Страница 94 из 113
— И что бы ты сделал в ответ? — поинтересовался Зевта.
— Я бы отправил на перехват его коннице нашу конницу, — пожал плечами Эйрих. — Причём с тем расчётом, что перехват будет недалеко от наших пеших воинов.
Гонцы поскакали к закреплённым за ними тысячам.
— И всё? — не понял отец.
— Не всё, — покачал головой Эйрих. — Ещё я отправил бы пару тысяч из резерва на подмогу тем тысячам, что отправились добивать завязших вандалов и визиготов. Но помогать добивать они бы задачу не получили, а встали бы стеной щитов и копий, чтобы предохранить добивающих от удара вражеской конницы, если та вдруг победит.
Он не питал иллюзий о своей кавалерии. Лучше гуннской сейчас просто нет и опасно считать иначе. Римляне, как бы ни кичились выучкой своих всадников, признают, что конница кочевников слишком сильна, чтобы вступать с ней в лобовое противостояние.
— Но он не видит поле брани, — произнёс Зевта. — Что он может, учитывая, что не видит происходящего?
— Я бы, окажись на его месте, затрубил отход, — ответил Эйрих. — Но у него ещё остались конные лучники, поэтому он может рискнуть продолжать нападение.
Эйрих опустил упоминание того, что он затрубил бы отход только в том случае, если бы знал, что полководцем противника является кто-то вроде него. Дариураш точно знал, что из Зевты стратег никакой, поэтому мог посчитать, что всё произошедшее — колдовство и незаслуженная остготская удача.
Потери, нанесённые пешими вандалами и визиготами, очень высокие, это видно по тому, сколько мертвецов лежит на поле. Даже если больше половины из них принадлежат врагам, половина насчитывает около трёх-четырёх тысяч.
«Как быстро и незаметно умирают люди...» — подумал Эйрих с выражением философской отрешённости на лице. — «И мы убьём сегодня ещё больше».
Задумка со скрытыми кольями — это не его личная придумка, но она была поистине хороша. Он подсмотрел её в «Комментариях к Тактике Флавия Арриана» — труд за авторством Анонима был куплен в Константинополе, практически за копейки. Там был написан этот изобретательный приём, применённый против конницы Сасанидов во время похода шахиншаха Шапура I на римскую Сирию. Ничего сложного, но зато эффективно. Главное было хорошо замаскировать опущенные колья. Тогда римляне применили песок под ногами, а Эйрих использовал снег. Наверное, воины чувствовали себя глупо, когда носили снег на кожаных волокушах. А теперь они так точно не считают, особенно поглядывая на гуннов, мирно лежащих на этом снегу вместе со своими конями...
Можно было и просто оставить колья в выставленном положении под снегом, но тогда гунны могли что-то заподозрить, а так нехитрая конструкция лежала под снегом и стала смертельно опасной только когда на то была воля Эйриха.
«Лучше, конечно, вкапывать колья глубоко в землю...» — мимолётно подумал он. — «Но не в такой же холод рыть ледяную землю? Нет, я всё хорошо придумал».
— Посмотрим, что будет, — решил Зевта.
Тем временем, обходящие с флангов отряды добрались до места и начали атаку. Без традиционного броска дротиков, потому что за врагами стоят свои, но быстро и яростно. Вандалы и визиготы все эти передвижения видели, но всё, на что хватило их тысячников — выставить примерно половину своих сил навстречу новым врагам. Естественно, ценой натиска на главное направление.
С той стороны поля затрубил рог и Эйрих понял, что Дариураш не стал испытывать Тенгри и решил отходить. Разумное решение.
Вопль отчаяния донёсся со стороны недобитых врагов. Отступить они уже не могли, поэтому можно сказать, что их оставили на заклание остготам.
Дух врагов упал и двухстороннее добивание ускорилось. Спустя какие-то десятки минут, всё было кончено.
Много кого взяли в плен, потому что Эйрих обещал платить по полсиликвы за каждого пленника — вот такой он щедрый человек.
Битва подошла к своему финалу и итог её показал триумф остготского оружия.
— Хорошая работа, сынок, — похвалил Эйриха Зевта.
— Благодарю тебя, отец, — поклонился тот.
Всё прошло гораздо лучше, чем Эйрих ожидал. Он думал, что Дариураш точно имеет какие-то свои приёмы, позволяющие ему побеждать, но руки его оказались пусты.
«Может, поэтому я о нём никогда не слышал?» — подумал Эйрих. — «Даже об Улдине ходили разные слухи. Говорили, что он изощрённый тактик, хорошо знал римлян, поэтому почти всегда одолевал их, а о соседних племенах и речи не шло — он побеждал в каждом сражении с другими варварами, куда только вступал. А Дариураш — новичок, возомнивший себя великим полководцем. Будет ему наукой».
Безобразная куча грязи, в которую превратилось поле брани, всасывала ноги живых, но не мёртвых. Мертвецы, казалось, не интересовали эту грязь, лёжа тут и там.
Они потеряли много, гунны потеряли меньше, но каждый потерянный всадник был дороже простых остготских воинов, вынесших на себе всю тяжесть битвы, а вот покорённые гуннами племена... Возможно, что вандальские и визиготские воины среди гуннских подданных остались лишь в призрачных количествах.
На фоне серое небо, в такой сезон грозящее холодными и сильными ветрами, вокруг поля белым-бело, падает мелкий снежок, воздух стылый и солнце близится к горизонту.
Ещё пара часов и станет совсем темно, поэтому нужно торопиться.
— Аравиг, доклад! — громко позвал Эйрих.
Вряд ли гунны решатся заходить в деревню Визивина ещё раз, но жителей Зевта решил увезти. Большая часть домов уже сгорела дотла, ведь почти никто их не тушил. Не тушили потому, что большей частью те, кто успел, сбежали в ближайшие леса, а оставшиеся в деревне были истреблены гуннскими налётчиками. Вот выживших, коих осталось восемьсот девяносто семь душ, остготское воинство забрало с собой, вместе с пожитками и честно взятыми с гуннов трофеями.
Гунны ушли за Дунай. Был соблазн броситься в погоню, растоптать их в прах, но Эйрих оценил риски как неприемлемые.
Даже те потери, что они уже понесли, являлись серьёзными, потому что вандалы и визиготы какие угодно, но не плохие воины. Кавалерия гуннов и сарматов, к слову, несмотря на эффективное заграждение, всё же нанесла ощутимый урон. Без потерь не бывает, но преследование гуннов сулило ещё большие потери, потому что у них остались боеспособные подразделения конных лучников, которые, как очень хорошо знал Эйрих, могут отступать очень долго и кроваво для преследователей. Пришлось оставить амбициозные планы по тотальному уничтожению гуннского войска и остановиться на достигнутом.
— Что вы будете с ними делать? — Русс указал на пленных, бредущих под конвоем.