Страница 3 из 5
– Ты писатель? Даю тебе пять минут! Понял?
Я понял. Понял, что ему очень хотелось выделиться, обратить на себя внимание, показать, какой он герой. Взрослые не шевельнулись. Я же развернул стул, усадил гримасничающего первоклассника лицом к аудитории, и весь урок он проработал со мной, помогая то рифму найти (!), то стихотворение закончить (!!), пока насмешничали его сотоварищи, а он перебрасывался с ними словечками, в то же время заглядывая мне в лицо и стараясь угадать, какая словесная западня ждёт его в следующем стихотворении. Расстались мы как добрые друзья, довольные друг другом.
Я часто спрашиваю, хотят ли мои маленькие собеседники стать детскими писателями.
– Не-е-ет! – гудят они. – У нас не получится!
Но кое-кто задумывается:
– А что для этого нужно?
– Немного, – отвечаю я. – Знать родной язык. Постигать ремесло. Уметь удивляться. И любить то, что делаешь.
Дети скисают. Каждая фраза кажется им непроходимым лесом. Разве что слова «удивляться» и «любить» маячат как дальний свет в туннеле.
Зато с удовольствием пишут – как долгие годы писали в журнал «Костёр» – про те профессии, которые их привлекают:
«Я хочу быть хирургом. Это очень нужная профессия – делать переломы людям».
«Повар – это полезная и вкусная профессия».
«Я хочу быть как папа. Мой папа работает на ферме. Он – молокосос».
Одного ученика учительница спросила:
– Почему ты хочешь стать врачом?
– Они часто спасают людей от жизни!
Опасная профессия
Опасная профессия
Есть у меня небольшое стихотворение – про хомячка:
Выступал я в одной детской библиотеке, решившей устроить театральное представление: дети разыгрывали сценки на сюжеты моих стихов; и вот очередь дошла до «Хомячка».
А дальше начался кошмар. Поставили на сцену кресло, усадили меня в него лицом к залу, вышла девица лет одиннадцати-двенадцати, одетая хомячком, плюхнулась мне на колени и принялась скандировать: «А можно у вас на руках посидеть… // А можно немножко на вас поглядеть…// А можно к вам щёчкой своею прижаться…» На этих словах она действительно прижимается ко мне щекой… Еле освободился в лёгком ужасе и думаю: вот неудобно-то – при педагогах, родителях, прямо на сцене… Если б я знал, что будет дальше! А дальше этих девиц оказалось штук восемь! И каждая, одетая хомячком, плюхалась ко мне на колени – и всё повторялось с начала до конца. Я уже не знал, как мне выбраться из этой истории!
Позже, когда я рассказал её моему сердечному другу Валерию Хаиту, бывшему капитану одесской команды КВН и нынешнему главному редактору журнала «Фонтан», он сказал:
– Выбраться можно только одним способом – записывай всё самое интересное, что с тобой будет происходить на встречах с детьми. Дети учат друг друга и нас, где ставить неожиданные акценты. И показал одну из своих записей:
«Знакомый купил своему пятилетнему сыну ёжика.
– Папа, а как с ним играть?
– Как хочешь, так и играй.
– Как хочешь – жалко…»
Опасная это профессия – быть детским поэтом!
Детское время
Нашёл у себя в архиве ответы детей на вопрос «Что такое детское время?». Вот некоторые из них.
«Детское время – это когда тебе нравится еда из Макдональдса».
«Когда я был у бабушки в деревне, я катался на козе. Это и есть детское время».
«Ну вы подумайте, только в детское время мама уговаривает вас пойти к зубному после того, как вы съели все в доме конфеты!»
«Это чудо из чудес, время детское. То вообще совсем уходит, то вперед, а то назад, а то вообще так тянется, как жирафу нравится».
Переклички
Лет двадцать назад два бельгийца – поэт Пьер Коран и педагог Робер Кюсс – выпустили книгу «Рожок для муз», в которой собрали ответы детей на вопросы «Что такое поэзия?» и «Кто такой поэт?».
Среди самых разных ответов был и такой – десятилетний Жоан без раздумий сказал:
– Поэт?.. Пожалуйста: это Виктор Гюго, он написал все басни Лафонтена!
А писатель Юрий Дружников в одной из книг привёл слова своей маленькой дочери:
Забавны не только детские ауканья, но и взрослые параллели: Гюго – Пушкин, Лафонтен – Заходер.
САМ!
Выступал в детском саду. После выступления – крик:
Самый важный вопрос
Самый важный и наиболее распространённый вопрос во время встреч:
– Сколько вам лет?
Я всегда отвечаю:
– Тысяча!
Один молодой человек ткнул в меня пальцем и сказал:
– Ну вы и Тутанхамон!
А в Казани после такого ответа получаю записку:
«Как мы хотим, чтобы вы омолодели!»
А однажды я выступал в Комарово под Петербургом в библиотеке при Доме творчества писателей. Давно здесь не был. Достопамятные виды – только теперь все новые дачи за огромными заборами. Дождь пахнет детством. Библиотека в маленьком деревянном домике, публика собирается на веранде. Хорошие дети. Очень хорошие мамы. В конце встречи – обычные вопросы. Маленькая девочка с азартом задаёт тот самый – самый частотный:
– Сколько вам лет?
Мой ответ тоже тот самый – самый частотный:
– Тысяча.
Она – потупившись:
…и одна ночь!
Невеста
На одном из моих выступлений в глубинке шестилетняя Лиза, дочка одной из библиотекарш, прочитала, жутко стесняясь, мои стихи, но когда я восхитился её чтением, тут же стала вешаться мне на шею:
Она, помедлив: «Нет, я, пожалуй, пока останусь здесь». Ещё помедлив: «Но буду скучать». Так, на самом деле, рассказала свою будущую жизнь.
Новые вопросы
От первоклассницы:
– У вас была первая любовь?
От четвероклассника:
– У вас есть долги?
Самый интересный:
– Вы ошибаетесь? Наша учительница говорила, что не только люди, но и поэты иногда ошибаются.
Коварный вопрос
Рассказывал девятиклассникам о вопросах, которые дети задают мне на встречах, старался – довольно безуспешно – подвигнуть и их спросить меня хоть о чём-нибудь!
После встречи несколько человек подошли к столу и принялись листать мои книги. Один из недорослей обнаружил у меня две строки и громко их прочитал: «Кот выходит на забор,// У него ночной дозор!»
– А вы платите за плагиат?
– ?
– Ну как же, вот: ночной дозор! Это же не вы придумали!
Это правда. «Ночной дозор» придумал не я, и даже не те, о ком подумал мой нерадивый собеседник.