Страница 65 из 110
Дерево, падая, зацепилось ветками за соседей, крутанулось, и ствол врезался в землю там, где Тимур упал сначала. Потом ствол ещё пару раз подпрыгнул и, наконец, застыл в метре над землёй, слегка покачиваясь.
Ветер наметал пыль Тимуру прямо в лицо, но ему было всё равно. Уже не было ни радости, ни восторга, ни усталости. Не осталось ничего. Взглянув мельком на покачивающийся ствол дерева, Тимур понял что засыпает, напоследок заметив, что ветер стал стихать.
Он хотел чуда, он его получил. Но оно бы не случилось, если бы он сам до этого не выложился как следует. С этим снизошедшим на него откровением, он и уснул прямо так, посреди дороги. И это был самый крепкий сон в его жизни.
Тимур проснулся когда было уже темно. Он сел и огляделся. Всё было по-прежнему, насколько он мог разглядеть. Частично перерубленный, частично сломанный ствол нависал в темноте. Тимур передёрнул плечами, от внезапно накатившего чувства неприязни к этому дереву. Оно и не удивительно, оно чуть не стоило ему жизни.
Парадоксальным образом ему тут же захотелось прикоснуться к дереву, проверить работает оно или нет. Вообще-то не должно было, раз он смог от него отлепиться. Но вдруг? Проверять это было самой глупой идеей из всех, которые можно придумать, однако какая-то неумолимая сила тянула его к этому тёмному стволу, и сопротивляться было чем дальше, тем тяжелее.
Тимур вскочил, быстро подобрал свои вещи и чуть ли не бегом бросился по дороге прочь. Еслион опять прилипнет, то второго чуда может и не произойти. Нужно избавить себя от этого соблазна как можно быстрее.
Умом он понимал, что бежать ночью, в темноте, по зоне реактора, не лучшая идея. Однако страх поддаться соблазну потрогать дерево был сильнее. Слишком ярко стояли в памяти несколько часов ада, которые ему пришлось пережить.
Удалившись не некоторое расстояние, он перестал бежать и перешёл на шаг. Нужно было решить что делать дальше. Ждать утра? Для этого нужно расположиться на ночлег. А подходить к деревьям было страшно. Устроиться посреди дороги? Но это противоречило всем правилам поведения в лесу.
Он шёл, размышлял обо всём этом и уже решил остановиться и найти укромное безопасное место на обочине, как вдруг при очередном шаге правая нога не нашла опору. Он попытался отскочить назад, но уже не смог, левая нога тоже соскользнула, и он полетел куда-то вниз, в полную темноту.
Тимур вообще не понял, куда он провалился. Даже будучи погружённым в свои мысли, он смотрел под ноги и не успел заметить ничего подозрительного, до того момента как начал падать. Как будто он просто провалился сквозь землю.
Падать было странно. Он находился в какой-то довольно мягкой и склизкой трубе. Он это понял, несколько раз ударившись о стены. Темнота была полная, как будто он ослеп. У него даже появилось такое подозрение.
Труба начала немного изгибаться, и падение перешло в скольжение. Теперь он ехал как с горки. Но горка внезапно закончилась, последовал непродолжительный полёт и он шлёпнулся в воду. Хотя, если подумать, это была не вода. Субстанция была гораздо более густой и вязкой.
Не успел он прийти в себя, как жидкость, в которой он оказался, и которая была где-то на полметра над полом, вдруг стремительно куда-то потекла, увлекая его с собой. Сопротивляться течению он не смог. Его вновь затащило в какую-то трубу, такую же мягкую и склизкую, но гораздо более узкую.
Теперь у него был реальный шанс захлебнуться или задохнуться, потому что слизь постоянно заливала ему лицо. Дышать приходилось с большой осторожность.
И в это время его стал преследовать запах. Тут сильно пахло. Пахло чем-то сладким. До такой степени сладким, что тошнило вплоть до рвотных позывов. Хотя, возможно тошнило его от вездесущей слизи.
Когда Тимур только начала падать, он кричал. Сейчас же было не до этого. Он сосредоточенно дышал, стараясь не вдохнуть слизь.
В какой-то момент пришло осознание, что он лишился всех вещей. Он даже не понимал когда. Но теперь у него осталась только та одежда, которая на нём. Хотя думать об этом было смешно. Неизвестно сколько он ещё проживёт. То, что он сможет отсюда выбраться, было сомнительно. Чем дальше, тем больше, у него крепло убеждение, что он находится в кишках у какого-то гигантского существа. Он не был учёным, но кишки при разделке животных видел. Очень было похоже, что он внутри чего-то подобного.
Тимур опять вылетел в пустое пространство и плюхнулся в жижу. А потом его вновь начало куда-то засасывать. Так повторялось ещё неоднократно. Как бы это удивительно ни прозвучало, но он даже начал к этому привыкать и вырабатывать определённый алгоритм действий. Знал когда нужно сгруппироваться, когда вдохнуть поглубже и задержать дыхание, а когда вообще лучше не дышать настолько долго, насколько это будет возможно.
Тимур был весь сосредоточен на этих простых действиях, потому что потеря концентрации могла стоить ему жизни. И пусть ему всего-то и осталось несколько минут, но сдаваться он не собирался. Он твёрдо решил бороться до последнего.
А когда было совсем тяжело, когда нечем было дышать слишком долго и казалось что уже всё, что проще сдаться, вдохнуть слизь, забить себе лёгкие и задохнуться… он тут же вспоминал как рубил дерево до изнеможения и как чудесным образом спасся. Это придавало ему сил, и он терпел. Терпел и боролся раз за разом.
Его путешествие в мокрой темноте продолжалось уже немыслимо долго. Конечно, это могло быть его субъективное ощущение из-за того, что он всё время боролся, но Тимур не сомневался, что его болтает тут уже несколько часов. На самом деле это было, конечно, не так.
Когда его засосало в очередную трубу, он почувствовал, что в этот раз всё несколько иначе. Тяга была сильнее. Его тащило вперёд с всё увеличивающейся скоростью. Он скользил внутри трубы вперёд ногами. Чтобы его не поломало, он сжал ноги вместе, вытянулся и скрестил руки на груди. Чувствовалось, что тяга очень сильная и если зацепиться ногой и раскорячиться поперёк, то человека вполне может и переломить.
Скорость всё увеличивалась и увеличивалась. Впервые, с начала этого путешествия по внутренностям, Тимур опять закричал. Кричал до тех пор, пока голос совершенно не пропал и он не перешёл на хрип. Но даже тогда он продолжал издавать звуки, потому что ему было очень страшно.
Понять с какой скоростью он движется было невозможно. Было темно, и визуально сделать это было нельзя. По ощущениям тоже всё было смазано и непонятно. Ясно было только одно, скорость огромная.