Вторжение

Деревня состояла из одной улицы, и вытянулась вдоль берега. Более тысячи домов. Большая, почти город. Они вытянулись цепью и пошли. Мечи наголо. Герхард вышел на участок улицы между двумя домами, уже было светло. Постепенно начиналась суматоха, где-то лаяла собака, слышались крики. С другой стороны, вдруг раздался дикий вопль. Это отвлекло Герхарда, и он вдруг наткнулся на десятилетнюю девочку, и остановился в растерянности не зная, что делать. Она стояла перед воротами. Наверное, надо было оттолкнуть ее и войти. Он только что мечтал сколько денег можно найти в этих больших и красивых домах. Столько, что может хватит построить такой же дом, а не ютиться в лачуге. А может даже останется, чтобы купить корову, которая родит теленка и будет давать молоко. Из задумчивости его вывел удар по спине оглоблей. Он упал на колени. Специальная мягкая рубаха, надевавшаяся под кольчугу и сама кольчуга с плащом смягчили удар, иначе мог бы быть сломан позвоночник. Боковым зрением Герхард увидел какого-то мужика и махнул мечом, круговым движением порезав тому ногу. Мужик тоже упал. Герхард развернулся к нему, но только для того, чтобы получить ловкий удар между ног, кольчуги и рубахи там не было. Боль была дикая. Она затопила всё тело, в глазах потемнело. Но одновременно в нем поднялась волна ярости. Преодолевая боль, он нанес мужику удар сверху мечом, раскроив лицо надвое. И тут же ударил снова и снова. Девочка, так и стоявшая рядом, завопила. Герхард, развернувшись, в звериной ярости снес ей голову одним ударом и продолжил кромсать мужика.

– Эй, он уже мертв.

Герхард, повернулся на голос. Перед ним стоял седой старик, хотя нет, просто седой и не совсем старик, а еще достаточно крепкий мужик в сапогах и рубахе навыпуск. Он смотрел на Герхарда совершено без эмоций. В его руке тоже был меч, который, как только тот повернулся, легко взрезав кольчугу, пропорол ему живот. И снова боль одновременно острая и тупая. Герхард посмотрел на свой живот, откуда прямо на землю вывались его внутренности и упал. Сначала на колени, потом на бок. Глаза его навсегда закрылись, а последней мыслью было сожаление о корове и новом доме, которых уже не будет.

Декарус оглянулся. Начальник пограничной заставы, он этой ночью приходил в гости к знакомой вдове. Что впрочем последнее время делал достаточно часто, и уже хотел оставить службу, чтобы осесть здесь. Он не увидел больше никого. Но по всей деревне слушались крики и судя по столбам дыма, несколько домов горели. Очевидно, ублюдок пришел не один. На нем была форма воина графа Адлера, чьи владения были за рекой. А сам граф был крупным вассалом империи Креста. Прежде всего нужно подумать о безопасности семьи. Он вывел вдову и ее тринадцатилетнего сына Сервета из ворот.

– Идите к берегу и спрячтесь в камышах, сидите тихо. Вам просто нужно пересидеть набег этих разбойников. А я пойду посмотрю, что с заставой.

– Я с тобой, -заявил Сервет, обнажая нож, который висел у него на поясе.

–Следующий раз, Декарус взъерошил ему волосы, а сейчас проследи за мамой.

Декарус посмотрел, как они удаляются пригнувшись, а сам огородами пошел в сторону моста и сторожевого барака. И почти сразу столкнулся с еще двумя солдатами графами, которые выскочили из-за угла таща какой-то куль. Грабители мелькнуло в голове старого воина, а руки в это время всё делали сами. Ветеран войны с крестианцами, тогда он был еще совсем мальчишкой, замахнулся, а затем сделал такое движение мечом, которым перерезал одному солдату горло, а другому возвратным движением отрубил правую руку.

Пока солдат с отрубленной рукой стоял в ступоре, и в шоке пялился на обрубок, добил его ударом в горло, и пошел дальше. На стычку ушло секунд десять. Молокососы, а не воины, подумал Декарус. Он шел к дому деревенского плотника, который был расположен недалеко от моста на возвышенности, с которой отрывался саамы лучший вид на мост и дорогу. Декарус думал, что графу Адлеру осталось не долго. Когда солдаты восточной империи перебьют все его воровское войско, а графа поймают, самое гуманное наказание для него будет четвертование. Декарус в этом не сомневался.

В  это время, вдова с сыном на берегу наткнулись сразу на полтора десятка вражеских солдат. Солдаты шли в окровавленных плащах с окровавленными мечами и как раз были заняты тем, что высматривали прячущихся в камышах. Двое из них быстро бросились на вдову и повалили ее, Сервету же удалось вырваться он схватился за нож. Но мать закричала:

–Беги! Беги! Иначе нас убьют обоих. Я справлюсь. Беги.

Его окружили, но парень был молод и быстр, он вырвался и побежал вдоль берега. Солдаты за ним, но они быстро отставали в своих кольчугах. Сервет бежал и бежал, пока не увидел, что навстречу бежит еще одна группа солдат. Сколько же их, подумал он и свернул к реке. Не останавливаясь и с силой вынимая ноги из ила, он разогнался и бросился в воду, а затем сильным гребками поплыл, на противоположный берег. Солдаты потоптались на берегу, но никто не захотел раздеться и плыть за мальчишкой.

Когда Декарус дошел до дома плотника, горело, наверное, уже полдеревни. Крыльцо дома было всё в крови, но трупов не было видно, и он не стал заходить в дом проверять. Декарус вышел на место обзора и в удивлении остановился. Сверкающая река стали выходила из леса на противоположном берегу и исчезала вдали на центральном тракте уже на этом берегу. В глубь восточной империи стройными рядами шли копейщики в желтых плащах с перекрестием на щитах, а вот из леса появились арбалетчики в зеленных мундирах с перекрестиями на груди. Декарус устало сел на траву, реку переходила крестианская армия. Не просто граф, а настоящие солдаты императора Крестиандра. Значит началась война, значит они хотят реванша. Но как?! У них, что нет мозгов. Восточная империя перемелет в порошок этих горе-вояк.

Он посмотрел на то что осталось от барака. Жаль, все сегодня были на службе, значит погибли все. Многих он знал несколько десятков лет, с кем-то даже прошел крестианскую войну, они вмести брали Тьор. Он видел чье-то тело возле пожарища, но издалека не мог определить кто это. Не раскисать, сказал он сам себе, ты солдат на службе и ее надо продолжать. Очевидно, что солдаты графа привлечены, чтобы блокировать местное население. Чтобы о вторжении узнали как можно позже. Нужно предупредить о том, что началась война. Нужен конь. Он подумал о вдове и ее сыне. Но сейчас важнее для старого солдата был его долг. Он лишь надеялся, что им удастся спрятаться.

Декарус осмотрелся и заметил невдалеке патруль, два конных лучника графа. Чтобы не жариться на солнце они отъехали под тень дерева, на обочину дороги. К дереву со всех сторон подходили густые кусты. А вот и конь.

Два лучника графа разомлели на жаре. Они лениво следили за потоком на дороге, хотя должны были следить за тем, чтобы никто из местных не ускользнул. Но посмотреть на цвет имперской армии, безусловно, было интереснее. Они пару раз ездили в империю, сопровождая графа, но в таком количестве солдат еще не видели.

– Ты слышал? – вдруг насторожился один из них, практически еще юноша.

– Что?

– Кажется кто-то стонет.

Второй солдат среднего возраста с короткими усами и ленивым взглядом тоже прислушался.

– Да, кажется ты прав, кто-то из местных прячется в кустах. Издыхает.

– Надо проверить, – снова начала молодой.

– Да, что проверять?! Если стонет, значит сам и подохнет. Нечего тратить на него силы.

– Это же наша задача.

– Ну хорошо, – ответил усатый, поворачивая лошадь давай посмотрим.

Молодой хотел уже спрыгнуть с коня и отправиться в заросли, но более опытный воин покачал головой и медленно направил коня в кусты натянув тетиву. Молодой последовал за ним. Они уже отчетливее слышали стоны. Через какое-то время впереди показалось пятно. Это был мужчина, который лежал лицом вниз и стонал. Наверняка он был ранен и заполз в кусты спрятаться.

Усатый объехал стонущего, а молодой склонился над человеком, чтобы получше рассмотреть и понять тяжесть раны. И в этот момент Декарус, а это был именно он, вскочил с земли и вонзил, спрятанный под собой, меч в тело молодого воина, одновременно стаскивая его с коня. Усатый выстрелил из лука, он сумел попасть Декарусу в левое плечо. Стрела попала со спины и наконечник вышел со стороны груди. Декарус охнул, но сумел вскочить на лошадь, стащив солдата графа. Усатый тем временем вытащил вторую стрелу и натянул лук, но выстрелить второй раз уже не успел. Декарус за долю секунды до выстрела одним ударом перерубил лук и разрубил череп врага. При этом лошадь дернулась и ему пришлось бросить меч,чтобы ухватить правой рукой поводья и удержаться в седле. Левая рука перестала его слушаться. Декарус посмотрел на наконечник и увидел, что кровь сочиться, но не очень быстро. Конечно, непонятно, что происходит на спине, но сейчас это не важно. Он подумал и решил не слезать с коня, чтобы подобрать меч. Голова кружилась, и он мог не забраться в седло второй раз. Вместо этого Декарус направил коня через кусты в сторону южного тракта, который как он надеялся был еще свободен от крестианцев.