Страница 8 из 8
Проснувшись, Иван почувствовал щекой влажность подушки. Такого с ним ещё не было. Во всяком случае, он не помнил, чтобы когда-нибудь плакал во сне.
И когда наконец он пришёл в сторожку, то прямо с порога спросил:
– Шарик погиб, да?
– Нет. – Терентий Васильевич с удивлением посмотрел на Ивана поверх очков: – С чего ты решил?
– A-а, ну хорошо, – Иван улыбнулся, вздохнул с облегчением. – Что же с ним дальше было?
– Дальше?.. Да ты садись, садись. А дальше вот что было, – продолжал старик, как бы очнувшись. – Да. Так вот…
Весной, все, кто имел собак, сажали их на цепь. Держать в доме, кроме щенков, было вообще не принято. Была и у моего Шарика конура у крыльца. Наступила пора, когда собак охватывает весеннее беспокойство. Гон наступает – время собачьих свадеб. Как раз в марте – апреле. Тут-то и появлялись в посёлке собачники…
По раскисающим уже улицам ходила лошадь, запряжённая в сани. На санях – длинный деревянный ящик. Собачники хватали любую подвернувшуюся, считая её бродячей. У них был толстый бамбуковый шест со сквозным отверстием внутри. В отверстие пропускался тонкий трос. Петлю набрасывали собаке на шею, и если она сопротивлялась, петлю затягивали до тех пор, пока на клыках не появлялась розовая пена. А там – в ящике, будь она и самая свирепая, её уже было не слышно. В ящике они лишь повизгивали. Будто чуяли, что их ждёт.
Да. Так вот… В один из таких дней, когда дома никого не было, собачники сняли моего Шарика с цепи.
– Прямо с цепи?
– Да. Видно, раззадорил он их своим лаем. Ну и воспользовались тем, что никого поблизости не было. Делали и так…
Словом, прихожу из школы, вижу ошейник с клочьями шерсти на пряжке. Да… Вошёл в дом и, как был, повалился на кровать. Залился слезами.
Пришла мать. Стала успокаивать меня. Заговорила о другом щенке… А зачем мне другой? Мне мой нужен. Мой. Шарик. В конце концов и сама заплакала вместе со мной.
Поздно вечером вернулся отец. Все свои слёзы я к тому времени выплакал. Лицо от них, высохших, саднит. И чувствую, будто из меня всё живое вынули. Будто я весь какой-то деревянный.
Отец о чём-то пошептался с матерью, говорит: «Терентий, вот тебе деньги, ступай к поселковым конюшням. Может, собака ещё там…»
Это мне и в голову не приходило, так я был убит. Думается, тогда моя душа уже пережила смерть Шарика, так и не смирившись с ней.
Мама порывалась пойти со мной. Но отец остановил её строгим окриком: «Нет! Пусть сам. Я его предупреждал».
Как в тумане поднялся, вышел. Шёл по лужам, едва волоча ноги. Страшно было прийти и узнать, что я опоздал.
Да… Добрался до конюшенного забора с пристройкой. Вижу: в окне слабый свет. Вхожу в сенцы, стою у дверей. За дверью – пьяные голоса. Один крикливый, резкий. Что-то громко доказывает. Другой – спокойный, рассудительный. Возражает. Если бы не этот голос, я, может, так и простоял бы за дверью до утра.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.