Страница 55 из 82
Смеясь, я стала извиваться, пытаясь высвободить руки и избежать беспощадных губ, да ещё и коварных волос лорда, которые нещадно меня щекотали. Но Сергс был настроен решительно и, крепко сжимая мои запястья, с серьёзным выражением лица продолжал осыпать меня поцелуями.
— Хватит! Прекрати! Щекотно!
— Щекотно? — Сергс приподнялся, внимательно посмотрев на меня, и, скользнув взглядом по моему смеющемуся лицу, как-то странно прищурился. — Щекотно ей значит. Я тут от страсти сгораю, а она лежит и хихикает. Нехорошо Рина, очень нехорошо.
Я так и замерла с улыбкой на лице, чувствуя, что сейчас что-то произойдёт. И ведь произошло! Губы лорда выхватили мой стон, а сам он угрожающе навис надо мной, чтобы в следующее мгновение вновь заполнить меня собой. И вскоре всё повторилось по новой, и лорд заставил меня извиваться под ним от наслаждения.
— Сюрприз! — раздался немного уставший, но довольный голос Сарварсы, заставивший его удивлённо застыть на месте.
А ведь прощаясь с Риной, он чувствовал, что что-то не так, что вот-вот должно произойти что-то плохое. И вот это самое «плохое» посмело вальяжно развалиться на его кровати в одном полупрозрачном, красном пеньюаре.
Но какого Бога Холода ему не доложили о визите сестры императора?! И почему она так рано заявилась? Вьергс ведь клялся, что раньше следующей неделе его сестру можно не ждать. И как он только не ощутил, что в его покоях посторонний? Хотя ответ очевиден — он слишком увлёкся Риной, позволив себе расслабиться. И вот результат, Сарварса во всеоружии валяется в его постели, приняв позу готовой к атаке волчицы.
— Ну и где сюрприз? Надеюсь, он съедобный, а то я жутко голоден. — Пытаясь сдержать рвавшееся на свободу раздражение, он ещё и сумел улыбнуться сестре императора, при это горя желанием выкинуть её из своих покоев и просто отдохнуть.
Лицо Сарварсы стремительно вытянулось и даже покраснело, в особенности щёки, что с ней всегда случалось, когда она начинала злиться. Соблазнительная улыбка перевернулась, превратившись в хищный оскал. Даже у него не всегда получалось так жутко улыбаться.
Первой мыслью было, что Сарварса обиделась на его слова, но, помня, что он не раз и похуже отбивался от развратных нападок не нужной ему женщины, он откинул её в сторону. И только когда Сарварса выпрямилась, прожигая его вовсе не голодным, а злым взглядом, он понял в чём было дело. Он и к Рине явился не особо одетым, а от неё ушёл в одних штанах, перекинув рубашку через плечо. Ну да ладно, из этого ещё можно было выпутаться, главное, чтобы мерзавка не прознала о его новом увлечении.
— А где ты был? — натянуто спросила Сарварса, жутко изогнув губы и это при том, что было видно, что она всеми силами пытается казаться милой и расслабленной. Но с этим она полностью провалилась.
Уже было собираясь ответить, он понял, что причина её злости не кроется в нехватки на нём одежды, — а жаль, на это можно было придумать кучу причин — а заключается в отметках, оставленных страстью его Рины. Если царапины на спине уже успели затянуться, то более поздние, оставленные на груди, просто не могли не привлечь внимания на его белой коже. А ведь ещё и не полностью сошли следы от поцелуев, сверкающие светло-бордовыми пятнами на его шее.
Судя по взгляду Сарварсы, она всё поняла и уже мысленно несколько раз расправилась с новой соперницей, а может даже пару раз и с ним самим. Так что лгать было бессмысленно. Ещё и Вьергс о многом ей докладывает, и скрывать его увлечение от своей сестрёнки он бы не стал. Так что сейчас было важно обезопасить Рину и выставить всё как лёгкую интрижку, которая никогда не перерастёт в нечто большее. Что сделать будет довольно трудно, ведь последние крупицы радости, подаренные рыжиком, стремительно угасали, а вот злость, что сидящая перед ним девчонка снова лезет в его жизнь, не менее стремительно возгоралась.
— В месте, где столь невинной леди, как ты, моя дорогая Сарварса, бывать не положено. Я даже не посмею произнести его название, чтобы не развращать твою скромную натуру, — с лёгкой издёвкой произнёс Сергс, при этом сумев выдавить из себя улыбку.
Он медленно, под пристальным наблюдением голубых глаз, наполненных безудержной ревностью и злостью, подошёл к большому, сделанному из белого дуба шкафу, чтобы достать из него чистую одежду и полотенце.
— Издеваешься? — прошипела сестра императора, как кошка грациозно спрыгнув на пол.
— Когда это я над тобой издевался? — с усмешкой спросил лорд, без интереса пробежавшись взглядом по стройной фигурке девушки, которая специально встала так, чтобы он мог лучше её разглядеть, если до этого ему вдруг так и не удалось этого сделать.
Такое пренебрежение со стороны столь желаемого мужчины ещё больше задело Сарварсу, и она, сложив руки на груди, до боли впилась ноготками в нежную кожу.
— За что ты так со мной? — глухо спросила девушка, с осуждением посмотрев на снежного лорда, на которого этот полный безответной любви взгляд не произвёл никакого впечатления. — Ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю, и ты всё равно делаешь мне больно!
— Это не любовь, Сарварса, это безумное желание обладать тем, что тебе не принадлежит. Ты с детства была окружена любовью и каждый был готов свернуть себе шею ради твоей мимолётной улыбки. Я же был и есть слишком для этого эгоистичен и горд. Вот ты и вбила в свою прелестную головку, что должна мной завладеть. Но ещё раз повторю — это не любовь. Ты ведёшь себя неадекватно и часто не отдаёшь себе отчёта в своих действиях.
— Ты просто винишь меня в её смерти! — сквозь зубы прошептала Сарварса, делая шаг вперёд. — Да, я не любила эту человеческую выскочку, которой ты за один день уделял столько своего внимания, что мне и за всё наше знакомство не снилось. И я знала, что эта рыжая… — увидев, как предостерегающе вспыхнули глаза Сергса, Сарварса поспешно проглотила рвавшееся на свободу слово, — … эта девушка была рядом с тобой только из-за того, что её отец попросил свою дочурку соблазнить лорда Сарг-ман-Сергсу, которому мой брат собирался поручить управление её королевством. Я тебе это постоянно говорила, а мои братья тебя постоянно предупреждали, а ты что сделал? Позволил ей охомутать себя как какого-то мальчишку! Влюбился так, что ничего не видел!