Страница 126 из 127
— Сначала нас гонял шторм. Потом мы сели на мель. Тогда выжило уже меньше двадцати человек. Мы сели на лодку, и Вальдивия повел нас в открытое море… Это были самые страшные дни. До берега живыми добрались только восемь человек. Но это было не спасение… Это оказался берег страны Цол Петен, где живут кровожадные виники. Мы попали в плен косумельскому князьку, он приносил нас в жертву одного за другим…
— И что тебя спасло?
— Война, — улыбнулся Гонсало. — На их городок напали тутульшиу. Те, кто преисполнен добродетели… Они в этом городе живут, в Мани. Нас к тому времени двое осталось — я и Агилар. Под шумок, пока виники рубились насмерть, мы сбежали. И в итоге снова стали рабами, но уже местного вождя. Правда, этот нас резать не стал. Просто заставил работать.
— Агилар — живой?
— Да, господин. Только его к тебе не пустят. Херонимо повернут на том, что здесь дикари одержимы дьяволом. Он вечно проклинает их, отказывается оказывать почтение, плохо работает, плюет на идолов. Честно признаться, я не понимаю, почему из всех нас умудрился выжить именно он. Он много болеет, слаб телом — но живет. Удивительно!
— А ты почему выжил?
— Благодаря воле Господа, который меня надоумил. Хотят, чтобы я работал? Я буду работать. Причем, лучше любого раба. Я знаю и умею многое из того, что местным неведомо. Они еще гордиться станут, что им достался такой раб!
— Ты назвал виников кровожадными, — напомнил торговец.
— Да, — грустно кивнул кастилец. — И не откажусь от своих слов. Это жестокий народ. Многие их обычаи ужасны. Любят боль, любят кровь… Даже плоть людскую любят. Но их жестокость не злобная. Может, демоны, коих они богами зовут, заставляют их поступать так… Не ведаю. Зато в остальном они мне нравятся. Простые и прямые люди. Здесь в Мани, к нам отнеслись гораздо лучше. Я ответил им тем же, и тутульшиу оценили это. Я, вроде бы, и раб, но хожу совершенно свободно. Работаю наравне с местными простолюдинами. Уверен, если я покажу себя — они оценят и это. Невзирая на то, кто я и откуда.
Я невольно любовался испанцем — это идеальный кандидат для моих планов! Когда в Омекоатлан дошли вести о бородатых чужеземцах в стране виников, я даже не надеялся, что мне повезет настолько. Никакой ксенофобии, европеец принимает реальность такой, как она есть: сейчас плохо, а потом будет хорошо. Просто надо что-то делать для этого.
Психика здорового человека. Даже как-то чересчур. Но полуголый европеец говорил достаточно искренне — насколько я мог понять его через поломанный телефон двойного перевода. Да одни полученные сведения уже с лихвой окупили его поездку в далекие земли виников-майя! Хотя, самое главное я еще не узнал.
— Скажи, Гонсало: ты знаешь человека по фамилии Кортес?
— А какой Кортес? — задумался пленник. — Их в Кастилии много.
— Нет, — исправился я. — Здесь, в Новом Свете.
— Мы недолго были на Эспаньоле. Я мало кого там знаю.
— А кто сейчас правит на Эспаньоле? Это здесь главный город Испании?
— Это остров. Очень большой. А главный город — Санто-Доминго. Кто там правит сейчас — не знаю. Год назад губернатором был Диего Колон — сын знаменитого адмирала. За это время многое могло измениться. Веласкес там тоже в большой силе — ему дали титул аделантадо, поскольку Веласкес собирался захватить Кубу. Это такой остров…
— Я знаю, — остановил я испанца.
— Был Кортес! — вдруг оживился Гонсало. — Вспомнил! Приходил к нам на судно нотариус, заверял у де Никуэса грамоту на владение южными территориями. Так вот его звали Фернандо Кортес. Тот?
А вот хрен его знает, тот или нет… Но вряд ли там, среди конкистадоров целая тьма Кортесов…
— Насколько он там главный? Может он повести отряд воинов на открытие новых земель?
— Кто ж ему их даст? — ухмыльнулся испанец. — Да и какие идальго за ним пойдут! Нет, может быть, есть у него десяток-другой друзей. Но разрешение на открытие новых земель — это непросто. А снаряжение? А корабли?
Получается, либо Кортес не тот, либо до его экспедиции еще очень далеко. С ума сойти, какие испанцы медленные!
— Гонсало, Испания здесь уже почти 20 лет. Почему вы до сих пор не появились на большой земле? Ведь эти земли виников явно близко от вашей Эспаньолы?
— Зато Испания далеко, господин. Каждую эскадру снарядить в такое плавание — это большое событие для наших королевств. И нелегко тут. Наш народ плохо приживается в местных землях. Тяжело. Болезни иссушают людей. Я сам видел поселение на юге, которое и полгода не продержалось. А еще… Сами мешаем друг другу. Каждый аделантадо хочет под себя грести, а другим завидует. Вот мой предводитель де Никуэс прибыл на помощь Охеде. Вместе вырезали вражеских туземцев, а потом между собой грызню затеяли: кому на юге власть и богатство заполучить. Бальбоа ушел к западному морю — и тоже обо всех забыл. Новые земли, новые богатства — сразу голову вскружили. В обход всех послал нас с золотом — чтобы ему эти земли отдали, а не кому-нибудь другому. Король очень далеко, так что губернатор тут сам как король. На него в Испанию пачками доносы шлют. А он сам боится окружающих. Вот уплывут, найдут новую землю — и сами от него отделятся. Каждый боится потерять тот кусок, что уже заполучил. И каждому дорог только этот его кусок.
«Ну, и хвала всем богам за это! — мысленно возрадовался я. — Конечно, испанцы всё равно придут. Но время еще, вроде бы, есть. И я его хорошо использую…».
— Гонсало, я тоже хочу тебе кое-что рассказать о себе. Думаю, ты сам понимаешь, что я не торговец. Я — правитель большой страны, далеко к западу отсюда. Скажу даже: я бог тамошних жителей. Можешь, сразу успокоиться, я не собираюсь убеждать в этом тебя. Считай меня королем. И во имя мое не убивают пленников, не льют кровь, не едят людскую плоть. Другим богам — такое еще бывает. Но всё реже и реже. У нас есть много городов заметно крупнее твоего Мани. Мы плавим металлы, умеем записывать слова на бумагу, у нас есть колесные телеги, для больных оборудованы лечебницы, для неграмотных — школы. Это не самая плохая страна для жизни.
Пусть-ка проникнется моей рекламной речью.
— Я хочу предложить тебе сразу то, о чем ты говорил мне. Я оценил тебя по достоинству и предлагаю тебе отправиться со мной в мою страну. Ты станешь не рабом, а моим советником. У тебя будет собственный дом, слуги, достаток.
— А что же ты хочешь от меня, Ваше Величество? — Гонсало, казалось, не сильно удивился.