Любовь в подарок

Глава 5

Для вкусивших сладкий плод любви время будто останавливается. Не остаётся ничего вокруг, кроме чувств, эмоций. Всё внимание концентрируется на объекте влюблённости, и даже какие-то мелкие изъяны кажутся чем-то милым и особенным. У Любы, например, имелась привычка резко перескакивать в разговоре с одной темы на другую. В других людях такая манера неизменно зарождала в Гере раздражение, но в исполнении хрупкой блондинки эта черта вызывала только умиление. Павлов вёл себя, как влюблённый подросток. Он знал это, но совершенно не удивлялся такому развитию событий. Словно человек лишённый долгое время воздуха, Герасим, наконец, сделал желанный вдох и был опьянён им. Смешно. За столь короткое время он так сильно изменился. Сменилась личная парадигма. Гера научился чувствовать. Люба научила его понимать себя.

Павлов был счастлив. Любовь была счастлива. Они смеялись. Улыбались. Баловались. Вели себя, как дети малые. Иногда прерывались на более близкое общение в горизонтальной плоскости. Герасим и раньше занимался сексом, но с Любой этот процесс казался острее и ярче. Между ними появилась не только физическая близость, но и духовная. Новый опыт для Геры. Познавательный. Весь день парочка провела вместе. Из-за больших энергозатрат к вечеру оба сильно проголодались и совершили набег на холодильник.

— Знаешь, Гер, я вдруг подумала… Я ведь могу и не вспомнить своё прошлое, — задумчиво произнесла Люба, оторвавшись от поглощения шоколадного мороженого. Она снова надела его рубашку. Эта странная привычка носить его вещи почему-то заставляла мужчину чувствовать глупую радость. — Я могу так и не узнать, кто я такая.

Гера тоже думал об этом и эгоистично желал, чтобы она ничего не вспомнила. Боялся. Он сначала не понял, что за чувство заставляет сжиматься все внутренние органы в единый узел. Раньше как-то не представлялось возможности распробовать это чувство. Сейчас же удалось вкусить все прелести страха. При мысли, что его любимая потеряшка может вспомнить прошлую жизнь, Павлова начинало трясти от неизвестности. Воображаемый жених приобретал всё более реальные очертания. Сомнения травили душу. Люба могла решить, что недолгий эпизод с Герой не стоит её прошлой жизни. Если так случится, то мужчина сойдёт с ума от боли. Может, он и преувеличивал, но сама возможность подобного развития событий будила в душе желание, что-нибудь разбить или уничтожить.

Павлов знал, что без Любы он физически сможет жить дальше. Вести привычный образ жизни. Строить свой небольшой бизнес. Найти новую постоянную любовницу для редких встреч. Проблема была в том, что он не хотел жить без своего голубоглазого солнышка. Эта девушка въелась в кровь. Стала его наградой и отрадой. Гера не желал возвращаться в вакуум, в котором жил раньше. До неё. Как получилось, что эта необычная девчонка стала настолько важна ему?

— Мы не знаем, как всё сложится, — сохраняя внешнее спокойствие, ответил Гера. — Время покажет.

— И всё же, — не успокаивалась она, настаивая на разговоре, — если память вернётся… Я хотела сказать… Гера, ты очень важен для меня! Не знаю, как так получилось, но…

Любовь не договорила. Заверещал дверной звонок. Кто-то настойчиво трезвонил, явно желая увидеть хозяев квартиры. Девушка испуганно дёрнулась и замолчала, неуверенно глядя на Геру. Все испытываемые чувства отразились на её лице. Заговорить первой об их отношениях ей было тяжело. Слишком уж всё неоднозначно. Зыбко. Будущее пока неопределенно, но Люба рискнула и приоткрыла душу. Его отважная малышка. Он обязан ответить на этот порыв. Герасим расскажет ей о своей новорождённой любви. Поведает о том, как ценна для него её улыбка. Сообщит о своём нежелании терять её и намерении удержать всеми доступными способами. Всё это Гера хотел рассказать Любе, но неизвестный посетитель непрерывно нажимал на дверной звонок. Следом посыпался град сильных ударов в дверь. Незваный гость явно терял терпение. Павлов мысленно послал на хрен этого придурка. Вечно им кто-то мешает!

— Я сейчас узнаю кому и что от нас нужно, и мы продолжим разговор, — пообещал он, успокаивающе улыбнувшись.

Нужно было срочно открыть входную дверь, иначе этот нетерпеливый посетитель просто-напросто снимет её с петель. Герасим встал с места и направился в коридор, по пути притянув к себе любимую и поцеловав в макушку.

***

Павлов медленно осмотрел колоритную троицу, так рвавшуюся в его квартиру. Одного из них Гера сразу узнал — инспектор Миронов из бюро регистрации несчастных случаев. Именно этот человек принимал у них заявление и оформлял информацию на Любу. Дурное предчувствие прокатилось по всему телу мелкой дрожью. Он перевёл взгляд на остальных посетителей.

Женщина лет сорока. Блондинка. В шикарной норковой шубе. Несмотря на наступившие морозы, без шапки. Она твёрдо смотрела на Герасима, будто бы он являлся её должником. Павлов не стал принимать надменный взгляд на свой счёт. Он встречал достаточно большое количество людей из обеспеченных кругов, имеющих примерно такой же взгляд. Если бы не высокомерие, скользившее буквально в каждом движении, женщина могла бы быть непозволительно красивой. Выражение превосходства на лице её портило, делая просто симпатичной и холёной.

Рядом с ней стоял молодой человек. Его лицо Гере показалось смутно знакомым, но где именно его видел, мужчина так и не вспомнил. На первый взгляд Герасим дал бы ему около двадцати пяти лет. Тот определённо был младше самого Павлова. Высокий, худощавый, опять же с надменным выражением лица, которое смягчала белоснежная улыбка и ярко выраженные ямочки на щеках. Отчего этот брюнет улыбался, Гера понять не смог. Зато эта улыбка почему-то рождала в его душе желание пересчитать красавчику зубы кулаком.

— Здравствуйте, — поздоровался он, пытаясь справиться с детским желанием закрыть перед ними дверь и не пускать их к Любе.

— Герасим Петрович, — обратился к нему Миронов, — мы нашли родных потерявшейся девушки!

Если инспектор хотел обрадовать его, то явно не просчитал степень привязанности Геры к Любе. Павлов рвано выдохнул, стараясь не показать, насколько ошарашило его это известие. Нет, конечно, глупо рассчитывать, что её не найдут, но… Он думал, что у него больше времени в запасе!

Видя полное отсутствие реакции со стороны Герасима, женщина резко произнесла:

— Я хочу видеть свою дочь!

Дальше всё происходило словно в замедленной съёмке. Гера кивнул, хотя душа кричала, выражая протест. Мысленно он проклял всё на этом свете. Особенно этих двоих, появившихся так внезапно. Гости из прошлого Любы. Они же заберут её! Они отберут потеряшку у него! И Герасим не мог им помешать. Как Павлов не пытался тянуть время, но ему всё же пришлось пропустить нежеланных гостей внутрь. Проводил на кухню, где их встретила удивлённая Любовь. Увидев Миронова, она сразу поняла, кто эти люди.

— Вы нашли моих родных, — утвердительно произнесла девушка, вскакивая с места.

Миронов кивнул, подтверждая её предположение.

— Это ваша мать, — представил он женщину, — Игнатова Надежда Викторовна.

Выше обозначенная «мать» сухо улыбнулась только что найденной дочери. Сейчас глядя на них, Герасим заметил несомненное сходство — хрупкое телосложение, огромные голубые глаза, золотистые волосы. Только вот Люба была мягче. Нежнее. Добрее. В Надежде явно прослеживались такие черты, как жёсткость, коварство и завышенная самооценка. Неважно, что женщина имела женственную внешнюю оболочку, внутри неё скрывался титановый стержень. Она привыкла приказывать другим. Не терпела отказов. Несмотря на внешнее сходство, внутренние составляющие матери и дочери были совершенно противоположны.

— Дорогая, почему ты так одета? — первый же вопрос, прозвучавший из уст Надежды, подтвердил подозрения Геры на её счет.

Она брезгливо оглядела одеяние дочки и поморщилась. Павлов поразился. Эта женщина нашла потерянную дочь, но её абсолютно не волновало состояние здоровья Любы. Куда более важным оказался вопрос, во что она одета. Не говоря уже о том, что Надежда совершенно не проявила радости от встречи. Может, этой радости и не было вовсе?