Подписка на жизнь

Вилы и копье… звучит! Неплохой дуэт получился.

Марк с облегчением выдохнул и повернулся, чтобы поблагодарить воина.

Стоп! А почему он блондин? Только что вроде был черным. Не мог же он за минуту поменять цвет волос. Показалось, наверно…

Макото был молодцеватым, стройным парнем. Сначала ему можно было дать от силы лет двадцать. Но, присмотревшись, понимаешь, что ему уже под тридцать или даже больше.

Волосы соломенного оттенка, голубые глаза, широкая улыбка, жилистые руки. Непослушные кудри торчком во все стороны, рубаха выбилась из штанов, движения резкие, но удары точные и отработанные.

Про таких говорят “славный малый”. Видно, что глаза добрые, хоть он и воин. И сразу понятно, что веселый оболтус.

Марк и Макото с интересом рассматривали друг друга. Один светловолосый, со сверкающими глазами и улыбкой до ушей. А другой — словно мрачная, черная туча, которая пытается выдавить из себя ответную улыбку.

Марк уже успел снова напрячься. А вдруг внешность обманчива, и этого воина тоже нужно опасаться. Жизнь научила его никому не доверять.

— Значит, ты Макото? — наконец спросил Марк.

Парень весело подмигнул и протянул ему руку:

— Зови меня Кото.

Глава 7

— А меня — Марк.

Они пожали руки.

— Слушай, а откуда у тебя имя? — вдруг спросил Кото, — У рабов же не бывает имен.

Так вот почему никто в этом мире еще не успел спросить у Марка имя. А как же тогда обращаются к рабам? По номерам что ли?

— Вообще-то я не раб.

— Да ну! А мне говорили, что поймали беглого раба. И что Кичиро на него ополчился. Я сразу понял, что это ты и есть. И решил помочь.

— Спасибо, кстати! Ты очень вовремя подоспел. Мои потроха тебе очень благодарны.

Казалось, шире улыбнуться уже просто невозможно, но Кото каждый раз растягивал улыбку до самых ушей, торчавших из-под волос.

— Пустяки! Не люблю когда нападают толпой на одного. Да и с твоим оружием вообще биться нереально. Хотя ты неплохо размахивал этой мотыгой.

Марк невольно тоже посмеялся, снова поднимая свою грозную мотыгу.

— Ее надо бы доработать, получится прекрасное оружие, — заметил Кото.

— Пожалуй. Я что-нибудь придумаю.

— Дам тебе совет. Сделай так, чтобы ее невозможно было отнять. Я заметил, как тот верзила вцепился в ручку и чуть не отобрал. Вот с моим копьем такое не прокатит.

Кото протянул копье в сторону Марка, и тот только сейчас заметил, что от рукоятки идет еще одна цепь. Она обхватывала руку воина. И на этой руке была плотная, кожаная перчатка. Чтобы цепь сильно не натирала.

— Крууто! — с восторгом протянул Марк, — Никогда не видел такого оружия.

— Это понятно, — засмеялся Кото, — Где бы ты его увидел? Каждый ведь сам создает свое оружие.

— Да-да, конечно. Я имел в виду, что твоя задумка самая классная.

— Но если ты не раб, то кто же тогда? На воина ты не похож. Горожанин что ли?

Марк поспешил согласиться:

— Так и есть. Я прибыл издалека. Но вышла ошибка. Меня приняли за раба и заставили остаться здесь.

— Хм, а из какого ты рода?

Иностранец замялся. Заметив это, Кото добродушно хлопнул его по спине. Он хлопнул совсем легонько, но даже этого хватило, чтобы Марк чуть не повалился вперед. Ну и силища в этих жилистых, тощих руках.

— Ладно, старина, это неважно. Буду считать тебя горожанином Марком. А я воин-копьеносец, из клана Журавлей. Хоть меня там и не очень-то любят.

— Это еще почему?

— Говорят, я слишком мягкотелый. Не зверствую, как остальные. Да и взгляды у меня расходятся с руководством клана…

— Ты про нового императора? — догадался Марк.

Лицо Кото стало чуть серьезнее.

— Да. Клан Журавлей против безродного императора. А по мне… Ну, даже не знаю. Если он хороший человек и хороший воин, то почему бы и нет? Не все ведь решает только чистота крови, верно? Даже породистые животные бывают с изъяном.

— Да, наверно.

Как-то глубоко параллельно до этих императоров. И родовитых, и нет. Тут свои бы проблемы решить.

— Ладно, пойду я, раз больше не нужен.

Кото вынул из кармана помятую повязку и обвязал ею лоб. Светлые, непослушные волосы поднялись дыбом над повязкой, словно трава над заборчиком.

— Последний совет, — добавил он, — Держись подальше от Кичиро. Тот еще свинтус. И управы на него никакой. Гоняет всю деревню вместе со своей бандой. Без своих друзей он бы и с котенком не справился. Но с ними он постоянно петушится и чешет кулаки об рабов.

— А почему это сходит ему с рук?

— Ты не знаешь? Ах да, ты же издалека. Ну, я не просто так отправил его пожаловаться мамочке. Догадываешься, кто она?

Кото весело подмигнул.

— Неужели госпожа Марико? Она же ненамного его старше.

— Этот оболтус достался ей от мужа. У того был уже взрослый сын. Потом муж госпожи Марико умер. Славный был воин! Все думали, что в клане начнется смута, и каждый попытается занять его место. Но госпожа Марико сумела взять все под контроль. Навела порядок, возглавила клан. А теперь даже воюет с наследником императора. В общем, опасная штучка.

— А что Кичиро?

— Ну, она его терпеть не может. Да и не мудрено. Но наказать — рука не поднимается. Он же сын ее покойного мужа. Вот она и позволяет ему творить всякую хрень. Но и выше лучника тоже не поднимает. Знает, что он бесполезен.

— А как же род? Кичиро, получается, знатный. Должен быть подле нее. Она же обеспокоена кровью. Раз идет войной на безродного императора. Я что-то не понимаю…

— Женские двойные стандарты, — проворчал Кото.

Как это знакомо! В мире Марка сумасшедшие феминистки тоже любили выдвигать двойные стандарты. А еще — бегать голыми с плакатами по центру европейских столиц.

Представил себе голую Марико с плакатом: “Чистота крови — важнее всего! Но мой говнюк-пасынок — это другое…”

Зато теперь понятно, почему Кичиро такой озлобленный. Он сын главы клана, но вынужден оставаться простым лучником.

— Ладно, побегу я. Удачи тебе, Марк! Не дай себя прирезать.

Отличное пожелание.

— Дааа…Спасибо! И тебе удачи…

Кото оттолкнулся собственным копьем от земли и легко перепрыгнул через забор. Словно спортсмен, прыгающий с шестом. Марк проводил его изумленным взглядом.

Ночью, пока остальные рабы спали без задних ног, Марк и не думал отдыхать. Выжить в безумном мире темной боярщины — прекрасная мотивация что-то делать.

А получалось именно “что-то”. Вот уже битый час он колдовал над украденной мотыгой. Пришлось пойти на всякие извращения с посторонними предметами. Как бы это ни звучало…

Для начала Марк решил последовать совету своего нового знакома и укрепить ручку. Он как раз нашел на дворе поломанную деревянную косу. Оторвал от нее обработанную деревяшку и приладил к своей мотыге.

Веревки он выпросил у других рабов. Якобы ему велели перетащить тяжелые корзины и нужно было закрепить их чем-то на спине. Те с радостью выдали ему прочные, хорошие веревки. Не зря он так усердно помогал им в полях.

Еще раз мысленно поблагодарил себя за то, что умеет заводить друзей и общаться с людьми. При том, что терпеть их не может. Этакий социально адаптированный интроверт.

Оставшуюся короткую веревку он закрепил у основания мотыги и оставил свободной. Ее можно обвязывать вокруг руки, чтобы сложнее было обезоружить. Это, конечно, не цепь, но тоже довольно прочно.

Теперь самое главное — чем поражать противника. Марк тщательно осмотрел железо. Качество низкое… Ну, какое-то время протянет. Решил оставить раздвоенный верх. Лопатой можно бить, а вилами колоть и наносить рваные раны.

Думал прицепить туда еще остаток поломанной косы. Но там железо совсем погнулось и затупилось. Да и вес слишком большой — не закрепить нормально.

Марк решил при случае попытаться выкрасть пару ножей и приладить между зубцами вилы. Чтобы можно было наносить больший урон.

Ну просто уроки юных оружейников!