Страница 21 из 127
— Верно, — вздохнул Тлатольчи. — Народы из Чикомостока оказались иными. Они шли со своими именами и своими богами. Чолольтеки не стали уничтожать город — слишком он был ценным, слишком богатым. Тогда они сделали его своим, дав городу свое имя — Чололлан. Но их бог Кетцалькоатль, что вел чололтеков вперед, заявил им, что его людям не нужна иная сила и иная мудрость, кроме его собственной. И дикари напали на древний храм. Они изгнали жрецов, разобрали храм, чтобы построить пирамиду Кетцалькоатлю, а на старом месте насыпали холм. И велели всем забыть об этом месте и об этом боге. И бог ушел.
Старый жрец вытряхнул прогоревший табак. Помолчал.
— Чололтеки не знали, что разрушенная ими пирамида — это только часть храма. Потому что до шикаланков на этом же месте храм нашему богу строил другой народ. А до него — еще один. Здесь пирамида стоит на пирамиде… А жрецы были изгнаны и перебиты не все. И те, кто выжил, поддерживают место Укрывшегося Бога, заботятся о нем. Надеясь, что он вернется.
И мы долго молчали. Только служки подкидывали новые полешки в огонь.
— А что вы меня хотели спросить? — нарушил я, наконец, тишину.
— Да, Хуакумитла, — словно очнулся старик. — Что ты знаешь о дымящихся горах?
Что? Они спрашивают меня про вулканы? Я уточнил.
— Да, о них, — кивнул Тлатольчи. — Ты не мог их не видеть: Дымный Холм, Спящая Женщина и Тлалок на западе и Госпожа Синей Юбки на востоке. Есть и меньшие, но эти — самые великие.
— Ну, — протянул я, вспоминая редкие просмотры «Дискавери». — Это горы, которые хранят в себе невероятный жар. Такой жар, что могут расплавить камень. Озеро такого расплава живет в его недрах многими поколениями. Но иногда жару становится тесно внутри — и он прорывается. Дымящаяся гора раскалывается. Часто на вершине, но иногда и в нескольких местах. Происходит…
Я вдруг понял, что не знаю слово «взрыв». Не только на науатле, но и по-четлански.
— Словно в холодную воду кинули раскаленный камень. Шум, брызги, жар, осколки во все стороны летят. Гора выбрасывает дым в небо, и то чернеет. Иногда на много-много дней. От черного неба даже холода могут наступить. А из жерла вытекает расплавленный камень. Он медленными реками стекает вниз и сжигает всё на своем пути. А с неба падает пепел. И покрывает всё толстым слоем. Позже, спустя годы, этот пепел станет плодороднейшей землей. Но сначала он уничтожает всё живое…
Я так сосредоточился на своих воспоминаниях, что не особо смотрел на своих собеседников. А, когда, наконец, глянул, то увидел перепуганные лица. Даже старый Тлатольчи выглядел потрясенным.
— Скажи нам, владыка: а в твоей земле нет таких гор?
— Нет, — пожал я плечами.
— А в Стране Облаков?
— Кажется, тоже нет.
— Тогда откуда ты всё это знаешь? — полушепотом спросил Тлатольчи.
А действительно! Откуда дикому индейцу знать о том, что в его родном краю никогда не случается? У него-то нет среднего общего образования. И кабельного телевидения тоже нет.
«А! — махнул я рукой. — Буду честным».
— От телевизора, — ответил я и улыбнулся.