Страница 145 из 161
— Ненавижу эту жизнь. — Амани кричит нечеловеческим голосом, набрасываясь на меня. Дергает за руки, начиная выворачивать руль. — Я хочу умереть, Эмир. — Ее голос такой оглушительный, что в ушах звенеть начинает. Пытаюсь справиться с управлением, отшвырнув от себя Амани, но внезапно раздается сильный удар, в результате которого лобовое стекло разбивается вдребезги. Темнота. Глухой шум. Скрежет металла, от которого внутри все на части разрывается. И боль по всему телу, словно на живую отрезают куски плоти. Крик Амани. Дикий и безжалостный. Отчаянный. Она сделала то, что давно хотела. Потащила меня следом в свой собственный ад.
Клео.
Долгие часы перелета казались самой страшной пыткой, которая только может быть. Нарушая запреты использования мобильного телефона на борту самолета, каждые полчаса просматривала новости, чтобы узнать что-то новое. Но ситуация не прояснялась. Имена погибших по-прежнему были не подтверждены. Наверно, пока человек не почувствует на вкус это невыносимое ощущение потери, не поймет искренне насколько сильна любовь. Я любила Эмира. Несмотря ни на что и вопреки всему. Я любила его настолько сильно, что готова была отдать собственную жизнь, лишь бы только узнать, что он живой. Жить дальше без него, все равно, что существовать без воздуха. Начинаю дрожать, обнимая себя руками. Громкий голос капитана сообщает, что самолет готовится к посадке. Я не могла оставаться в Париже. Мое место в его доме. С его сестрой, которая наверно тоже с ума сошла от ожидания. Не представляю, как справляется Эффи со всем происходящим после тяжелой операции. Ноги ватные. Не хотелось верить в плохое, но понимая, как судьба всегда жестоко с нами обходилась, сложно было верить в лучшее. Нужно взять себя в руки, но ни черта не выходит. Словно на автомате поднимаюсь с места, когда сообщают об удачной посадке. Начинают выпускать пассажиров, провожая почти каждого к трапу. Я не собирала никаких вещей. Просто выскочила с кладбища, и, поймав такси, отправилась в аэропорт. Мне хотелось скорее узнать всю правду об этой аварии, какой бы страшной она не была. Смутно помню, как добрела до здания аэропорта. Как бесцельно направлялась по залу, не обращая ни на кого внимания. И только, когда увидела Эффи и ее мужа, позволила себе разреветься, кинувшись в объятия девушки. Обнимала, позволяя всем скопившимся эмоциям выбраться на волю. Муж Эффи оказался добрым и заботливым человеком. Он успокаивал меня так, будто я была его маленькой сестренкой. Обнимал, давая тепло и поддержку. Почти до самого дома уделял внимание мне и своей жене. Места себе не находила. Слонялась по просторной гостиной, не решаясь подняться в его комнату. Зная, что почувствуя аромат Эмира, и увидев его вещи вообще умом тронусь. Он обязан быть жив. Ради меня. Ради будущего, которое все еще возможно.
— Асад приготовил успокаивающий чай. — Эффи обнимает меня за плечи, подталкивая в сторону кухни. — Нужно успокоиться и ждать. Уверена все будет хорошо. — Голос Эфф был оптимистичным, но я ощущала ее тревогу и беспокойство. Она переживала за Эмира, осознавая, что он может не вернуться.
— Ничего не хочется. — Тихо. Монотонно. Усмиряя боль, которая раздирала сердце на куски. Нехотя еду следом за Эффи, хватаясь за любую возможность немного отвлечься. Не думать о том, что мужчина, которого я люблю больше жизни, может быть мертв. Я этого не перенесу. Дышать не смогу. Потерять и сына и Эмира это слишком большое наказание. Только не понимала, какие же ошибки совершила? За что, все это?!
Эффи заводит меня на кухню, силой сажая на стул. Ее настрой и состояние на данный момент гораздо лучше моего. Наливает большую чашку успокаивающего чая.
— Выпей, станет легче. — Это все, что она может сказать. Понимая, что никаких слов не будет достаточно, чтобы усмирить мою боль. Смягчить эти мучительные чувства ожидания и полной неизвестности. Нагнетающая тишина еще сильнее вводит в удручающее состояние. Асад несколько раз пытался связаться с полицией Швейцарии, но никто не давал никаких разъяснений. Как будто специально все окружающие издевались, подвергая этой глумительной пытке.
— Не хочу верить, что Эмир погиб. — Проговариваю, делая несколько глотков остывшего чая. Руки колотятся, и чашка едва не выскальзывает на пол. — Эффи, я жить без него не смогу. Боже, — Начинаю снова плакать, не стесняясь, — если бы только знала, как я люблю твоего брата. — Кое-как ставлю чашку на стол, тут же прикрывая лицо ладонями. Реву, смыкая губы, чтобы не заорать в голос. В висках пульсирует дикая боль. Все тело онемело. И, кажется даже на слезы сил больше не осталось. Но они продолжают литься помимо моей воли. Легче не становиться. Наоборот, с каждой секундой все хуже и хуже.
— Я знаю, Клео. — Эффи подходит сзади, сильно обнимая меня за плечи. — Эмир любит тебя точно так же. Судьба не может быть такой бессердечной, закончив вашу историю трагично. Прислушайся к своему сердцу, — наклоняясь, целует меня в висок. Вздрагиваю, немного расслабляясь, — оно ведь чувствует, что он жив. — К себе прижимает, заставив верить ее словам. Наверно это единственно, что нам обоим остается. Вера.
— Эффи… — Шепотом произнося ее имя, начинаю сильнее плакать, прижимаясь к девушке. Цепляюсь за ее руки, обнимающие меня, может быть, даже с болью впиваясь в кожу. Собственные губы кусаю, пытаясь затмить физической болью, душевную. Хоть как-то в себя прийти, заставив поверить в лучшее. Но безжалостное время отнимает любые надежды.
— Не хочешь подняться и пообщаться с Эсмой? — Эффи меняет тему разговора, пытаясь отвлечь. Приглашая поиграть с ее дочерью, которая похожа на настоящего ангела.
— Позволишь мне побыть одной. — Мне, правда, хотелось немного тишины. Этого издевающегося одиночества, которое испепеляет и без того загубленную душу. И пусть мысли терзают на части, я должна собраться с силами и взять себя в руки.
— Конечно. — Эффи забирает у меня чашку, после того, как я допиваю оставшийся чай. Ставит их на столешницу, и больше ничего не говоря, выходит из кухни, выполняя мое желание. Черт! Дрожащими пальцами пробираюсь в волосы, сжимая их со всей силы. Резко подхватываюсь на ноги, ощущая сильное головокружение. Усталость и измотанность по всему телу. Едва не падаю, хватаясь за спинку деревянного стула. Заставляю себя дышать глубоко и часто, чтобы в чувства прийти. Добираюсь до окна, хватаясь вспотевшими руками за подоконник. Бесцельно смотрю вдаль, глуша сотни мыслей уничтожающих разум. Больше не плачу. Сухие губы предательски дрожат. Закрывая глаза, воспроизвожу в памяти образ Эмира. Его бездонный карий взгляд, который всегда меня с ума сводил. Будоражил каждый оголенный нерв. Его ослепительная хамская улыбка, способная мгновенно обезоружить и подчинить. Я беспрекословно отдавалась в плен этому мужчине, наслаждаясь каждым мгновением проведенным рядом с ним. Подарила ему свои сердце и душу. Все, что у меня было. Не увидеть его снова подобно смерти.
Нервно вздрагиваю, ощущая легкое прикосновение шершавыми пальцами к шее сзади. Замираю, думая, что это розыгрыш шального воображения. По позвонкам. Вниз. Вызывая неистовую дрожь по коже. Приоткрываю рот, забывая, что нужно дышать. Крепкое тело вплотную прижимается, и неизбежно я ощущаю в горле ни с чем несравнимый аромат терпкого парфюма. Распахиваю глаза, несколько раз моргая. Не соображая, что происходит. Разворачиваюсь, резко смотря перед собой. Боже мой, Эмир. Здесь. Рядом со мной.
— Живой… — Поднимая руку, прикасаюсь пальцами к его щетине. Проводя подушечками по напряженным скулам. Замечая на лице царапины и несколько синяков. Губа рассечена. — Ты здесь…. — Бессвязным шепотом. Начиная плакать.
— Я здесь, Альби. — Обнимает мое лицо ладонями, начиная целовать кожу на щеках. Бегло перемещаясь к губам и подбородку. — Больше я никогда тебя не оставлю. — Голова кругом. Ничего больше не важно. Только он. Со мной. Рядом. Навсегда. Я могла потерять его, как и всех остальных в моей жизни. Не смогла бы пережить этого горя. Здесь и сейчас. Как тонка эта фраза. Возможно, больше никогда у нас не будет такого момента. Близкого и родного. В эту секунду мир принадлежит лишь нам двоим. Я его Альби. А он мой дикий лев, способный подарить кусочек рая.