Вернувший к свету

Вниманию со стороны незнакомца не удивилась, приняла как должное. Не только он приглашал меня, пытался развлечь, пригласить для более интимной беседы, а то и продолжения банкета. В тот злополучный вечер я определённо была в ударе.

Как мы оказались в одном такси, впоследствии я вспомнить не могла. Пить алкоголь, в отличие от флирта с противоположным полом, я не научилась. В какой-то момент банально потерялась в мыслях и пространстве, пришла же в себя на заднем сидении машины.

– Куда мы? – задала я вопрос, который всерьёз меня не беспокоил.

– Ко мне, – ответил Илья, сжав мою грудь сквозь ткань платья и бюстгальтер. Пуховик на мне оказался расстёгнутым. – Не возражаешь? – участливо уточнил он.

Я не возражала, несмотря на то, что понимала, зачем меня везёт в свой дом мужчина. Более того, я хотела этого. Так случилось, что с последним своим кавалером, если можно так назвать партнёра для секса с приставкой «для здоровья», мы расстались ещё до Нового года. За три месяца мой организм, привыкший к регулярному, довольно частому сексу, истосковался по мужской ласке. Я не была ханжой, не брезговала достижениями секс-индустрии, в студенческие годы купила вибратор, потом ещё один, но никакие достижения не могут сравниться с живым человеком. Мой организм буквально корёжило от желания близости. Свой темперамент я никогда не считала проблемой, и в тот день, в такси, не стала скрывать, что я не возражаю, напротив – хочу.

Мы провели ночь с Ильёй. Нельзя сказать, что она была фееричной, но мы оба заснули удовлетворёнными. Утром продолжили знакомство, благо был выходной день. Занялись сексом, прогулялись в ближайший магазин за продуктами, опять занялись сексом, вечером отправились в ресторан, а ночью снова…

Так начался наш роман, который закончился браком. Вернее, сначала я забеременела, не имея таких намерений. Попросту «залетела», чем не осчастливила Илью. Поначалу он уговаривал меня сделать аборт, утверждая, что прямо сейчас ребёнок ни к чему.

Он только-только начал карьеру, из простого водителя стал экспедитором – продвинулся по карьерной лестнице. Насколько же смешно это звучало. Стал экспедитором почти в тридцать лет. Головокружительный карьерный рост. Уже тогда нужно было уйти, не впутывать его в жизнь своего ребёнка, которого собиралась родить в любом случае.

Однако, по настоянию родителей Ильи и моих, мы всё-таки поженились. Была ли я счастлива? Пожалуй, да. Выйти замуж, родить ребёнка, лучше двоих, иметь крепкую семью – не этого ли хочет каждая женщина? Естественно, далеко не все считают семью главным приоритетом, многие предпочитают свободу, но тогдашняя я была уверена, что женщине необходима семья, и, что самое главное – ребёнку нужен отец.

Первое, с чем я столкнулась замужем – это требование уйти с работы. В моём положении, при заработной плате, которую я получала – она была в два раза больше заработков Ильи – это было сущим безумием. Илья твердо стоял на своем, его жена должна заниматься семьёй и только семьёй. Интересы мужа и не рождённого ребёнка для меня должны были стать выше пустого желания ходить на работу и «задницей крутить». Чтобы не «крутить задницей» я уволилась за пару месяцев до декретного отпуска. Семья оказалась дороже.

Первый раз Илья ударил меня, когда я ещё была в положении. Пришёл с работы пьяный, в дурном настроении. В то время я почти привыкла, что муж постоянно недоволен миром, главное – мной. Я оказалась не той женой, о которой он мечтал. Нерасторопной, не услужливой, неряшливой, с тысячей других эпитетов с частицей «не».

Привыкла, но всё равно старалась угодить, подстроиться под настроение мужа. В конце концов, ему приходилось нелегко, он тянул на небольшую зарплату семью, в которой вот-вот появится ребёнок. О том, что я могла работать в полную силу до декретного отпуска и получить в итоге хорошие выплаты, я старалась не думать, тем более не упоминать. Семья ведь дороже.

Именно в тот вечер, в тот самый час, минуту, секунду мне нужно было убираться из жизни мужа, но я осталась. Простила. Поверила уверениям, что это случайность. Рок, фатум. К тому же… сама виновата. Ведь прекрасно было известно, что именно раздражало мужа, но всё равно делала.

Примерно к двум годам Кирилла моя жизнь превратилась в аттракцион под названием «угадай, что сегодня будет раздражать Илью». Якобы недожаренная курица, пересушенная рыба, резкий запах моих духов, которые сам же и подарил, тёплый свет светильника в прихожей.

Быть битой, скрывать синяки, передвигаться через боль – вот во что превратилась моя жизнь. Самым же частым упрёком, тем, что неизменно вызывало приступы ярости у Ильи, была та самая первая ночь.

Не хочу вспоминать, какими словами он меня потчевал. Могу сказать, что банальная «шлюха» или «похотливая паскуда» были одними из самых приличных, а со временем перестали казаться обидными. Что ж… в его словах была доля правды. Вряд ли порядочная женщина поедет с первым встречным и будет с пылом отдаваться ему до самого утра.

Всё то, что я отрицала со времён начала самостоятельной жизни. Все постулаты, в которых меня воспитывали и которые казались мне устаревшими, несовременными, нежизнеспособными в сегодняшней реальности, догнали меня и показали, что они живее живых.

Супружеский долг, секс, с которого начались наши отношения, тоже стал камнем преткновения. Бесконечной причиной для недовольства мужа, его побоев. Часто мне не хотелось близости, расслабиться в руках, которые били, я не могла, что естественно вызывало у Ильи недовольство. Более того, служило причиной бесконтрольных сцен ревности – ведь если я не хочу мужа, значит «крутила хвостом» на стороне. Отдавалась первым встречным, едва ли не на улице, чтобы заглушить присущую мне похоть. Кому, как не ему знать, на что я способна.

А если получалось, как бывало до брака, жарко, с откровенным желанием, это значило лишь одно – в отсутствие мужа я точно так же отдамся любому, кто попросит… Кому? Неважно. Сантехнику, участковому врачу сына, как назло, у нас это был мужчина – убелённый сединами милым старичок, которого дети иначе, чем «доктор Айболит», не называли.

Я искренне хотела сохранить брак, ведь семья – самое важное для женщины. Основа основ. Один раз обратилась за помощью к свекрови, но вместо помощи, хотя бы наигранного сочувствия, наткнулась на отповедь о том, что я должна быть благодарна Илье, ведь он взял меня с ребёнком. Именно «взял с ребёнком». И родственники мужа привечают меня, несмотря на то, что всем известны детали нашего бесстыжего знакомства.

В то время, в череде хронического недовольства мужа, его побоев, криков, угроз, слова произнесённые посторонней женщиной, показались мне справедливыми. Привычное уже чувство вины, затопившее всё моё существо, лишь кивнуло в ответ, подтверждая: заслужила.

Ушла я от мужа в одночасье, не раздумывая ни минуты – куда пойду, на что буду жить, где? По мере того как Кирюша рос, претензий к нему со стороны отца становилось больше и больше. Пока малыш лежал в колыбели, плакал, нарушая планы на спокойный сон, Илья проявлял терпение, но чем старше становился сын, тем чаще муж распускал руки. Наказывал.

Скорей всего, в этом не было откровенной крамолы. Именно так воспитывались многие поколения. Доходчиво доносили истину через мягкое место. Я же, вопреки народной мудрости «бей дитя, пока поперёк лавки лежит», считала, что детей бить нельзя. Недопустимо.

Меня ведь никогда не били родители. Может быть от того, что я родилась послушной девочкой. Не обрывала обои, не переворачивала горшки с цветами, не таскала кота за хвост, со мной не приходилось потом нестись в травму, потому что кот подобного обращения не потерпел.

Наказывали строго, не отпускали гулять с подружками, нагружали лишней работой по дому, отчитывали с пристрастием, особенно отец, но никогда не поднимали руку. Илья же решил иначе, несмотря на мой протест.

Кирюша в очередной раз совершил шалость: разбил стеклянный электрочайник. Я была счастлива, что на тот момент вода в нём была холодной, малыш всего лишь испугался. Илья же пришёл в бешенство – чайник был дорогой, – поднял сынишку за шкирку одежды, наорал, а потом отшлёпал по попе. Следующей должна была стать я, за то, что не уследила за ребёнком, и стала. Илья не стал дожидаться вечера, перехватил мою шею, сжал локтём, начав душить, и два раза сильно, с оттягом, чтобы наверняка остались следы, ударил по ягодицам.