Страница 3 из 17
Глава 2
Возвращение княжича
Похлопывая Цветану по щекам, я пыталась привести её в чувство. Но женщина не хотела открывать глаза. За спиной послышались шаги, я обернулась и увидела мужа, идущего рядом с княжичем.
У меня тоже перехватило дыхание. Прибывший был намного старше того молодца, каким я видела его сразу после своей свадьбы. Одет мужчина был совершенно неподобающе представителю княжеского рода. А в глазах плескалось нечто такое, от чего мне стало не по себе.
«Почему я не видела его приближение?» ― подумала я, вспомнив, какие предчувствия мучили меня последние дни. Но я искала указания на приближение неприятелей, а прибыл друг.
Княжич подошёл к нам и опустился на дорогу рядом с женой. Он аккуратно взял её голову из моих рук и начал гладить волосы.
– Цветана, ― проговорил Доброслав, и было слышно, как дрожит его голос. ― Лю́бая моя!
Женщина пошевелилась и открыла глаза. Их взгляды встретились. Княжна протянула слабую руку и коснулась лица мужа. По её щекам начали течь слёзы. А в душе бушевали эмоции: она верила и не верила, что видит долгожданного супруга, на возвращение которого уже и не надеялась.
Цветана была одновременно рада, что княжич вернулся живым и здоровым, но её сердце уже давно было отдано другому, и как вести себя с мужем, смотреть ему в глаза, когда душа тянется к Белозару, она не знала. Как вычеркнуть их памяти столько солнц, проведённых не вместе, и снова стать принадлежащими друг другу любящими людьми?
Ответов на эти вопросы не было, а сердце бешено колотилось.
Доброслав поднял жену на руки и понёс к воротам нашего дома. Цветана обняла мужа за шею.
Она совсем не узнавала его, даже запах был другим. Даже не вспомнив в тот момент про Лебедяну, которую она видела в бедном доме рядом со своим мужем, она всё равно чувствовала, что её супруг давно принадлежит другой женщине. Это было невыносимо.
Глядя на их фигуры, Демид вспомнил, как много солнц назад княжич так же шёл с Цветаной на руках, вынося её с поля около княжеского града, когда Ведмурд прикрывал их отступление. А я видела ту картину глазами мужа и думала о том, что же будет дальше.
Мы вошли в дом и расположились за большим столом. О возвращении на праздник речи уже не шло.
Время, прошедшее от обретения памяти до прихода в дом Демида, княжич провёл в раздумьях. Вспоминал прошлую жизнь, корил себя за предательство, которое он неосознанно допустил по отношению к Цветане, женившись по беспамятству на другой женщине, и не знал, что с этим всем делать.
Как поступить с Лебедяной, которая не знала его прошлого? Что делать с их детьми, которые оказались представителями княжеской семьи? И что за эти солнца произошло с Цветаной: хранила ли она его память, вырастила ли сына или дочь? Если у неё родился сын, то он первый наследник, а если дочь, то наследником будет старший сын Лебедяны… Как к этому отнесётся княжна?
«Да и есть ли что наследовать, ― с грустью думал Доброслав, оглядывая своё скромное жилище, ― кто я теперь? Кто пойдёт за мной, после того как мы проиграли битву? Имею ли я право возвращать себе Северные земли, губя людей, отрывая их от семей и вновь посылая в бой?»
Ответов у него не было. А в сердце жила печаль. Он вспоминал милый сердцу образ Цветаны: её тонкий стан, полные нежности и согласия глаза, тихую, размеренную речь, их долгие беседы.
«Какой она стала? Ждёт ли меня или давно причислила к ушедшим? Как я скажу ей, что вновь прошёл свадебный огонь, ведь обещал не брать более жён, кроме неё?» ― думал мужчина.
Сердце болело и требовало встречи. А Лебедяна смотрела на него грустными глазами и не спрашивала ни о чём. Лишь прижималась ночами, даря своё тепло. Кто из женщин ему ближе, княжич решить не мог.
Дети, будто чувствуя напряжение между родителями, притихли. Их игры стали не такими резвыми, и ссоры не такими громкими.
Амулет на груди княжича иногда горел ярко, иногда затихал. В эти моменты Доброслав чувствовал, что происходит что-то важное, связанное с ним, и сердце его стремилось к старым знакомым. Он помнил, что оставил первую жену в доме своего друга Демида, и только у него мог узнать, что дальше произошло с Цветаной.
Когда сбор урожая был закончен, а дань новому князю отдана, в их селении заполыхали свадебные костры. Увидев молодые пары, идущие навстречу своей судьбе, и вспомнив свою первую свадьбу, Доброслав решил всё же навестить Демида.
Селение друга было в другой стороне Северных земель, и добираться туда надо было на коне. Выменяв у соседа его лучшего жеребца и истратив на это все скопленные за предыдущие солнца сбережения, княжич собрался в путь.
Лебедяна со слезами на глазах смотрела на мужа, который после своего выздоровления стал совсем чужим. На его челе были думы, неподвластные ей. Женщина видела, что Ратислав, как она продолжала его называть, отдаляется, думает о вещах, далёких от неё и их сыновей, и это было мучительно.
Она смотрела на детей, которые продолжали тянуться к отцу, и плакала. Мальчики ещё не понимали, что папа уже не принадлежит им.
В один из вечеров княжич сказал ей, что собирается покинуть дом.
– Пока я не могу рассказать тебе всего, что вспомнил, ― сказал он Лебедяне, ― это опасно не только для меня, но в первую очередь для тебя и детей. Поэтому лучше оставайся в неведении. Знай, что я не снимаю с себя ответственности за нашу семью. И сделаю всё возможное, чтобы оградить вас от опасности и чтобы вы ни в чём не нуждались.
Жена смотрела на него и слышала, как изменился его тон. Никогда прежде в голосе мужа не звучали столь уверенные ноты, никогда ещё он не был так собран и целеустремлён.
«Вот что значит, когда он вспомнил свои корни, обрёл свой род», ― подумала она.
Перед ней сейчас был совершенно незнакомый ей человек, который только внешне был похож на её мужа.
– Я не могу удержать тебя, ― сказала Лебедяна, ― и ты вправе сам решать, где и с кем тебе быть. Знай, что я всегда буду ждать тебя, и наши сыновья тоже.
Доброслав обнял жену, привязал небольшую котомку с едой к седлу и подошёл к детям, чтобы попрощаться. Мальчики уже спали, прижавшись друг к другу. Мужчина взглянул на них, пообещав себе вернуться, как только будет возможность.
– Я уеду в ночь, ― сказал он жене, ― чтобы не привлекать внимания. Если соседи будут интересоваться, скажи, что я поехал в город.
Он вскочил на коня и умчался в сгустившихся сумерках. Лебедяна смотрела вслед мужу, не пыталась сдерживать слёзы.
«Вот и вновь я осталась одна, ― подумала женщина, ― как много солнц назад, когда ушли родители».
Но вернувшись в дом и посмотрев на мирно спящих детей, она поняла, что неправа. С ними она больше никогда не будет одна.
Спустя день дороги княжич подъехал к княжескому граду, который когда-то был его домом. Около ворот стояла охрана, чего никогда не было в дни правления его семьи. Заехать внутрь мужчина не рискнул. Даже если его никто не узнает на улицах города, то тёмные силы могут дать новому князю указание на него. А рисковать Доброслав не хотел.
Поехав дальше, он вспоминал вечер бегства вместе с Цветаной на руках и своё решение вернуться к войску, чтобы предупредить отца о засаде на пути.
«Возможно, это было ошибкой, которой и ждали от меня враги», ― подумал он.
Пребывая в грустных думах, княжич двигался дальше. Ехал незаметными тропами, избегая больших дорог, чтобы не столкнуться с дружинниками князя, которые в это время возвращались с данью из крайних селений.
Доехав до дома Ведмурда, Доброслав спешился. Дом остался таким же, каким он его помнил. Из-за высокого забора был виден верхний этаж, а сам забор зарос за это время травой и мелкими кустами.
Мужчина постучал в ворота, но ему никто не открыл. Он постучал ещё раз, но ответа вновь не последовало. Зато вдали, в центре селения, он разглядел зарево от высоких костров.