Товарищи по оружию

«Внешторговец» вновь, не обращая внимания на Артемьева, углубился в книжку.

Заглянув через его плечо, Артемьев увидел, что это были какие-то стихи.

– Внимание! – сказал штурман, выходя из кабины. – Через пять минут посадка – Тамцак-Булак.

Когда самолет начал разворачиваться, ложась на одно крыло, Артемьев в своем окне увидел совсем близко летящую землю с круглыми крышами юрт, а в противоположном – почти черное небо.

Солнце уже закатилось; они сели на землю за несколько минут до наступления полной темноты.

Сойдя с самолета, Артемьев еще успел окинуть глазом окружающую картину. Аэродромом служило просто гладкое травянистое поле, на котором сейчас стоял их самолет. Точно такое же ровное поле тянулось и дальше, до горизонта. На восток уходила тоненькая цепочка телеграфных столбов, а к западу от летного поля был расположен, как его называли в Чите, город Тамцак-Булак – поселок из нескольких глинобитных зданий и полусотни юрт.

Стояла тишина. Только над головами поющей тучей висели комары да где-то в Тамцак-Булаке тихо, по отчетливо постукивал движок.

Все остальные пассажиры, кроме «внешторговца» и Артемьева, были летчиками – лейтенантами и старшими лейтенантами. Они гурьбой высыпали из самолета и окружили человека с летными петлицами, вылезшего им навстречу из кабины полуторки.

– Значит, прилетели, ребята? – сказал он, с довольным видом оглядывая их.

– Выходит, что прилетели, товарищ военный инженер, – ответил один из них. – Летный состав на месте. А вот как с материальной частью?

– Матчасть есть, – ответил инженер.

– Есть или будет? – спросил летчик.

– Для кого есть, а для кого будет. Перегоняют. Давайте, ребята, помогите мотор сгрузить, да поедем.

Летчики быстро выгрузили два самолетных винта и по доскам спустили с самолета в кузов подъехавшей полуторки авиационный мотор.

– Ну, рассаживайтесь, – сказал инженер. – Задний борт закройте, а то высыплетесь. Мы поехали, – повернулся он к авиационному старшине, принимавшему самолет, и полуторка быстро покатила в степь, к уже совсем черному горизонту.

– А вы куда? – спросил старшина у Артемьева и «внешторговца».

– Мне в политотдел, – сказал «внешторговец».

– Мне к оперативному дежурному, – сказал Артемьев.

– Тогда вам обоим вон в этот дом, видите? – показал старшина. – Ближний отсюда.

Было уже совсем темно, и Артемьев не видел дома, но примерно помнил, где он его видел, когда смотрел в ту сторону пять минут назад.

– Вижу, – сказал он.

– Оперативный дежурный ближе с этой стороны, – сказал старшина, – а политотдел – с той или обойти дом.

– Пойдемте, – сказал «внешторговец», – у меня есть фонарик.

– Особенно-то не светите – вдогонку ему крикнул старшина. – Пока по ночам не летают, но все-таки…

Однако им пришлось светить себе под ноги, потому что темнота стала непроглядной. Наконец они добрались до низкого, одноэтажного здания с занавешенными изнутри окнами.

– Вам, кажется, сюда, – сказал «внешторговец» и, продолжая светить себе под ноги, пошел дальше.

Артемьев на ощупь толкнул дверь, сбитую из неструганых досок, и вошел.

– Дверь закрывайте! – раздался голос. – Комары!

Артемьев захлопнул за собой дверь, поставил на пол чемодан и огляделся.

В комнате стояли топчан и три стола со стульями, за одним из них сидел старший лейтенант, приподнявшийся навстречу Артемьеву. Над столом был зацеплен за гвоздик провод с маленькой, тусклой лампочкой.

– Слушаю вас, товарищ капитан.

– Вы оперативный дежурный? – спросил Артемьев.

– Так точно. Попрошу ваши документы.

Артемьев предъявил предписание и командирское удостоверение. Оперативный дежурный стоял долго и внимательно рассматривал их.

– Да вы садитесь, – сказал он, словно спохватившись и, однако, все еще продолжая разглядывать предписание. Потом сел, сделал одну отметку на предписании, вторую – у себя в лежавшей рядом с телефоном книге дежурств и наконец вернул документы Артемьеву. – Значит, вы в 113/4…

Артемьев кивнул.

– Значит, так, – сказал дежурный, растягивая слова, как будто его что-то смущало.

– Куда мне идти? – нетерпеливо спросил Артемьев.

– Да идти вам будет далеко, – сказал дежурный, – теперь вам ехать надо.

Он снова помолчал в раздумье и наконец сказал:

– Вы уж ночуйте тут.

– А, что, разве штаб 113/4 не здесь? – спросил Артемьел.

– Да он здесь! – нерешительно сказал дежурный. – Вот и дежурю, – показал он на себя и на телефон. – А вообще-то штаб сейчас как раз на колесах, едет. А опергруппа уже на Хамардабе.

Начальник штаба был тут сегодня днем, тоже уехал на Хамардабу.

– А где эта Хамардаба? Далеко отсюда? – спросил Артемьев, озадаченный тоном дежурного, очевидно что-то недоговаривавшего.

– Километров сто, – сказал дежурный. – Вы уж тут заночуйте. Утром туда пойдут машины, я вас извещу. Только где вас положить?

– Могу здесь, – сказал Артемьев.

Но дежурному, как видно, не хотелось уступать свой топчан, а класть капитана, хотя бы и вновь прибывшего, на пол было неудобно.

– Нет, надо вас где-нибудь положить, – задумчиво проговорил он, взялся за ручку телефона, но тут же радостно спохватился: – В госпитальную юрту, вот вас куда!