Страница 5 из 11
Руки просто тянулись к верхнему камню – посмотреть скреплены они специально каким-либо веществом или держаться только за счёт силы тяжести. Но я твёрдо помнила урок моей тёти. На самом деле она была сестрой моей бабушки, но так сложилось у нас в семье, что я вслед за моей мамой и своим дядей стала также обращаться к ней как к тёте. А она учила, что трогать чужое специально сотворённое ни в коем случае нельзя. Как говориться, не тобой положено, не тобою взято. Нарушить можно только свой талисман и только в том случае, если сделал его для удаления негатива. Разрушать желательно не прикасаясь руками, иначе «вывод» горя-беды может не сработать.
Бабушка с сестрой были поистине ходячими энциклопедиями правильного поведения на все случаи жизни. Ба была настоящим бытовым «магом», без всяких нынешних кухонных и стиральных механизмов она все успевала, квартира всегда сияла чистотой, миллион разных рецептов, которые каждый день легко воплощались в вкуснейшую еду. В укромном месте стояло расписное блюдечко с золотой каёмочкой с угощением для домового. Она точно знала как правильно смахнуть крошки со стола, в каком направлении подметать и мыть пол, в какой день какого цвета тарелки и еда должны быть, как добиться идеального пурпурного цвета яиц на Пасху, как украсить мережкой самую тривиальную наволочку так, что она становилась произведением искусства…А носки! Бабушка вязала их с необыкновенной скоростью по вечерам перед телевизором, толстые и тонкие на все случаи жизни носки идеально обхватывали наши ноги, нигде не морщинки, ни лишней петельки. И если вы думаете, что Ба располагала массой времени для всех этих маленьких бытовых чудес, то вы сильно заблуждаетесь, чтобы прокормить двух детей, ей, жене пропавшего без вести офицера контрразведки, пришлось пойти работать на автомобильный завод, в прессовый цех, где в конце концов она сильно повредила свои изящные тонкие руки – потеряла верхние фаланги на двух пальцах правой руки…
Тётя менее интересовалась хозяйством, у неё дома даже можно было увидеть пыль на серванте, на что всегда указывала бабуля, будучи в гостях практически каждую субботу или воскресение. Зато она была настоящей «природницей», сейчас её бы точно считали лесной феей, не меньше. На даче она просто тыкала пальцем в землю, укладывала луковицу или зёрнышко и легко выравнивала рукой. Через две-три недели, в зависимости от весенне-летнего периода, вырастали самые обильно цветущие клематисы, нарциссы, тюльпаны и ирисы заполоняли не маленький участок как сорняки, цветущие шапки пионов были таких размеров, что в вазу достаточно было поставить всего один цветок. Но самые выдающиеся были астры – в последствии даже в ботанических садах я не встречала такого разнообразия сортов и колера. Тётя очень любила астры, они цвели до самой поздней осени, когда даже полностью облетали листья с деревьев – из окна этакое колышущееся на ветру многоцветие.
По осеннему лесу тётя проносилась как стрела и казалось, что грибы сами запрыгивают к ней в корзину, причём предварительно пройдя кастинг. Заблудиться с ней было невозможно в принципе. Если захочешь пить – вот тебе, пожалуйста, родник со сладкой водой или весёлый чистейший ручей.
Если в лесу заставал дождь – всегда рядом «по щучьему велению, по моему хотению» находилась высокая разлапистая ёлка, под которой совершенно сухо и ни одна капелька не упадёт тебе за шиворот. Вне леса тучам приходилось ждать пока мы не дойдём до дома…
Как извернулась тропинка, наклон травы, сочетание цветов в поле или на лугу, громкость песни, что исполняли кузнечики или жужжали лесные пчёлы – все имело своё значение и переплеталось в единый узор, который тётя легко читала. И, главное, камни – какие, где и почему они так разместились, какие можно взять в руки и унести домой, или бросить в пруд, или просто полюбоваться и положить на место, а какие не трогать, а лучше обойти стороной.
Не знаю, верила ли тётя в Бога, мы с ней никогда на религиозные темы не говорили, но бабушка верила и очень за нас Бога молила, особенно когда мы были в отъезде, а не у неё на глазах. Но кроме бабушкиной ограждающей от беды молитвы во всех поездках у нас всегда были с собой обереги-хранители: носки с особым узором или в расположенную специальным порядком полоску, носовые платочки, вышитые по углам, связанная крючком маленькая куколка и, конечно же, положенный тётей в кармашек камушек, на счастье…Почему-то у нас было принято в семье провожать уезжающего всем скопом, с объятиями и пожеланиями, и обязательно, как говорила моя мама, «совать что-нибудь на дорожку».
Позднее, в Университете, я часто соприкасалась с похожими людьми, поставленными на научную основу «шаманами». Экспедиции под их руководством превращались в необременительный отдых, несмотря на многокилометровые переходы, приготовление еды на костре и прочие «бытовые сложности». Со временем все, когда-то услышанное от них или увиденное с их помощью, сложилось в моей голове в ненавязчивую систему восприятия окружающей действительности. Их мастерством я, увы, не обладала, зато легко интуитивно воспринимала любые «знаки» и на природе, и , почему-то особенно ясно, в городской среде.
Все мои родные и университетские «наставники» придавали большое значение самому цвету, его оттенкам и сочетанию цветов, и наиболее мощным по энергетическому воздействию считали именно цветовое сочетание камней. Бабушка, правда, совсем не допускала нахождение камней в жилище и даже все привозимые мною с моря камушки ссыпала в пакетик, заворачивала в красную тряпочку и прятала.
И вот теперь не вершине песчаной горы, возвышаясь над морем и лесом, вне зависимости от своего желания я, почти автоматически «считывала» послание неизвестного мне человека, от отчаяния сложившего морские камни в определённой последовательности. Трогать такую пирамиду нельзя было ни в коем случае. Убрав руки за спину, я внимательно осмотрела два верхних, никаких «рунических» знаков на них, вроде бы, не было – значит не заговор, и на том спасибо, можно не сильно бояться.
Первый нижний камень – самый большой – всегда означает, что называется, существующую ситуацию, то положение и состояние, в котором человек находится… В этом сооружении он был пёстрый, фон грязно-коричневый с чёрными или очень тёмными вкраплениями, очень напоминал яйца птицы, только я пока рассматривала камень, так и не вспомнила какой. Общее впечатление было не очень приятным. На берегу, среди других окатанных морем бульников на него и внимание не обратишь, просто скользнёшь глазами, но здесь в качестве основания специально сложенной пирамидки он приобретал вес и значение. Видимо текущая жизненная ситуация у человека не самой своей лучшей фазе, совсем никакая и настолько скучная, что никого не привлекает.
Следующий камень, объясняющий суть проблемы, внимание свои видом как раз привлекал. Плоская хорошо окатанная морскими волнами чёрная блестящая, словно отполированная, яшма разделённая по середине неровной изломанной белой полосой – такая стилизованная молния…И что это значит? Разбитое сердце, перелом в жизни, горе и страдание, разделившие жизнь на две совсем не светлые части?
Средний, третий камень должен был объяснить желание, а четвёртый – способ его достижения. Оба камня были совершенно одинаковые, интересно, они рядом лежали на берегу или пришлось побегать в поисках?
Подобные каменные пирамидки очень древний инструмент влияния на энергетику окружающего мира. Обычно их составляют из трёх камней, выбирая их почти на подсознании, для того, чтобы создать гармоничную обстановку, привлечь удачу и нередко, если человек был полностью свободен от удручающих ощущений и не мыслил дурного, такие талисманчики работают безотказно. Заговорные пирамидки – тяжёлый труд. Мало осознать свою потребность и подобрать камень, принимающий на себя проблему. Устанавливая камни на свои места нельзя нечаянно или по незнанию перепутать последовательность третьего и четвёртого камня, иначе выполнения желания обернётся вспять или даже привнесёт нежелательное влияние на ближайшее окружение. Видимо создатель пирамидки знал об этом или настолько светлый человек, что интуитивно старался не причинить вреда любому, кто может из любопытства уйти далеко и взобраться высоко. В данном случае оберегал и меня. Спасибо тебе, добрый мирянин!