил, и то ради того, чтобы на мелочи от дела не отвлекаться. Заботливая помощница попыталась было возразить, да куда там. Отмахнулся. Да так на Ольгу цыкнул, что любо-дорого. Она, дескать, не птица-хлопотуша, а он не птенец — опекать его. Харч обещали, дом обещали. Кузнечная справа у него своя. Голова завсегда на плечах, и руки не отвалились. Чего еще нужно? Ольга и ее подруга явно имели свое мнение на этот счет, но Жех по столу пристукнул легонько и сказал тихо:
— Прения закрыты, девоньки. Клятву его благородие принял — больше гутарить не о чем. Исчерпали тему. — И к Ольге: — Показывай, хозяйка, фронт работ.
Раим порадовался тогда, что разумница Ольга ни разу не поставила его в ситуацию, когда пришлось бы вот так обрубить — дистанцию держала филигранно. Жех для нее свой, хотя и знала его три часа, а свой. И это единственное, что не нравилось лавэ в новом знакомце.
М-да, характер у мужчины имеется. И обращение это — «ваше благородие» — Раиму понравилось. Емкое. Правда, был в интонациях кузнеца какой-то подтекст непонятный, а все равно красиво.
Чтобы добраться до хутора, пришлось нанять особенную повозку — спасибо Миту, он присоветовал. Нужно же было инвентарь нового работника забрать, пока не растащили. Ольга тогда определила сей транспорт как грузопассажирский. Место под поклажу обеспечивалось в том числе за счет удобства седоков.
Как же Ольге было неловко, когда она поняла, что Раим Сюрпризович собрался доехать до крепости с ними. В этом самом тарантасе, запряженном парой вялых тирлов. Евгению Семеновичу подобная демократия тоже была удивительна, хотя за сегодняшний день он наудивлялся едва ли не больше, чем в тот, самый первый, когда осознал себя в новом мире. Только Пашку все устраивало и ничего не смущало — его компания начальства нисколько не стесняла. Повезло Пашке с наставником, ух как повезло! Классный мужик. И офицер сто́ящий. За субординацию не прячется, хотя чины имеет ого какие. Другого тёть Оля и уважать бы не стала. И он, Пашка, не стал бы. Даже ради Тыри.
Может, от неловкости, а может, от усталости ехали молча. Каждому было о чем подумать. Где-то на полпути занервничала Ольга.
Плакала щена.
Тыря скучала так отчаянно и обижалась так горько, что у Оли едва ли слезы не брызнули. И это на таком расстоянии! Если бы раньше услышала — не сдюжила бы, все бросила, бегом бы помчалась утешать деточку. И гори все гаром. Так оно, делить эмоции на двоих, когда детское горе малышки отзывается вполне взрослой болью в сердце. Следом скуксился от сочувствия Пашка. Тыря тоже их услышала.
И паразитка наддала страданий.
— Тр-ры-ы-ы. Тр-ры-ы-ы-ы. Тр-р-ры-ы-ы-ы-ы-ы… — на одной ноте скулила щена. — Бросили. Забыли. Одну-у. Злые-нехорошие. Не буду любить. Не буду-у-у…
И не объяснишь обиженной зверуше, что никак они не могут сейчас вернуться. Совсем никак. Нужно устроить Евгения Семеновича на хуторе.
Пожалуй, это был первый случай, когда Ольга сама потянулась мыслью к Раиму. Напрямую, без посредничества Свапа. Раим откликнулся с удивлением.
«Не сочтите за наглость и настырность, но можно нам с Павлом Тырю с собой на хутор? Вас высадим, а ее заберем, — умоляла Ольга. — Пожалуйста! Иначе она нам весь вечер покоя не даст — страдать будет. Учует, что вы вернулись, а мы нет, — всем вокруг достанется. А по хутору выбегается и успокоится. И Свап заодно отдохнет», — добавила заискивающе.
«А земляк ваш не испугается?»
«Большой странноватой собаки? Ничего, в сторонке постоит. Тыре не до него будет», — ждет Ольгу и Пашку знатный скандал. А то ж.
Оля слегка выдохнула — принципиальных возражений Бигбоссыч, похоже, не имел. Рано обрадовалась.
«А с возницей и его тирлами как? Тирлов-то пушистая наружность вашей хулиганки не обманет, они нгурула учуют в любой ипостаси».
Ольга сникла — резоны начальства были ей понятны.
Чужих тирлов пугать — последнее дело. А возница! Еще одну волну слухов-ужастиков про нгурулов в народ пустить? Это Агаву, бедолаге, выбора не оставили. Уж на что хуторянин привычен к мысли о нгурулах, и то страху натерпелся при первой встрече с маленькой Тырей. А что будет с горожанином? Да и Тыря в собачьей форме — существо для этого мира неведомое. Пусть, на Ольгин взгляд, и милота несусветная, а все признаки хищника имеются. Собаконька любимая.
«Так можно? Тырю с собой?»
Раим дрогнул вновь.
Не то чтобы ему хотелось сделать помощнице приятно — хватит на сегодня. И на полгода вперед. Хотелось избавиться от свербящего раздражения Свапа — замучился грозный вожак нянькаться с неугомонной шмакодявкой, пока двуногие по своим делам носятся, и страдать в одиночку больше не намерен, вот! Раиму волей-неволей, а пришлось принять «на грудь» неудовольствие издерганного партнера. Как будто ему своей досады мало! Поэтому (да-да, только поэтому) лавэ уступил. И даже нашел выход: Ольга и Павел отпускают извозчика и дают знать через Свапа, что добрались. А Тырю он, по великой милости своей, проведет через подпространство. Сразу на хутор. Ориентир — колодец.