Имя всего Сущего

– Сенера, что ты творишь?! – возмутился Тамин.

– То, что должна, – отрезала она. – Следуйте за мной, мальчики. Здесь мы закончили.

Солдаты, которые теоретически работали на барона, подчинились ее приказу.

Барон начал было протестовать, но дым все усиливался. Его завитки поползли вверх, ему в нос, и вниз – в рот. Дым окутал все.

За спиной брата Коуна раздался новый рев. Жрец обернулся и увидел Джанель, стоявшую над лежащим на земле обугленным телом Дедрю. Граф схватила Дедрю за волосы, резко дернула вверх: с шеи и позвоночника потекла черная кровь. Со стороны могло показаться, что она попросту оторвала мертвецу голову.

Вероятно, так оно и было.

Плоть горела очень быстро без всякого хвороста. Брат Коун не сомневался: Касмодею будет нечего оживлять.

Но у них самих было не так уж много времени.

Голубой дым поплыл и над братом Коуном.

10: Удушье Мерейны

Провинция Джорат, Куурская империя.

Через два дня после уничтожения гаэшей

Брат Коун закрыл дневник и отложил его в сторону.

Кирин терпеливо ждал.

Брат Коун взял чашку с чаем и сделал долгий, расслабленный глоток.

– Так что случилось дальше? – Кирин уставился на жреца. – Что произошло с дымом?

Брат Коун откашлялся:

– Я просто… э-э-э… Не могли бы вы чуть-чуть подождать? Продолжение меня слишком вымотает.

– Хочешь, я продолжу? – спросила Джанель.

Брат Коун вздохнул с явным облегчением.

– А вы можете?

– Конечно.

Рассказ Джанель.

Мерейна, Знамя Барсина, Джорат, Куур

Я часто сражаюсь с демонами, но в мире живых это приходится делать редко. Вероятно, не стоило признавать, что мне нравилось сражаться с Касмодеем? Я имею в виду, мы должны искать битвы только по необходимости. Жеребец обязан защищать свой табун, и потому получать слишком большое удовольствие от боя – это… ну… это, вероятно, смахивает на то, чтобы быть торра? Глупо признавать, что я могла бы наслаждаться, преследуя этого зверя, играя с ним, обманывая его, отрывая ему голову.

Вероятно, не стоило признавать, что я испытала глубокое разочарование от того, что, кроме Касмодея, никого не было? Что я не хотела останавливаться на его убийстве, что я хотела заняться следующим врагом, и следующим, и следующим – и до бесконечности!

Несмотря на то что я знала, что изгнание Касмодея – лишь временная мера, и на мою уверенность, что ни один здравомыслящий человек не может наслаждаться подобным варварством, я попросту не смогла удержаться от улыбки.

Да, признавать это совсем не стоило[53].

Забудь, что я это говорила.

Как бы то ни было, я помню, что услышала, как брат Коун выкрикнул мое имя. За то, что он выдал меня, его стоило выпороть! И я даже повернулась к нему… Но слова застряли в горле, когда я увидела, как из ложи барона валит синий дым, движущийся со скоростью сильного прогуливающегося мужчины. И это совсем не казалось естественным.

Ухаживавшая за стражем смертельно-бледная сиделка, находившаяся внутри ложи, подобрала свою корзинку для вышивания и щенка, а затем приказала солдатам Тамина следовать за ней. Самого Тамина я не видела.

Ни сиделку, ни солдат дым, казалось, не беспокоил – и у каждого из них на лбу был нанесен странный символ. Что бы он ни означал, раньше я его не видела.

Я увидела, как синий дым окутал одного из слуг, запустил струйки ему в нос и рот – и мужчина уронил поднос и, схватившись руками за горло, начал хватать ртом воздух.

Я резко повернулась к толпе:

– Бегите! – изо всех сил закричала я, но зрители уже мчались в укрытие. Я же поспешила к клеткам с бандитами и мятежниками.

– Арасгон, помоги мне!

Он закричал в ответ, давая знать, что услышал меня.

Брат Коун, спотыкаясь, вынырнул из дыма. На лбу у жреца горел желтый символ, но в остальном было не похоже, что ему плохо. Увидев меня, он рванулся навстречу. Кончик его пальца светился.

Шлем. Он кричал:

– Шлем!

Крики вокруг меня изменились по высоте и тональности, смешавшись с кашлем, стонами от удушья и рыданиями. Судя по всему, с анонимностью пора было кончать, так что я стянула шлем с головы. Подбежавший брат Коун провел кончиком пальца по моему лбу. Воздух стал другим. Я больше не чувствовала запаха пепла или дыма, гнилостной вони несвежей крови, горящей плоти или теплого травяного запаха конского навоза. Теперь воздух пах чистотой и такой свежестью и резкостью, словно ты вернулся домой после целого дня, проведенного в горах.

– Быстрее! – выпалил брат Коун. – Мы должны пометить этой руной как можно больше людей.

– Где Дорна? – спросила я.

– Я здесь! Здесь! – Старая нянька выбежала к нам навстречу, спотыкаясь на взрытой, грязной земле. У нее на лбу уже был нанесен знак, хотя написан он был чем-то влажным и красным, слишком темным для того, чтобы быть свежей кровью.

– Это… это соус чили? – недоверчиво спросил брат Коун.

– Нет времени на выяснения, – сказала я. – Я освобожу остальных. Отметьте знаком Арасгона, а затем отряд Ни-навис.

Арасгон уже стащил парусину с клетки, так что показались Дубина, Кей Хара и Видан, которые закричали, привлекая мое внимание, но у меня не было на это времени. Так что я попросту сломала замок на двери клетки.

– Брат Коун сейчас нарисует знак у вас на лбу, – сказала я им. – Его благословение защитит вас от колдовства, – и перешла к следующей клетке. У меня не было времени на то, чтобы объяснять им то, что я и сама не знала. Что бы там ни сделал брат Коун и как бы это ни повлияло на наши души – все это будет совершенно неважным, если мы не выживем[54].

Я сорвала замок со второй клетки – той, в которой сидели Ган, дочь мельника, Джем Накиджан и Данго. Слышавшиеся в отдалении крики становились все громче. Я думала, что придется сражаться с солдатами барона Тамина, но этих солдат не интересовали турнирные трибуны или горожане, оказавшиеся там в ловушке. Пока все остальные пытались укрыться от ожившего ведьминого дыма, солдаты попросту исчезли.

Стоявший рядом со мной Арасгон вскинул голову:

– Посмотри на замок!

Я проследила за его взглядом и почувствовала, как все внутри заледенело.

Синий дым разошелся уже во все стороны. Подполз к нам, приблизился к городу, занял ярмарочную площадь. И, подчиняясь влекущей его черной магии, он двигался против ветра, направляясь к замку Мерейна.

– Приди в себя! – Арасгон толкнул меня головой в плечо.

Я покачала головой и сделала знак Данго.

– Найди всех, кого сможешь. Дорна покажет тебе, какой знак нарисовать на лбу. – По крайней мере, я предполагала, что она сможет это сделать. Если бы это сотворил один лишь брат Коун, я бы заподозрила, что он противостоял дыму заклинанием, но у Дорны не было такой силы. Она каким-то образом сохранила себе жизнь, используя лишь приправы, а потому она вполне могла сделать это снова. Конечно, возможно, для того, чтобы люди позволили незнакомой старой леди нарисовать что-то на их лицах острым соусом, Данго, возможно, придется их удерживать, но я была уверена, что он справится с этим.

Я вскочила на спину Арасгону и протянула руку брату – Коуну:

– Поехали. У нас мало времени, чтобы добраться до замка.

К его чести, он не отказался. Я всегда подозревала, что он создан из более твердого металла, чем притворяется.

Без могучей воли нельзя изгнать демона.

Я даже не столько подтягивала его к себе, сколько позволила ему опереться на мою руку. Арасгон чуть наклонился, чтобы брату Коуну было легче усесться в седло позади меня, – времени на то, чтобы учить, как правильно ездить на Арасгоне, у меня не было: на гигантской огнекровке не получится скакать так же, как на обычном коне.

– Держитесь! – закричал Арасгон.

53

Мило. Но она ведь признала?

54

Мне кажется, если б они не выжили, это могло бы очень повлиять на их души.