Ух и друзья

– Погодите, – сказал волчонок, – я не видоизменился, я всегда таким был.

– Тебе не позавидуешь, – посочувствовали с потолка.

– Да ты кто такой? – разозлился Ух.

– Попрошу мне не тыкать, мал ещё! – из-за потолочной балки показался небольшого роста бородатый человечек. – Архимед Кузьмич Пифагоров, изобретатель-самородок и автор-рационализатор.

– Рационализатор? – удивился волчонок. – Никогда такого слова не слышал. Дайте-ка подумать… Наверное, рационализатор – это тот, кто придумывает рацион.

– Глупости! – ответили сверху. – Рацион – порция пищи или корма на определённый срок. А рационализатор всё время что-нибудь улучшает, усовершенствует.

– А вы – изобретатель и рационализатор. Значит, вы сначала изобретаете, а потом усовершенствуете то, что изобрели?

– Хватит! – резко оборвали тему с потолочной балки. – Со мной всё ясно. А ты? Как тебя зовут? И кто тебя сюда звал?

– Чаще всего меня зовут Ухом.

– Не мели ерунды. Зовут голосом или взглядом. Или рукой подзывают. Ещё письмом можно в гости позвать. А ухом. Ухом не зовут, ну уж нет!

– Имя у меня такое – Ух. Поэтому и зовут Ухом.

– Ух ты! – удивился Архимед Кузьмич. – А что ты, собственно говоря, здесь, в комнате, делаешь?

– А вы что делаете там, на потолке?

– Я, собственно говоря, спасался от вторжения агрессивных монстров, – ответил, спрыгивая на пол, изобретатель.

– А мне из-за них пришлось войти в ваш дом таким необычным способом – через трубу, – извиняющимся тоном сказал Ух. – Понимаете?

– Ещё как. Жуткая история, поистине чудовищная, собственно говоря. Тебе ещё повезло, что у меня за время осады дрова кончились.

– Почему повезло?

– Потому что в противном случае паровая катапульта работала бы от печи, и тебе в дымоходе ох не сладко пришлось бы! – и Архимед Кузьмич подвёл гостя к необычной пушке, при помощи которой отстреливался он от инопланетян.

Катапульта была устроена так: под окном на включённой электрической плитке булькал крутым кипятком котелок с плотно прилаженной крышкой. От него отходили три трубки. Одна, с воронкой – чтобы подливать в котелок воду. Вторая – для сброса лишнего пара, а то котелок может взорваться.

– Третья, с вентилем, подаёт пар в катапульту, – завершил Архимед Кузьмич маленькую экскурсию и, поднатужившись, положил огромную ягоду клюквы в отверстие снарядоприёмника. – Теперь до упора откручиваем вентиль, пар под давлением устремляется к снаряду – пли!

Пифагоров распахнул ставни окна. Клюквенное ядро, рождая панику в стане противника, пронеслось через двор и упало среди грядок. На месте падения разлилось кроваво-красное пятно клюквенного сока. Инопланетяне бросились к нему и погрузили хоботы в багряную лужу. Внутренний Голос что-то прошептал волчонку, но тот, увлечённый наблюдениями, только отмахнулся.

Чудовища, видимо, не получили от угощения никакого удовольствия и с разочарованным видом разбрелись. Пифагоров захлопнул ставни и отошёл от окна.

– Архимед Кузьмич, давайте сядем за стол и обсудим наше положение, – предложил Ух.

Глава седьмая

Кто такой Шарик и что такое ПУ

– Собственно говоря, – заговорил Пифагоров, удобно расположившись на стуле, – ничего, кроме как беседовать, нам и не остаётся. Мы в полном окружении и изоляции.

– А с чего всё началось?

– Всё началось с появления шестиногих чудовищ. Взялись невесть откуда. Что им надо, не сообщают. Я занял круговую оборону – думал, сам справлюсь. Потом понял: одному не удастся. Тогда говорю Шарику: «Мчись стрелой, приведи на помощь хоть первого встречного», – и снял его с привязи.

– Шарик – это, должно быть, ваша собака? – сообразил Ух.

– Да нет, Шарик – это, собственно говоря, шарик. Воздушный. Но усовершенствованный. Говорит. Изменяет форму. Придерживается заданного курса. Собственно говоря, это моё изобретение тянет на Нобелевскую премию. Да вот незадача – отцепил я Шарика от верёвки, которая удерживала его на месте, а он не вернулся почему-то, не выполнил поставленную задачу. Так я его с тех пор и не видел.

– Зато я видел! Выполнил Шарик задачу, выполнил.

– Как же выполнил, если подмоги не привёл?

– Архимед Кузьмич, подмога – это я. Я прилетел к вам на Шарике.

– А сам-то он где?

– В дороге случилось несчастье: шар получил пробоину. Еле-еле до вашего дома дотянул и упал во дворе. Но меня всё-таки к вам на помощь доставил.

– Тоже мне помощник, – недоверчиво протянул Пифагоров. – Голова, два уха. Вернее, один Ух. Ну, давай, помогай. Что делать-то станем?

– Разбираться, Архимед Кузьмич! – хором сказали Ух и Внутренний Голос.

– Собственно говоря, дело говоришь. Разбирайся.

Волчонок задумался. Если по правде, то он понятия не имел, как и чем может помочь. Положение сложилось отчаянное. Ух вздохнул и задал вопрос, который к делу, в общем-то, не относился, но ужасно тревожил его любопытство:

– Эти снаряды ваши… Ну, редиска, клюквина… Откуда они взялись?

Пифагоров гордо приосанился и поведал собеседнику вот какую историю.

Долгие годы изобретательства и огородничества привели его, Архимеда Кузьмича, к лежащей на поверхности идее: если увеличить объём плодов, то и урожайность возрастёт. Вот, скажем, была картошка как картошка, а станет в три раза больше – урожай сразу же утроится! У Пифагорова даже дух захватило. Но скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается. Дни и недели проходили в непрестанных опытах на огороде и в ближайших окрестностях.

Наконец, рационализатору удалось создать аппарат, который при помощи особого набора линз превращает обыкновенный солнечный свет в излучение, способствующее быстрому росту овощей, фруктов, корнеплодов и ягод. Прибор невелик собой, удобен в обращении и носит название «плодоувеличитель». Если сокращённо, по первым буквам составного слова, то ПУ. Наставляешь ПУ на объект, щёлкаешь переключателем – и готово: выросла репка большая-пребольшая. Или свёкла, или слива.

– Как видишь, это изобретение может иметь и оборонное значение, – завершил свой рассказ Пифагоров. – Катапульту, правда, пришлось собирать спешно, на скорую руку, так что точность не очень велика. Но всё-таки удаётся держать противника на приличном расстоянии.

Пифагоров гордо вздёрнул бороду и откинулся на спинку стула. Потрясённый Ух немного помолчал, а потом спросил:

– Архимед Кузьмич, много ли у нас осталось плодово-овощного боезапаса?

– Думаю, некоторое время ещё продержимся, – ответил изобретатель. – Сколько именно, попробуем уточнить. Пройдём в мастерскую, есть там у меня для этого одна штуковина.

Глава восьмая

В мастерской Пифагорова

Пройдя вслед за Архимедом Кузьмичом, Ух оказался в захламлённой каморке. Здесь одновременно пахло клеем, опилками и краской. У волчонка защекотало в носу, и он чихнул. Тут же висящий на стене репродуктор старинного вида защёлкал, захрипел и вежливо произнёс: «Будьте здоровы!»

– Автоматический послечихатель, – пояснил Пифагоров голосом экскурсовода. – Сокращённо, по первым буквам, – АП. Собран на базе квартирной радиоточки. Реагирует на любой неожиданный резкий звук. До появления шестиногих ко мне многие заходили полюбопытствовать, что я тут наизобретал. Кто ни попадёт в мастерскую – с непривычки чихает, а на каждый чих, как известно, не наздравствуешься. Вот и пришлось АП сконструировать. Но мы, собственно говоря, не за тем сюда пришли. Прошу оценить МЧС, многофункциональные часы с кукушкой.

– МЧС… – стал складывать начальные буквы Ух. – Получается «многофункциональные часы с». А кукушка?