Исходное состояние

–Молодые люди, сигареткой не угостите?– дребезжащий старческий голос вывел меня из состояния осенней меланхолии. Я оторвалась от созерцания своей многострадальной обуви и повернула голову в сторону источника звука.

На скамейке около подъезда чинно восседал благообразный дедушка в старомодной фетровой шляпе и поношенном драповом пальто. Морщинистое лицо пенсионера украшала седая клиновидная бородка, и в целом старичок производил впечатление престарелого университетского профессора. Тем более странной выглядела его просьба дать закурить.

Эксл тоже удивленно приподнял брови, но вытащил из пачки сигарету и протянул старичку вместе с зажигалкой.

–Спасибо, юноша. –поблагодарил «профессор», прикуривая, -вот видите, до какой жизни дошел! А все этот Вернадский, совсем озверел, ирод!

Знакомая фамилия заставила меня резко остановиться. Эксл замер с сигаретой в одной руке и с зажигалкой в другой.

–Простите, вы сказали, Вернадский? -я первая обрела дар речи, -сын банкира?

Дедок недоуменно захлопал мутноватыми старческими глазами.

–Я про самого банкира говорю, доченька, а сынок его, Андрей, уже год как на том свете.

Эксл наконец-то поджег свою сигарету, глубоко затянулся и присел на край скамейки.

–Так, что, говорите, банкир сделал?– с неподдельным интересом спросил он, -говорят, этот Вернадский много кому крови попортил, от разных людей про него слышал, -похоже, Эксл сочинял на ходу, что ж, в чем в чем , а в воображении ему не откажешь.

Старичок аккуратно стряхнул пепел в урну и тяжело вздохнул. На его лице как будто прибавилось еще с десяток новых морщин.

–Изверг он, этот Вернадский. Не приведи вам Бог, молодые люди, с таким гадом дело иметь. Думает, если деньги есть, все ему можно, ни полиции на него нет, ни суда. Но Господь справедлив-«профессор» воздел худую артритную длань к небу, -он все видит. И в ссудный день Вернадскому никакие деньги не помогут, за все ему по заслугам воздастся.

Мы с Экслом многозначительно переглянулись. Наверное, мы оба думали об одном и том же –несет ли в себе этот разговор хотя бы толику полезной информации, или мы всего лишь зря теряем время. Да, старичок сильно обижен на банкира, но нам – то, по большому счету какая разница, что они там не поделили.

–А все из-за этой книжки окаянной!– неожиданно проскрипел дед, -говорил я Сашеньке, сжечь ее надо, так разве же кто стариков слушает?

Вместо того, чтобы встать с лавочки, Эксл закурил вторую сигарету и доверительно положил руку на плечо пенсионеру.

–А вас как зовут?– зеленые глаза парня горели нетерпением, -давно ищу таких интересных людей для статьи, а тут случайно вы встретились. Ну просто повезло!

–Так вы из газеты!– всплеснул руками старичок, – а я смотрю, вы Вернадским интересуетесь, -дедок подозрительно прищурился, – а чего сразу не сказали, проверяли чай?

Эксл с загадочным видом поковырял грязный снег носком ботинка.

–Можно и так сказать! Наш отдел занимается различными нестандартными случаями. Наш с коллегой профиль – конфликты кредиторов и заемщиков. Так что, познакомимся?

–Антипов Михаил Степанович я буду, -церемонно представился дед. Эксл с энтузиазмом потряс испещренную пигментными пятнами ладонь.

–Меня зовут Эксл, а это Нелли, наш фотокорреспондент.

Я только диву давалась, как легко Экслу удалось втереться в доверие. Через минуту мы уже заходили в подъезд, а еще пару мгновений спустя сидели на ядовито-желтой софе в крошечной каморке, гордо именуемой отдельной комнатой. Коммуналка, в которой проживал Антипов, располагалась на первом этаже, вероятно, поэтому в коридоре витал запах подвальной сырости.

–Вы уж простите, чаем не угощу, -суетился старик, -кухня у нас общая, там соседи сейчас обедают, неудобно беспокоить. У меня вот что есть, -Антипов пошарил в навесном шкафчике и с гулким стуком поставил перед нами «чекушку» водки, -за огурчиками к соседке сейчас сбегаю.

Зеленые глаза Эксла на секунду блеснули, но он тут же напустил на себя безразличный вид.

–На работе не пьем, Михаил Степаныч, -твердо заявил парень, – нам серьезно поговорить надо, чтобы статья хорошая вышла. Такие вещи только на трезвую голову делаются.

Я украдкой показала Экслу большой палец, а дедок издал вздох, полный разочарования.

–Да вы уберите бутылочку с глаз подальше, чтобы панораму не портила, -добавила я, вынимая из сумочки сотовый телефон, изображающий у меня сегодня фотоаппарат. Эксла лучше лишний раз не провоцировать, что-то там доктор Вахитов говорил про неустойчивую психику.

–Я вам, молодые люди такое расскажу, -Антипов так и не сумел запомнить наши имена, пару раз он обозвал нас уж какими-то совсем неудобоваримыми прозвищами и в конечном счете стал вообще использовать общие понятия, -думаете, я бомж какой или алкаш раз здесь живу? Думаете, пропил дед квартиру и в коммуналке подвизается да сигаретки стреляет? А я, между прочим, всю жизнь учителем в школе проработал, куда ни кинь –мои ученики везде, -значит, насчет профессора я ошиблась совсем чуть-чуть, но в целом сферу деятельности все-таки угадала, – стыдно бывает, встретишь кого-нибудь, так хочется в подворотне ближайшей спрятаться. Пенсия грошовая, вся на лекарства уходит. Сердце у меня, ребятки больное, – старичок в подтверждение своих слов кинул под язык таблетку валидола, -как Сашенька умер, все наперекосяк пошло.

–Александр вам кем приходился?– свой телефон Эксл использовал в качестве диктофона. Вид у парня был донельзя деловой и заинтересованный, одним словом, настоящая «акула пера». Вот бы узнать, чем он занимался в столице.

–Так сынок мой единственный, больше полугода, как скончался, упокой Господь его душу безгрешную, -Антипов смахнул набежавшую слезу, -вы уж извините, до того тяжко, хоть репку пой. С тех пор как бабка моя померла, вдвоем мы с ним остались, Саша в институте работал, доцентом был, кандидатом наук. По культурологии диссертацию защитил, академиком стать бы мог, а что вышло?

–Вы говорили про книгу, Михаил Степанович…,-ненавязчиво напомнила я, пора повернуть рассказ старика в нужное русло, в противном случае мы рискуем просидеть тут до вечера без особого результата.

–С нее проклятой наши беды начались…

Александр Михайлович Антипов в свои двадцать семь лет по местным меркам достиг очень и очень многого. Успешная педагогическая практика, определенная репутация в научных кругах, стабильно высокая зарплата с надбавкой за ученую степень. Родители не могли нарадоваться на успехи сына. Год назад Саша надумал создать семью с красавицей-аспиранткой Мариночкой Некрасовой, и все бы ничего, но вот своего жилья у будущих молодоженов не имелось, а жить в однушке с родителями им, естественно, не хотелось, да еще и Ольга Васильевна, мать Саши тяжело заболела. После недолгих размышлений Александр решил взять кредит в «Гала-банке», и вскоре новоиспеченная семья переехала в просторную «трешку». Старую однокомнатную квартиру Антиповы продали, большая часть денег ушла на лечение Ольги Васильевны, но, к сожалению, спасти пожилую женщину так и не удалось. Безутешные родственники погоревали-погоревали и стали жить дальше все вместе, Александр с Мариной и дед Миша.

А потом произошла трагедия, которая потрясла весь город. В пожаре погиб единственный сын банкира Вернадского Андрей. Его смерть, как впрочем, и жизнь, надолго стала главной темой для обсуждения в ивановских СМИ. Все знали, что Андрей Вернадский, мягко говоря, странный человек, но воспринимали его увлечения всего лишь как пикантную подробность к образу богатенького банкирского сыночка. А тут внезапная смерть в расцвете лет. Невозможно описать словами поднявшуюся волну общественного резонанса.

Казалось бы, причем здесь скромное семейство Антиповых? Ан нет, спустя пару дней после гибели Андрея, в дверь к Александру постучали представители «Гала-банка» и в ультимативной форме потребовали освободить жилье в течение месяца. Клерки ссылались на несвоевременно предоставленные сведения о доходах, просрочку платежей, неверно оформленные документы и еще на массу таких же бредовых причин. Началась в прямом смысле изнурительная борьба за собственность. Александр и Марина несколько месяцев обивали пороги банка, потом написали письмо в прокуратуру, но и оттуда пришел однозначный ответ – заемщики подлежат выселению.