Девиант

Глава 22. Хорошая больница и персонал замечательный, буду рекомендовать друзьям

Из типичного для критических ситуаций оцепенения меня вывел мелодичный перезвон струн. Тот самый звук, когда Седой с размаху впечатал окантованным корпусом гитары по лысой роже противника.

Я словно сбросил оцепенение и тоже ворвался в бой. Драчун из меня так себе, но будем честны, психи оказались не особо умелыми противниками. Даже чумные нулевки были сильнее, но местная братия опасна другим.

Седой уже раскидал первых трех ублюдков, а те лишь трясут головами, встают и бросаются обратно на нас. Хотя тем же чумным такой удар раскраивал череп.

Я отбивался гарпуном, который сейчас был просто железной дубиной. Проблема возникла в рукавах их смирительных рубашек. Такое ощущение, будто они жили своей собственной жизнью, постоянно пытаясь обвязаться вокруг ног и рук, спеленать, успокоить.

В ход пошел ножик. Даром, что нулевой ранг, но кое-как мне удавалось разрезать очередной рукав. Седому было значительно хуже, его почему-то приняли за главную угрозу. Если на меня наседало всего трое, то на него все семеро.

Я вертелся ужом, уходя с линии атак. Уже даже не удивляюь, откуда в моем теле подобная прыть и ловкость взялась. Мы даже успешно сопротивлялись какое-то время, но все хорошее быстро заканчивается.

Произошло сразу две вещи. Во-первых из того же прохода показались лысые головы охранников, а это уже противник не нашего полета. Во-вторых психи начали пытаться вязать не только нас, но и вырывать наше оружие. И если тканевые рукава-веревки легко сползали с металлической трубы, то у Седого дела были гораздо хуже.

Один из рукавов намотался на гриф гитары. Старик размахнулся так, что бедолагу психа, схватившего оружие, по инерции впечатало в стену. Зато двое других уже схватили своего коллегу и начали тянуть на себя, вырывая инструмент.

Я же сделал то, что планировал в самом начале. Не было никакой уверенности, что это сработает, но и иных вариантов я особо не видел. Пара размашистых ударов дубиной, просто чтобы отогнать психов подальше, затем рывок.

В последний момент я просто плюхнулся на пятую точку, уворачиваясь от вытянутых рук, да так и проскользил. Прорвавшись из кольца, бросился к связанным незнакомым парням. Шприцы с фиолетовыми стимуляторами я просто вонзил им в грудь с двух рук одновременно.

Маслянистая жидкость даже начала немного бурлить, когда я давил на поршни. Хотел бы победно улыбнуться, да не успел. Ничего не произошло, они не вскочили, разрывая ремни и не начали крушить моих врагов.

Зато срезу несколько рукавов захлестнули меня, оттягивая назад. Один намотался на шею и начал стягивать горло. Меня повалило на спину, я давно уже не слышал мелодии ударов, кажется Седой перешел в рукопашную, компенсируя отсутствие звука хорошим бранным словом.

При падении я выронил гарпун, в следующий момент я почувствовал, как что-то придавило мою руку с ножом, но перед глазами было лишь мельтешение тряпок. Отчаяние накрыло с головой и я сделал то, что надеялся делать не придется.

Положился на удачу и рискнул.

Я сунул свободную руку в кармашек на поясе, где лежала моя особая колода. Для активации надо было просто вытащить одну из карт неглядя, что я и сделал. Как там говорилось в описании? Если судьба раздала паршивые карты — сыграй своими.

Я успел разглядеть картинку и прочитать название. Из хаотической колоды Восстания Баронов я вытащил карту Чумной Ведьмы. Я разглядывал их раньше и сейчас снова увидел картинку, на которой была изображена иссохшая фигура женщины с серой кожей, но в роскошном и длинном платье. Особой чертой ведьмы были длинные черные волосы, которые почему-то торчали во все стороны, извиваясь, словно змеи.

На картах хаотической колоды не было описаний, характеристик или кнопок активации, как на картах судьбы. Только название и картинка.

Что делать с этой картой я не знал. Интуитивное управление заканчивалось на способе активации и предупреждении, что лучше не использовать этот артефакт от слова вообще. Да и не важно уже, потому что стоило мне вытащить карту, как ее выбили у меня из рук.

Затем дважды выскочило сообщение о падении параметра «тело» на единицу. И, кажется, я потерял сознание. Это было похоже на резкую смену кадров. Вот перед глазами мельтешат белые смирительные рубашки, а в следующий момент в ушах ревет так, что хочется оглохнуть.

Что-то схватило меня за капюшон и поволокло по полу, освещение мигало, рев перекрывался чем-то, похожим на ультразвук. Я словил прекраснейшую дезориентацию и вообще не соображал, что происходит.

Над ухом трещал старый динамик, через который хриплый голос, пробиваясь сквозь множественные помехи, орал одно единственное слово:

— Лечить, лечить, лечить!

Но с таким тоном обычно орут «убейте их всех». У меня над головой пролетело что-то тяжелое, удар, грохот. В воздухе чувствуется стойкий запах химии, от которой слезятся глаза.

— Вставай, — ревет мне на ухо Седой.

Крепкая рука хватает меня за шкирку и вздергивает на ноги. Старик одновременно тянет меня одной рукой, а другой тащит Занозу, которая еле-еле перебирает ногами. Я на каком-то автомате наклоняюсь и хватаю за гриф валяющуюся рядом гитару.

Удивительно, но я не смог ее даже поднять, так и поволок за собой. И дело не в том, что мне не хватает сил, она будто тяжелее, чем должна быть, словно из чугуна целиком сделана.

Мимо меня пролетает один из аппаратов и врезается в стену позади. Повсюду сыплются искры. Седой тянет нас к выходу и я вижу, что заграждающую путь решетку просто смяло, словно в нее таран влетел.

Я вроде как прихожу в себя и уже могу спокойно идти сам, освобождаюсь от руки старика.

— Бутылку, — ору я, стараясь перекричать какофонию звуков.

Седой на мгновение замирает, но все же быстро соображает, его я хочу. Сует руку в карман и пихает мне всю свою тоненькую колоду, скорее даже стопку карт. А сам вместо этого с легкостью подхватывает гитару.

Они с Занозой уже добрались до выхода, когда я нашел и активировал нужную карту. Бутылка дорогого алкоголя, который мы нашли в кабинете главврача. Бомбу я из него может и не соберу, но искр тут и без того хватает.

Самодовольно разворачиваюсь у самого выхода, замахиваясь бутылкой, словно гранату держу в руках, а не дорогущее пойло. И тут ловлю уже второй ступор, но в этот раз от увиденного.

Помещение забито психами, по большей части уже мертвыми. У многих не хватает конечностей, парочка просто разорваны на куски. Все залито фиолетовой жижей, которая, судя по всему, заменяет им кровь. Все аппараты и столы разбросаны и поломаны, одна из ламп обвалилась вместе с куском потолка.