Страница 2 из 8
Прошло совсем немного времени, и Сашка уже было начала успокаиваться, хотя и изучила в интернете признаки делирии или «белой горячки» в простонародье, и другие причины возникновения галлюцинаций.
И, на всякий случай, всё же вылила чай, заменив его глотком старого доброго кофеина, заодно решив покончить и со здоровым образом жизни тоже.
Да здравствует мясо и кофе.
Оторвав глаза от журнала, где разглядывала гитары, она снова увидела некоего некто, уже не одного, а в компании. Стоявший рядом мужчина был столь же высок, так же хорошо сложён, с такими же нечеловечески длинными пальцами, но при этом брюнетом с угольно-чёрными глазами. И вот тут-то и было самое примечательное — помимо того, что чёрные волосы каким-то совершенно нелогичным образом светились серебром, его глаза на молодом и очень красивом лице были поистине старыми.
— Ты не мог ошибиться? — вопрошал светловолосый некто.
— Не мог.
— Смотри внимательно! — потребовал светловолосый. — Подойди сюда, — велел Сашке.
— Ага. Тапки теряю, — отрезала девушка.
— Можешь подойти босиком.
— Могу, — согласилась Саша, — но не стану, — и в подтверждение своих слов села на стул, уставившись в журнал.
Ещё чего, слушать глюки… сам уйдёт.
— Видишь? — светловолосый обратился к брюнету.
— Это странно…
— Ты ошибся, — резюмировал некто светловолосый.
— Я никогда не ошибаюсь, — отрезал брюнет. — Подойди ко мне, дитя.
— Тоже самбуку вчера пил? — съехидничала Сашка. — Сочувствую.
— Что-что? — округлил глаза брюнет.
— То, я вчера самбуки напилась, теперь мне мерещатся ушастые, а тебе что? Дети?
— Дитяаааааааа, — в удивлении проговорил брюнет.
— Сгинь, нечистая!
Две высокие фигуры в удивлении смотрели на Сашку, переглядываясь между собой.
— Оба сгиньте! Без глюков голова болит…
— Позволь представиться, дитя, — продолжил вкрадчиво брюнет. — Меня зовут Эарбримад Лифедод Канинейл Финлилир Лирос. Это мои основные имена, остальные двадцать семь не имеют большого значения. Но имени Глюк среди них нет.
— Меня зовут, — последовал примеру светловолосый некто, — Лиросол Аэглор Амарор Маэдфаннот Малор Семнадцатый.
— Я — атеистка, — заявила Сашка, — и во все эти ваши фэнтези-штуки не верю. А теперь Эрбадрид, или как там тебя, и ты, Семнадцатый, сгиньте, а то выпью валерьянки.
— Мистрис Атеистка, позволь объяснить тебе, — проговорил, почти пропел тот, что был Эрбадридом.
— Точно выпью валерьянки! — продолжила угрожать Сашка.
— Ты ошибся, — тоном, не терпящим возражения, сообщил Семнадцатый, и словно для подтверждения собственных слов поманил рукой Сашку, что удивительно — она пошла и встала перед этими двумя.
Семнадцатый смотрел синими глазами в глаза Сашки, но видела она не глаза, а очень странную галлюцинацию. Красивую, но странную.
Она была очень яркая, багряно-золотистая. Там, в центре этой галлюцинации, стояла женщина, странно похожая на Сашку утром, ну, пока она не заплетает пристойно косы и не наносит непристойный макияж. Женщина спокойно улыбалась и смотрела, как к ней подходит тот самый Семнадцатый, что Леголас, и, учтиво наклонившись, сначала касается руки той женщины, и Сашка отчётливо почувствовала ледяной холод, который почти мгновенно прошёл, потом целует её руку, а потом и губы. Сашке вдруг захотелось, чтобы эта галлюцинация не заканчивалась никогда, она была готова досмотреть это видение до самого конца, выпить это пьянящее чувство до самого донышка.
— Я не мог ошибиться.
— Она женщина, — Леголас Семнадцатый сказал это так, что Сашке даже стало стыдно за это. Ненадолго, но…
Брюнет посмотрел долгим взглядом на Сашку, от чего та почувствовала… возбуждение, определённо это было оно. И даже томление. И ещё что-то… столь же однозначное и непонятно откуда взявшееся.
— Да, она женщина, — сокрушился тот, что был Эрбадридом, — ей знакомо плотское томление.
— Ребят, — вмешалась в диалог Сашка, — если вы, — она помахала руками, как бы изображая, что они «если», — то я тут абсолютно не причём.
— Что ты хочешь сказать, мистрис Атеистка?
— Хочу сказать, что если вы, ребята, геи, то вы ошиблись адресом.
— Что она имеет в виду? — Леголас Семнадцатый посмотрел на того, что был Эрбадридом, и широко раскрыв глаза, выслушал ответ на непонятном языке. Непонятном и непроизносимом.
— Ей нет двадцати трёх, но она женщина, и она знает о… — Семнадцатый произнёс странный гортанный звук. — Как она может быть той, с кем я связан нитями мироздания? Как она может быть моей мистерис? Эарбримад Лифедод Канинейл Финлилир Лирос, ты ошибаешься.
— Мне нужно посоветоваться, — пробормотал тот, что был Эрбадридом, и исчез.
— А ты? — поинтересовалась Сашка.
— Что я?
— Ты не собираешься исчезать?
— Нет, — отрезал Леголас Семнадцатый, — я связан с тобой нитями мироздания.
— Это всё объясняет, — фыркнула Сашка.
— Мистрис Атеистка, я не рад этому так же, как и ты, давай подождём решения, может быть, это всё же ошибка. Не помню, чтобы Эарбримад Лифедод Канинейл Финлилир Лирос ошибался хоть раз… но… — Семнадцатый ещё раз оглядел Сашку, и ей даже стало обидно.
Что этот глюк о себе возомнил? Пришёл без спроса, ещё и недоволен. Нашёлся подарок мироздания в нитях. А у самого волосы средь бела дня в лаке с блёстками, и любовник подозрительный.
— Он мне не любовник, — в раздражении сказал Леголас Семнадцатый.
— Ты, что, читаешь мои мысли?
— Вижу. Похоже, мы всё же связаны… вот только как это могло случиться, и почему со мной?..
— Ну, связаны, так связаны, — обречённо проговорила Сашка, надеясь, что похмелье от самбуки пройдёт, как и действие сомнительного Юлькиного чая.
А пока она села на стул, показав глазами на соседний, и Леголас Семнадцатый с обречённым видом сел напротив.
— Рассказывай, — предложила Сашка.
Время надо как-то убить… а там, глядишь, и отпустит.
Часть вторая
Время надо как-то убить… а там, глядишь, и отпустит.
— Меня зовут Лиросол Аэглор Амарор Маэдфаннот Малор Семнадцатый. Я правитель Девяти Стран и Одиннадцати Государств, что располагаются в Третьем Измерении из Семи. Вчера я ощутил нити мироздания, связывающие меня с земной девушкой. Ею оказалась ты, достопочтенная мистрис Атеистка.
Ого, какой приход…
— Меня зовут Саша, Александра, но если угодно, по особым случаям, меня можно называть мистрис Атеистка, я правительница этого магазина с девяти утра и до шести вечера с перерывом на обед и выходные. Сегодня утром я почувствовала сильную головную боль и чертовски странное похмелье, теперь я сижу тут и разговариваю со своей галлюцинацией, надеясь, что это не делирия.
— У меня больше тридцати имён, но Делирия среди них нет.
— Это обнадёживает.
Они немного помолчали.
— А почему ты холодный, кстати?
— Потому что я альв, в вашем мире эльф. Мы принимаем температуру того, до кого дотрагиваемся. Поэтому мы не знаем холода или жара.
— Послушай альв Леголас Семнадцатый, а вы живёте вечно?
— Нет, но многим дольше земных существ.
— И сколько тебе лет?
— В пересчёте на земное летоисчисление мне более семи тысяч лет, ближе к восьми.
Отлично грузит…
— По вашим меркам мне не более тридцати лет.
— Тогда тебе нужен кто-то постарше меня, — подвела итог Сашка, — лет так на семь тысяч.
— Мы не может выбирать ту, с кем связаны нитями мироздания. Она может оказаться любой из Семи Измерений. Я не помню случая, чтобы у правителя Девяти Стран и Одиннадцати Государств, что располагаются в Третьем Измерении из Семи, связанная нитями мироздания была из человеческого мира… но так решило мироздание.
— Сочувствую вашему горю, — поддела Сашка.
Правитель горестно вздохнул и уставился на вошедшую Юльку, которая, в свою очередь, смотрела на Правителя Леголаса Семнадцатого и быстро моргала глазами.