Во всем виновата текила

Это было... приятно. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Назойливые мысли то и дело появлялись в голове, и я каждый раз отгоняла их, живя настоящим моментом.

Как сегодня. Утром мы прилетели в Чикаго, у ребят была репетиция, но ночь перед завтрашним шоу принадлежала нам. Паркер вел себя, как настоящий кавалер. Для сегодняшнего свидания я купила особое платье, одобренное девочками.

Он так жестко оттрахает тебя в нем. Не могу дождаться, чтобы услышать все подробности.

Рэй практически визжала, когда я рассказала о нашей поездке и о том, что я наконец-то уступила ему. Вера улыбнулась, как и подобает заботливой подруге, но уточнила, что тоже хочет услышать все подробности. В груди защемило, и я сделала мысленную пометку завтра обязательно пообщаюсь с ними по FaceTime.

Меня пронзила очередная нервная дрожь. Чикаго ― самый большой город, в котором мы побывали, и Паркер планировал сводить меня в ресторан. Как я поняла, он знал шеф-повара и заказал для нас столик. Я все чаще выкладывала фотографии в своем Instagram, получала много восклицательных знаков в электронных письмах от Эйкена, но мне еще предстояло показать себя во всей красе.

Последний пост, в частности, словно нарисованная мишень у меня на спине. Я стояла в туристической экипировке, перед автобусом с низко надвинутой шляпой. Орен и Эш, запечатленные на заднем плане, сразу дали понять, с кем я работаю над созданием альбома. Я разместила это фото вчера утром, и под ним уже бесчисленное количество комментариев.

После трех недель, в течение которых у нас с Паркером все было прекрасно, я чувствовала себя уверенно и была готова начинать появляться с ним в публичных местах. Когда Аспен попыталась заставить его возобновить отношения с Соней, он был непреклонен. Он был со мной. Я верила, что он не оставит меня разбираться с последствиями. Верила, что он не причинит мне боль.

Но из-за прессинга после последней публикации, моя осторожность в отношении больших городов с огромным количеством фотографов, ожидающих группу, резко возросла.

― Ты должна быстренько войти и выйти, и никто не узнает о нашем приезде. Как только мы окажемся там, у нас будет отдельный столик вдали от посторонних глаз, ― сказал он мне, когда мы сидели на заднем сиденье машины.

Я могла бы посмеяться над тем, как он подбадривает меня, словно мы вступали в игру. Все, чего нам не хватало, это маркерной доски с крестиками-ноликами, на которой был изложен план действий.

Оказалось, что нам не понадобился план, потому что мы прошли внутрь без проблем. Конечно, было слышно бормотание, когда мы проходили мимо посетителей, но фотографы не выскакивали, словно черти из табакерки. Ужин был потрясающим, а компания еще лучше. Мы разделили тирамису, который был безумно вкусный, но мне не удалось насладиться десертом, так как я понимала, что нам еще предстоит вернуться обратно.

Когда Паркер заметил мою растущую тревогу, он заказал пару рюмок текилы. Мы разговаривали, и я расслабилась до такой степени, что меня волновало только возвращение в отель и выполнение грязных обещаний, которые он шептал через стол.

― Ты потрясающе выглядишь.

Его взгляд задержался на декольте, где глубокий вырез расшитого бисером платья едва прикрывал мои изгибы.

Еще больше жара хлынуло по моим венам, я допила последнюю рюмку.

― Думаю, я готова идти.

― Хвала небесам.

Не поднимая головы, мы направились к выходу, и я осознала единственный недостаток сверкающего платья и ботильонов, которые прибавили роста и приблизили меня к Паркеру ― я была у всех на виду. Но благодаря текиле и возбуждению я не особо волновалась. Это было единственное оправдание тому, почему я повернулась и улыбнулась, когда перед нашим подходом к внедорожнику сработала вспышка.

Паркер последовал за мной в машину и заморгал такими же широко раскрытыми глазами, как и мои. Мы застыли, глядя друг на друга, пока я прокручивала в голове то, что только что сделала.

― Во всем виновата текила, ― прошептала я.

Это сняло напряжение, и мы оба разразились смехом ― только в моем слышались нотки паники.

― Я практически вижу, как в твоей голове вращаются маленькие колесики, ― пробормотал Паркер. Он приблизил ко мне свое лицо, скользнул рукой по моему колену и вверх по бедру. ― Давай-ка я отвлеку тебя.

К тому времени, как мы добрались до отеля, мои трусики находились у Паркера в кармане, а помада размазана по его губам. Мой тщательно созданный беспорядочный пучок на самом деле стал выглядеть как беспорядочный пучок, и, несмотря на оргазм, который он мне только что подарил, мне больше, чем когда-либо, хотелось подняться наверх.

Очередной фотограф ждал нас в отеле, но на этот раз я пригнула голову. Я не могла скрыть румянец, окрасивший мои щеки от нашего взъерошенного вида.

Несмотря на то, что в лифте с нами был служащий, Паркер, стоящий позади меня, предавался любовных утехам с моей шеей, жадно целуя ее, и в тоже время терся своим стояком о мою задницу. Не то чтобы служащий остановил бы нас ― им платили за лояльное отношение, а нам с Паркером нравилось предаваться фантазиям о том, что за нами наблюдают. Мы никогда не обсуждали возможность этого и не заходили слишком далеко ― просто соблюдали границы дозволенного.

Я была готова наброситься на него, как только мы открыли дверь в наш номер. В отеле был номер, похожий на апартаменты-люкс, парни жили вместе, но сегодня они планировали потусить. Мысль о том, чтобы потрахаться на как можно большем количестве поверхностей, прежде чем они вернутся, заставила меня чуть не сорвать ручку в стремлении попасть внутрь.

Вот только не все ребята ушли. Эш сидел, откинувшись на спинку дивана, с одной ногой, закинутой на журнальный столик и бас-гитарой на коленях.

― Привет, любовнички. Красивое платье, Нова, ― поприветствовал он, оглядывая меня с ног до головы.

― Привет. Я думал, ты собираешься на вечеринку? ― спросил Паркер, изо всех сил стараясь не показаться разочарованным.

― Так и есть. И это было отстойно. Орен и Броган ушли с какой-то киской, а мне было не до этого. И вот я здесь.

― Все бы посходили с ума, если бы только узнали, что любитель вечеринок Эш Финч предпочел понежиться со своей бас-гитарой вместо того, чтобы пошалить с какой-нибудь киской.

Я драматично вздохнула, а его брови взлетели вверх при слове «киска».

― Пусть это останется нашим маленьким секретом.

― Договорились.

― Ну, и как проходят свидания? ― спросил он, возвращая свое внимание к басу. ― Судя по звукам, доносящимся из-за вашей ширмы каждую ночь, вы, ребята, явно наслаждаетесь обществом друг друга.

Я вытаращила глаза, мое лицо пылало.

― О, боже. Мне очень жаль, ― пробормотала я, закрывая лицо руками.

Конечно, они знали и слышали, но никто ничего не говорил, чтобы я приглушила стоны и хныканья, которые Паркер вырывал из меня.

― Не парься. Я дрочу каждую ночь, когда слышу, как ты кончаешь.

Я опустила руки вниз вместе с челюстью. Он кокетливо посмотрел на меня, порочно улыбаясь.

Паркер, очевидно, не испытал ни малейшего потрясения, лишившего меня дара речи.

― Ох, чувак, Нова учтет это, ― пробормотал он.

― Что? ― спросил Эш, его руки замерли над струнами.

― Ага, Сверхнова обожает порнушку... особенно эксгибиционизм, ― объявил он, подходя ко мне сзади.

― Паркер, ― ахнула я.

Эш полностью переключил свое внимание на меня, в темных глубинах его глаз клубилось знание. Грех. Темные обещания.

― Оу, серьезно?

― Это всего лишь Эш, ― сказал Паркер.

Он положил руки мне на бедра, пытаясь успокоить, и я поняла, что он прав. Это всего лишь Эш, и, честно говоря, в крошечном пространстве автобуса моя фантазия, скорее всего, была достаточно безобидной, в отличие от мыслей парней.

― Да. Всего лишь я. ― Эш отложил бас-гитару в сторону и поднялся с дивана, подкрадываясь ближе, словно пантера, сокращающая расстояние между собой и добычей. ― И если ты когда-нибудь захочешь осуществить эту фантазию... я с удовольствием сыграю отведенную роль.