Восход Тёмной Луны

Глава 33

Найдя подходящее место с наблюдательными массивами, передающими как картинку, так и звук, я печально вздохнул… и лёг на пол. Это было очень странное чувство: представлять лица Ся Ю Нин и Ан Сюен в тот момент, когда я сделал такой внезапный поступок, а потом ещё и начал перекатываться, собирая на халат побольше пыли. Было в этом что-то тёмное и гнусное, аж мурлыкающее от мыслей о том, что у них вытягиваются лица и округляются глаза, и в то же время было мне дико стыдно и неловко, собственно, по той же причине — что меня сейчас видят. Однако этого требовал План, а потому я должен был пережить этот момент позора.

Собственно, суть ситуации заключалась в том, что у нас оставался не решён вопрос с учеником Божественного Мечника и Первым Гением Столицы, по совместительству являющимся мелким моральным уродом, который продолжил резать всех встречных в лабиринте, даже получив однозначную команду «стоп» и пояснение, что все полимеры уже прос… «всё уже украдено до нас». Время же при этом заканчивалось. С лордом Ле мы договорились, и сейчас его войска деловито окружают гробницу. Какое-то время они потратят на разбор того имущества, что осталось от Императорской Гвардии, отлов тех, кого я не добил, и разбирательство с теми, кого мы спасли и вывели из лабиринта, но дальше по плану войска войдут в гробницу и начнут выносить ценности, включая мои замечательные статуи. Ну и выводя наружу тех, кто до сих пор блуждает внутри. Как несложно догадаться, среди этих людей был и Лин Юй. Вот только если наша компания была не против его прибить, то лорд Ле — мужик благородный и приказывать своим солдатам охотиться на пленников лабиринта точно не будет. Он, на секундочку, войска сюда привёл именно потому, что не стерпел поведения гвардейского корпуса, что по дороге к горам Бэймин, ничуть не стесняясь, грабил деревни и мелкие города, ну а то, что эти гвардейцы начали творить у входа в гробницу, я уже и сам прекрасно видел. Уподобляться такому поведению отец моей белокурой принцессы точно не станет, как и молча на такое смотреть, вот и приходилось мне спешить, чтобы всё закончить, пока он занят снаружи.

Но это только первая часть факторов, что заставила меня дурной юлой кататься по полу и пачкать свой любимый фиолетовый халат. Второй частью были… женщины. Хоть мы все всё и понимали, однако просто подойти и грохнуть мечника я… мог. И Ю Нин даже ничего по этому поводу бы не сказала, но, скажем так, некоторый осадочек и чувство неправильности могли остаться. Я уже достаточно изучил свою дракошу, чтобы понимать — смерть человека, который был пусть не близким и не очень приятным, но всё-таки её другом, её сердце заденет. Особенно если тот друг хотел на ней жениться, а убит был именно состоявшимся женихом. Такие вещи — они немножко так западают в сердце и имеют свойство порождать всякие нехорошие мысли, я же не желал, чтобы между мной и моей женщиной пролегали подобные трещинки. Пусть даже в весьма условной форме и «рассосавшись со временем». Потому приходилось извращаться. План же по извращению был прост, как лом: устроить говнюку демонстративную «проверку добродетели».

А что может быть лучшей проверкой добродетели, нежели вид измученного, грязного, лишённого сил и едва переводящего дух соперника, что обскакал тебя на любовном фронте, то есть буквально увёл у тебя женщину?

Правильно!

Лучше такого вида может быть только всё то же самое, но происходящее в тёмном коридоре, без свидетелей и когда у тебя в руках меч.

Ю Нин я в свой план не посвящал. Никого не посвящал. Поэтому — да, лица у них сейчас должны быть очень удивлёнными. Даже у Е Синхэ, которого я с собой позвал на всякий случай, с наказом «прятаться в тенях». Чувствую, мне ещё влетит за это по шее, но так надо.

И это не манипулирование чувствами девушки! Нет! Это забота о её чувствах и душевном равновесии! А ещё я даю человеку шанс, поступаю благородно и праведно — я молодец, и точка!

Убеждая себя подобным образом, я поднялся с пола и, вновь вздохнув, начал приводить свою одежду в удручающее состояние. Чуть-чуть опалим здесь, немного порвём тут, и волосы растрепать не забыть. Так себе маскировка против внимательного взгляда, но, хэй, мы говорим о мажорном псевдокитайском гении, что встретит «потрёпанного конкурента за руку и сердце принцессы»! Будь этот тип главным героем сянси, ещё мог бы что-то заподозрить и включить свою «гениальность», а так без шансов.

Мечник вышел на место, где я «устало привалился к стене, переводя дух», примерно через пару минут после того, как я смог найти наилучшую тональность тяжёлого дыхания в дополнение к пантомиме умирающего лебедя. Причём я готов был поклясться, что во время репетиции Вайсс опять называла меня главным злодеем на этой горе и прочими восторженными эпитетами, ибо наверняка уже поняла мой План.

— Лян Ю… — с нечитаемым выражением лица обратился ко мне ученик Божественного Мечника.

— Лин Юй, — стараясь «не показывать слабости», оторвался я от стены, — не ожидал встретить тут тебя.

— Как и я тебя, — улыбка на губах парня не предвещала ничего хорошего. — Кажется, ты теперь не столь в себе уверен, как показывал перед Ю Нин.

— Что ты такое говоришь, брат Юй? — надеюсь, моих скромных актёрских талантов изобразить испуг будет более чем достаточно для «сферического китайского мудня в вакууме».

— О, ничего такого, «брат» Ю, это просто радость от встречи, — мечник вальяжно достал своё оружие из ножен, явно наслаждаясь ситуацией «беспомощная жертва Пятого Небесного Уровня наедине с убийцей Восьмого».

— Зачем ты взял клинок? — ма-аленький шажок назад.

— Разве это не очевидно? — улыбка парня стала откровенно маньячной. — Но не переживай, я сделаю это быстро… и позабочусь о Ю Нин.

— Думаешь, моя смерть заставит её полюбить тебя? — постарался я выдать наиболее подходящую случаю «клишированную фразу».

— Разумеется, — продолжил улыбаться мечник. — Ведь кто-то должен будет спасти её и утешить после таких испытаний.

— Ожидаемо, — я вздохнул, избавляясь от испуганного выражения лица. — Ну, теперь у меня нет никаких сомнений. Жаль, — последнее я говорил для Ю Нин, что наблюдала за нами через следящие массивы.

— Думаешь, бравада тебе поможет? Ты едва держишься на ногах. В качестве милости я хотел сделать всё быстро, но раз ты желаешь помучиться перед смертью… — он крутанул мечом.